Слишком острая пицца (сборник) - Ольга Бэйс

– Вполне. Вы не станете возражать, если меня будет сопровождать мой друг Дэвид Сомс?

– Журналист? – удивился Карен Пирс.

– Он будет сопровождать меня только в качестве друга, – невольно улыбнулась я.

– Что ж, оставляю это на ваше усмотрение. Жду вас в своем номере к семи.

После этого он назвал номер своей комнаты и этаж, я все это записала, попрощалась и отключила свой телефонный аппарат.

До назначенной встречи у меня еще оставалось достаточно времени. Достаточно и для того, чтобы привести себя в порядок, и для того, что бы продумать разговор с этим, как я понимала, очень непростым свидетелем. Да и права ли я, считая его свидетелем? Что он мог знать о тех событиях? С Эммой он уже к тому времени давно расстался, да и жил на острове.

Но почему тогда он не отказался от встречи? Не спросил, какое он может иметь отношение к какому-то издательству и к какой-то даме, пишущей романы?

Вскоре приехал Дэвид и сразу обрушил на меня свои вопросы.

– Какое отношение к пропавшему роману Джессики, или к происшествию на горной дороге может иметь доктор Карен Пирс? – это был самый логичный из его вопросов.

– Перед тем, как Эмма вышла замуж за Тельмана Крисса, она была помолвлена с Кареном Пирсом, тогда еще студентом Лондонской медицинской академии.

– Допустим и так, но ты же не думаешь, что это он подстроил неисправность машины, чтобы отомстить неверной невесте?

– Это было бы очень смелым предположением. Нет, так я не думаю. А почему мы так уверены, что машина была неисправна? Выводы экспертизы носят вероятностный характер. В заключении экспертов сказано что такое могло иметь место, но не обязательно, что было именно так.

– Чем же тогда можно объяснить эту аварию, ведь все утверждают, что Эмма прекрасно водила машину и хорошо знала этот маршрут.

– Пока я не могу ответить на твои вопросы, но чувствую, что доктор Пирс способен сказать нам что-то очень важное.

Я посмотрела на Пирса и подумала, что он вполне мог бы сыграть роль одного из героев романов Джессики Карвер. Невольно сопоставила образ этого породистого красавца с проницательным умным взглядом и молодого человека, которого я видела на фотографиях рядом с Эммой Крисс. Сделать такой выбор можно было только от обиды или полного отчаянья. Поэтому, как только Карен дал мне возможность задать ему вопрос, я спросила.

– Почему вы расстались с Эммой?

– Я с ней не расставался, – ответил он, – я учился. Видите ли, я теперь многое понимаю, впрочем, и тогда понимал, но не применял своего понимания к своей собственной жизни, к своему личному опыту. Я не учел, что женское восприятие ситуации сильно отличается от моего, мужского. Мне казалось, что нет причин сомневаться в моих чувствах. Я ведь просто не видел, точнее, не замечал других женщин, но Эмма этого, очевидно, не могла понять. Она не подумала о том, что мой психологический тип не предполагает постоянного поиска новых ощущений, что я по своему складу, как говорят, стопроцентный однолюб. Я воспринимал ее как часть себя, но не сумел ей это толком объяснить, и она, естественно интерпретировала ситуацию по-своему. Находясь вдали от любимой женщины, я занимался вещами очень важными для меня, но стоящими за пределами наших с ней отношений. У меня не хватало времени, чтобы часто писать ей подробные письма, и мне казалось, что ей все, чем я там занимался, не так уж интересно. Это было моей ошибкой, но понял я это слишком поздно. Кроме того, Эмма не устраивала мне сцен, не забрасывала истеричными письмами, она просто написала о своем решении, я вынужден был с ним согласиться. Глупейшая ситуация. Нужно было бросить все и примчаться к ней, а я… Ну, что теперь говорить.

– Да, конечно, – согласилась я, – извините.

– Ничего. Так что привело вас ко мне? – спросил Карен Пирс.

– Вот это письмо, – я подала ему письмо, которое получила из рук Джессики Карвер.

– А, вот вы о чем? Впрочем, вы вряд ли мне поверите, если я скажу, что очень удивлен, – он как-то грустно усмехнулся.

– А вот я удивлена и очень, – честно призналась я, – неужели вы читаете романы Джессики Карвер? Причем настолько внимательно, что смогли написать такое письмо, с подробным анализом всех ее находок и промахов?

– Что же тут удивительного? Я рассматриваю творчество Джессики, как один из видов косвенной психотерапии. Женский роман иногда может быть прекрасным инструментом для смены установок у женщин, находящихся в тяжелом пост стрессовом состоянии. Джессика – одна из лучших писательниц, работающих в этом жанре.

