Грааль и Откровение Иоанна Богослова. Философия благородства - Александр Леонидович Роцков

Почему рухнула православная Византия и почему потом не устояла православная Россия? Если не устояли такие державы, то не во внешней мощи и великолепии дело. Вершина христианства ещё не явилась миру! Поэтому ещё и нет окончательного выбора, и время ещё не кончено. "Евангелие проповедано будет по всей земле" (Откр. 14. 6.) тогда, когда явится полнота и вершина христианства. И когда будет отвергнуто ТАКОЕ наступит конец. По многим пророчествам Россия ещё станет православной державой. Зачем? Идеал и вершина церкви христовой будет невелика числом и совершенно беззащитной в военном смысле. Её легко можно будет уничтожить совсем небольшим отрядом боевиков. Эту общину, народец числом сто сорок четыре тысячи будет сторожить до времени маленькая страна, а эту маленькую страну будет защищать большая. Вот когда действительно будут нужны и предания о Сергии Радонежском, и культ святых военных, и даже (почему бы нет?) культ святых благоверных бюрократов (кстати, отличная идея). Но почему именно так, а не иначе? Дело в том, что этот новый народ не будет принадлежать к какой либо нации. И действительно! Ведь все нации – это старые народы, даже древние. А мы говорим, что рождается новое, новая церковь, новый народ. Если жёлудь останется на ветке, то засохнет и сгниёт, а если расстанется с древом, то родится новое древо. Таково рождение и таковы законы рождения. "Кто слыхал таковое? Кто видал подобное этому? Возникала ли страна в один день? Рождался ли народ в один раз, как Сион, едва начал родами мучиться, родил сынов своих? Доведу ли Я до родов, и не дам родить? Говорит Господь. Или давая родить, заключу ли утробу? Говорит Бог твой. Возвеселитесь с Иерусалимом и радуйтесь о нём все любящие его! Возрадуйтесь с ним радостью, все сетовавшие о нём, чтобы вам питаться и насыщаться от сосцов утешений его, упиваться и наслаждаться преизбытком славы его" (Ис. 66. 8.).

Эстетика

В нашем восприятии Апокалипсис все еще обращен в будущее, но написан он почти две тысячи лет назад. Многое уже произошло, сбылось, стало историей. Однако историческое зрение ученых-историков не всегда выстроено Откровением и не всегда подмечает сбывшиеся пророчества. Наверное, многие не возразят против того, что Грааль и Апокалипсис апостола Иоанна взаимосвязаны больше, чем это может показаться на первый взгляд. По нашему же твердому убеждению Святой Грааль является просто центральной темой Откровения, вот только аргументы в пользу этого мы можем предложить только эстетические.

"И увидел Бог всё, что Он создал, и вот хорошо весьма" (Быт. 1. 31.). Если это не понять эстетически, то и вообще не понять. Любовь – это тоже созерцание красоты. Однако, сколько же проблем с этой красотой! Иную красоту лучше и не видеть, и даже не знать о ней. Ведь даже падшие демоны по-своему красивы. Лермонтов, Врубель и другие, иже с ними, гениально показали эту красоту, хотя счастья им от этого не прибавилось. А человек! Волнующая, волшебная красота человеческого тела, пленительное очарование глаз и вообще лица, потрясающе прекрасная способность любить, мыслить, и самое высшее – богоподобное благородство духовности и личностности. Человек – это звучит прекрасно. Слава сотворившему всё! Уже эволюция вселенной произвела прекраснейший плод, и если тленный, ограниченный человек так хорош, что будет с нетленным? Завистливый взгляд падших демонов видит человека упоительно-грязным и соблазнительно-скотским. Но когда-то Адам и Ева были наги и не стыдились. Чистые сердцем Бога узрят и, конечно же, друг друга – чистыми глазами. Это наше будущее, которое уже должно прорастать в ком-то, как некое уже видимое пророчество об этом будущем.

"И ангелу Филадельфийской церкви напиши: так говорит Святый, Истинный, имеющий ключ Давидов, Который отворяет – и никто не затворит, затворяет – и никто не отворит" (Отк. 3. 7) Ключ Давидов – это шестиконечная звезда, и она действительно отворяет все двери. Когда мы читаем о новом народе, обращает на себя внимание то, что они – девственники: "это те, которые не осквернились с жёнами, ибо они девственники" (Откр. 14. 4.). Как и всё в Апокалипсисе, данное место надо понимать не столько буквально, сколько символически, как художественно-поэтический образ такой глубины, чтобы он соответствовал масштабу всего Откровения. Тогда "не осквернились с жёнами" не означает, что нельзя оскверниться с женщиной, но можно, например, оскверниться с мужчиной, или что, вообще, женщины это скверна. Здесь мы имеем дело с белым образно-символическим языком, а не буквальным, и конкретно женщины здесь нипричем. "Не оскверниться" не означает также, что совокупиться нельзя, а посмотреть можно, или посмотреть нельзя, а вообразить можно. Ничего нельзя. Оскверниться нельзя вообще в принципе, и не только о сексуальности здесь идет речь. Речь идет об эстетике в целом. Таким образом "ибо они девственники" – значит, что мало себе всё запретить и не делать. Надо вообще стать другим, чтобы осквернение такого рода стало невозможно и не нужно в принципе. Это место Откровения (о девственниках) настолько непростое, что нам на то, что бы просто понять, о чем речь, ушла половина жизни, и самые трудные (последующие) главы нашей книги об этом. И тому, кто действительно захочет уяснить себе проблему, придется очень хорошо поработать головой. Запросто и по-быстрому переварить эту фразу о девственниках не получится.

Предварительно, так сказать для начала, в поисках смысла этого места Откровения обратимся к тому моменту, когда мужчина и женщина впервые осквернились друг с другом, женщина с мужчиной, а мужчина с женщиной. "И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания" (Быт. 3. 7.), а перед этим "были оба наги, Адам и жена его, и не стыдились" (Быт. 2. 25.). Ева уже названа женой Адама, но осквернения ещё не было. И вот, как-то так "открылись глаза", что так увидели и устыдились. Стыд – следствие греха, значит, осквернением было это зрение наготы. Увидели и осквернились. Но пока это ничего не объясняет, тем более что грех произошёл и раньше, когда был нарушен запрет Божий о невкушении плодов. А "открылись глаза" – это уже следствие греха. Впрочем, часто следствием одного греха становится следующий грех.

Перед тем как двигаться дальше, попробуем уяснить себе, что такое грех вообще, в собственном смысле. Иоанн Богослов понимает грех как "беззаконие" (1 Ин. 3. 4.), значит когда "открылись глаза у них обоих", их зрение стало беззаконным. Беззаконие, понимаемое на логическом уровне, есть нарушение порядка,