Три полуграции, или Немного о любви в конце тысячелетия - Екатерина Вильмонт

Ну конечно, Светик все наврал, а впрочем, это неважно, я окончательно поняла, что у меня с ним ничего не получится.

– Алиса, простите, заставил вас ждать!

– Ничего страшного.

Погода была чудесная, город тоже не стал хуже, и постепенно к Алисе вернулось хорошее настроение.

– А что, этот господин Ротшедель как-то особенно западает на рыжих баб? – спросила она как бы между прочим.

– Вы заметили, да? Он вас просто пожирал глазами.

– А если б я была брюнеткой или шатенкой? Он бы на меня не клюнул?

– Может, и я бы на вас не клюнул, будь вы другой масти, – рассмеялся Курбатов. Он, похоже, решил сменить тактику – теперь он все время держал Алису под руку, старался незаметно дотронуться до нее. Но от нее это не укрылось.

– Святослав Игоревич, вы теперь решили физически воздействовать на мои рецепторы? Так, кажется, это называется?

Он отдернул руку:

– Алиса!

– Предупреждаю, это не имеет смысла. Возможно, вы сочтете меня ненормальной, но меня это не заводит.

– Тогда скажите, что вас заводит?

Она посмотрела в его безусловно красивые карие глаза и ответила:

– Родная душа.

…В понедельник после работы все собрались у Таты. Главной темой конечно же было замужество Берты Яковлевны.

– Понравился тебе Лаци, Давыдовна? – сразу спросила Иришка. – Я прямо-таки проперлась, когда мама мне сообщила! Во кайф!

– Ну что за язык! – простонала Тата. – Ты же умеешь говорить нормально.

– У меня нет слов, мамочка! Такой прикол!

– А что ты вообще тут делаешь? Ты же собиралась идти к Машке?

– Пойду, пойду, не волнуйся, ты же при мне им не расскажешь про Степаныча…

– Ирка, ты, по-моему, забываешься! – беспомощно всплеснула руками Тата. – Убирайся!

– Уже! Она умчалась.

– Что такое ты должна нам рассказать? – заинтересовалась Соня.

– Да ерунда это… – покраснела Тата.

– Нет, совсем не ерунда, – засмеялась Алиса, – меня не обманешь! Вон глаза как блестят, и улыбка такая мечтательная… У вас что-то было?

– Было…

– Ну и как? – деловито осведомилась Соня.

– Хорошо, – смущенно пробормотала Тата. – Нет, девочки, просто потрясающе! Я даже не подозревала… И вообще, он, похоже, меня любит, вы можете себе представить? И я, кажется, тоже… Сама не понимаю, как это получилось… Он каждый вечер звонит, и мы все никак наговориться не можем. Мне так с ним легко, просто, и в то же время я волнуюсь, но это приятно… И он уже зовет меня замуж.

– Уже? Выходи, даже не раздумывай! – воскликнула Соня. – Между прочим, вчера Антонина Михайловна спрашивала про тебя и про Олега. Ей сразу все стало ясно.

– Неужели сразу проунькала? – удивилась Алиса. – Вот тетка…

– Кстати, девочки, я подозреваю, что мамино замужество – ее рук дело. Она, видимо, внушила маме, что надо соглашаться на предложение Лаци… Знаете, он на нее так влюбленно смотрит. Алиска, а как твоя поездка?

– Ну с точки зрения любви – полный ноль. А Прага – чудо! И еще про твоего Гущина, Татка, я кое-что узнала.

Алиса пересказала свой разговор с подвыпившей Жихаревой. Тата слушала со смешанными чувствами и вдруг хлопнула себя по лбу:

– Алиса, Соня, до меня, кажется, дошло…

– Что дошло?

– Ну конечно, я что-то ощущала, но не могла понять… Но теперь я не сомневаюсь. Только не знаю, как это проверить… И что будет…

– Да ты можешь яснее выражаться, черт побери! – не выдержала Алиса.

– Девочки, знаете, почему он забрал у меня рукопись? Он испугался! Испугался, как бы я не догадалась, что это не он написал.

– Как – не он? – ахнула Соня.

– И, безусловно, Жихарева права: это писала женщина! Да-да, я вспомнила! Тогда, в кафе… Он что-то не так сказал, а я поправила и потом извинилась: мол, редакторская привычка. Вот тут-то все и началось… У него глаза такие стали…

Как у убийцы… И после этого он у меня рукопись отобрал. Я уверена, я просто уверена теперь в этом.

– И что теперь будет? – поинтересовалась Соня.

– Не имею представления. Книги-то очень хороши, их необходимо издать, но… Надо поговорить с Олегом, – сказала она и опять покраснела.

Подруги рассмеялись.

– Может, прямо сейчас ему позвонишь? – предложила Алиса.

– Нет, зачем… Я лучше завтра пойду уже на работу. И чувствую себя прекрасно. И потом, я соскучилась…

Утром Тата, вся дрожа от волнения и нетерпения, собиралась на работу. Необходимо выглядеть по высшему классу, чтобы Олег в ней не разочаровался.

– Мам, как приятно опять на тебя смотреть! Ни следа от геркулески на воде! Привет Степанычу!

Уже подходя к издательству, Тата подумала: а если он не обрадуется? Он ведь меня сегодня не ждет. Очень важно увидеть его глаза в первый момент, это важнее всяких слов… Вдруг я для него просто временная заместительница Светки? Ей стало так страшно, что хоть назад поворачивай. Но надо скорее все выяснить.

Тата вихрем взлетела на третий этаж, быстро сняла плащ, поправила волосы и вышла в коридор. На секунду замерла возле его кабинета. Но тут дверь распахнулась, и она нос к носу столкнулась с Олегом. Его лицо так просияло, что все сомнения и страхи исчезли в мгновение ока.

– Наталья! Пришла… Я тебя только завтра ждал…

По коридору ходили люди, и он постарался погасить свою радость.

– Олег, у меня к тебе серьезное дело…

– Заходи!

Он пропустил ее в кабинет, закрыл дверь и обнял Тату:

– Наконец-то, как я соскучился! А ты? Ты соскучилась?

– Очень. Только не надо, Олег, может кто-нибудь войти.

Действительно, кто-то толкнулся в дверь, но главный редактор был человек нехлипкий и надежно держал дверь, подперев ее спиной.

– Его нет, – узнала Тата голос Кузоватова.

– Олег! – прошептала она.

Он наконец разжал руки и сел за стол.

– Причешись, – тихонько сказала Тата и только тут заметила, что на нем неимоверно шикарный твидовый пиджак и модная темная рубашка без галстука.

– Потрясающе! Ты такой элегантный! Тебя что, Егоров консультировал?

– Да, – смущенно улыбнулся Олег Степанович. – Он сам предложил. По-моему, удачно, да?

– Не то слово! Олег, у меня к тебе правда важное дело…

– Если бы ты знала, как мне неохота заниматься важными делами! И потом, для меня сейчас есть только одно важное дело – это ты!

В комнату заглянула бухгалтерша Марина:

– Олег Степанович, подпишите!

– Давай!

Он подписывал какие-то бумаги, а Тата старалась не смотреть на Марину: она боялась, что на лице написаны все ее чувства. Но Марина не обратила на нее ни малейшего внимания, как, впрочем, и на Олега Степановича. Ей было не до них.

– Так какое у тебя дело?