– Допустим, хотя у меня и есть определенные сомнения на этот счет, но зачем вы прислали ей вырезку из газеты?

– Но в письме я это объяснил.

– Я бы хотела, чтобы вы это объяснили мне и более убедительно, если можно.

– Но мне нечего добавить к уже написанному, все именно так и обстоит.

Когда он это сказал, он посмотрел мне в глаза, и я поняла его взгляд. Я поняла, что если не найду, какого-то очень точного вопроса, то ничего больше не узнаю от него. Но этого вопроса в тот момент у меня не было.

Когда мы с Дэвидом покидали отель «Столичный» я была твердо уверена, что доктор Карен Пирс знает что-то очень важное, но по какой-то серьезной причине не готов сейчас поделиться этой информацией. И я была уверена, что нам еще предстоит встретиться, но при других обстоятельствах. Я это знала, чувствовала, если хотите, но сейчас пока ничего не могла изменить.

Когда мы сели в машину, Карен Пирс мне позвонил, и можете мне не поверить, но я ждала этого звонка.

– Я знаю, – сказал он, – что вы мне не совсем верите, что вы надеялись на большую откровенность с моей стороны, но пока могу только дать вам один совет, вы можете его принять, или нет. Просмотрите внимательно заключение медицинской экспертизы останков извлеченных из машины, или вернее из того, что осталось от этой машины.

Голос его дрогнул, когда он все это говорил, вот это я как раз вполне могла понять. Но что он имел в виду?

Я тут же связалась с комиссаром Катлером. Он еще был в своем кабинете, и мы договорились, что едем сейчас к нему.

Когда мы расположись вокруг стола комиссара, я почувствовала себя спокойнее. У меня появилась, наконец, мысль, как мне показалось, стоящая. Но сначала нужно было поведать нашему другу обо всем, что произошло за последние сутки, обо всех наших новостях и неудачах.

Мы, естественно, рассказали о нашей поездке в Тотридж, оттуда в Стренчфилд, а оттуда обратно в Сент-Ривер. Мы рассказали о том впечатлении, которое произвел на нас пятачок автозаправки, описанный, вероятно, в исчезнувшем романе Джессики Карвер. Впечатление было у нас с Дэвидом одно и то же. Для того, чтобы сделать то, что сделал герой ее романа, нужен был вполне определенный характер. Ну, не вписывался в этот образ тот портрет Тельмана Крисса, который невольно рисовало воображение по деталям и воспоминаниям тех, кто его знал. А он сам исчез, поэтому, насколько мы ошибаемся, понять было просто невозможно.

Комиссар Катлер тоже согласился с нами, но вопрос не мог быть решен исходя и тех фактов, которыми мы располагали на данный момент.

Дальше я рассказала о своем исследовании творчества Джессики и о сделанном мною открытии, о письме одного из читателей и поклонников творчества госпожи Карвер и о том, как я вычислила этого поклонника. О нашей встрече в отеле «Столичный».

– Так в чем вы его подозреваете? – спросил меня комиссар после того как я закончила свой рассказ.

– Пока я подозреваю его только в том, что он говорит гораздо меньше, чем может сказать. Он знает что-то очень важное. Поверьте мне.

– Но вы сказали, что он вам позвонил, когда вы уже садились в машину.

– Да, он позвонил, чтобы дать очень странный совет, впрочем, насколько я понимаю, мы можем сейчас последовать этому совету, тогда, возможно прояснится хотя бы то, что Карен Пирс имел в виду.

– И что же нам нужно для этого сделать? – спросил комиссар.

– Материалы расследования гибели Эммы Крисс у вас здесь? – ответила я вопросом на вопрос.

– Да, в сейфе, и что нас там должно заинтересовать? – спрашивая, комиссар уже открыл свой сейф и достал оттуда несколько внушительных папок.

– Найдите, пожалуйста, – попросила я, – заключение медицинского эксперта по поводу останков, извлеченных из сгоревшего автомобиля.

– Сейчас, – Эрик Катлер кивнул и начал перебирать сначала папки, затем, найдя, очевидно, нужную, в ней перелистал несколько страниц, – вот оно.

Мы по очереди пробежали глазами небольшой текст, написанный от руки, а затем его копию отпечатанную на компьютере.

– Все, что я могу сказать, – первым заговорил Дэвид, – это то, что заключение достаточно общее, из которого можно точно сказать только то, что погибшая – молодая женщина среднего роста, нормального телосложения, на костях которой не обнаружено следов перенесенных травм и переломов. Все остальное не несет никакой конкретной информации.