Наследие (СИ) - Евгения Техтелева

У Джайры на душе было плохо. Туман на заре сыграл с ней злую шутку, чуть не лишившую ее стойкости духа. Проходя мимо одного из костров часовых, она заметила в мутном свете странную фигуру с посохом. Сердце затрепетало, узнавая знакомые очертания, но разум отказывался верить. Фигура повернулась, глаза осветились желтоватым светом. В порыве чувств Джайра отбросила все сомнения и хотела броситься навстречу, но огонь костра погас, и видение исчезло. Еле совладав со своими терзаниями, она решила отвлечь себя чисткой шерсти Ворона, только голову не заставишь перестать думать. Пока караван еще только поднимался на ноги после завтрака, она вскочила в седло и направила Ворона шагать вокруг лагеря. Заметив, как в ее сторону поглядывает Бен и кастелян со всей компанией рыцарей, наемница раздраженно скривилась под маской — наверняка они будут лезть с расспросами, а ответы будут получать очень резкие из-за ее настроения. Чтобы успокоиться, она остановила коня. Как учила ее Эврикида, набрала в легкие как можно больше воздуха и медленно выдохнула, согнувшись к передней луке. С новым вдохом она распрямилась и, расправив плечи, выслала Ворона в легкий галоп. От ощущения свободы стало легче, тяжелые мысли отступили, но Джайра понимала: это ненадолго. При малейшем намеке, при малейшем напоминании о наставнице все может пойти прахом. Пытаться отвлечь себя — все равно, что пытаться выбраться из зыбучих песков, поэтому она испытала отраду, когда Бенрад вновь пригласил ее ехать рядом с ним возле шатра купца. После настойчивых увещеваний всех, кто был в тот вечер у костра, кастелян сменил гнев на милость, тем более что он сам был безгранично благодарен Кровопийце за Песнь Ветра, только не знал, как наладить разговор с наемником. Не подъезжая ближе, он ехал чуть ближе к обочине, нарочно оборачиваясь назад, будто бы чтобы удостовериться в исправной охране каравана.

— Я вижу, ты чем-то огорчен.

Наконец оторвав взгляд от клубящегося тумана и, заодно, от надежды снова увидеть наставницу, Джайра повернулась к Бенраду.

— Надеюсь, это не из-за того, что ты теперь испытываешь к рыцарям обиду?

Спустя пару секунд до нее дошел смысл сказанного и она затрясла головой.

— О, нет-нет, что ты! Это обычная меланхолия от тумана…

— И небольшая усталость от бессонной ночи, — закончил Бен. — Уж я-то знаю, что такое бдение часового.

Слишком печальный, почти горестный получился у него этот вздох.

— Вот бы уж никогда не подумал, что рыцарей могут назначать на ночную службу.

— Ты ведь наверняка слышал о частых патрулях по периметру Октавы? Это, безусловно, хорошие меры предосторожности, но многие считают, что они слишком жестоки к самим исполняющим.

Джайра широко раскрыла глаза от удивления.

— И тебя ставят в такие патрули? Ты же представитель Вайе. Ты должен быть исполняющим обязанности Посланца своего города, а не разменной монетой у короля при дворе…

Опомнившись, что сказала лишнего, она резко замолчала и потупилась.

— Все в порядке, — улыбнулся Бен. — Так и должно быть. Вот только не всем людям суждено восседать за одним столом с королем. Я не жалуюсь, что отвечаю за охрану каравана. В этом есть свои положительные стороны.

Последние слова прозвучали печально. После случайной несдержанности, так дружелюбно воспринятой рыцарем, Джайра решилась на более откровенный вопрос:

— Это сэр Гарольд тебя назначил или его величество?

Бен колебался. Неужели у такого человека нет ни одного друга, чтобы поделиться с ним своими проблемами с другими рыцарями? Как бы сильно она ни не хотела выслушивать его исповедь, но, похоже, придется — других попутчиков с ней рядом не будет, а молчать всю дорогу не слишком-то приятно. С самого начала Бенрад доверял ей, даже не зная абсолютно ничего, и если он доверит ей еще и свои переживания — это будет последним порогом к верной дружбе до гробового камня. «Ну, неужели он настолько наивен?» Джайра считала, такие люди уже перевелись.

— Это Амнис.

Видимо, нет, не перевелись…

Не дождавшись ее ответа, Бенрад продолжил:

— Ты думаешь, все эти люди, что едут с купцом из самой Октавы, — лучшие? Нет, их отослали с глаз долой, только Королевские Мечи присматривают за порядком.

— Но если вы рыцари, то разве не люди короля?

«Ну, зачем? Зачем ты с ним разговариваешь на эту тему? Сама себе друга наживаешь».

— Нет, люди короля — это его совет.

— А как же Гарольд? Ведь он кастелян Шпиля Королей.

— Ха, кастелян Шпиля Королей, — с самого начала прислушиваясь к разговору, к ним присоединился Гарольд. — Это самое надсмехательское звание для верного рыцаря, служащего королю и государству уже двадцать с лишним лет…

— Тише, Гарольд, они могут услышать, — Бенрад покосился на двух рыцарей в золото-серебряных доспехах с рельефным всадником на вздыбившемся коне и в зеленых плащах с вышитым золотыми нитями тем же всадником. — У них слух летучих мышей.

— И души демонов, — кастелян сплюнул почти под ноги впереди идущим лошадям Королевских Мечей. Джайре оставалось только усмехнуться дальности плевков старого рыцаря. — Это самые отъявленные негодяи во всем ардонском рыцарстве. Почему только Амнис посвятил их? Ладно, хоть не наградил землями — не заслужили еще, вернее — еще не поцеловали его в нужное место.

Бенрад заведомо погромче прочистил горло, Джайра же одобрительно хихикнула, произнеся:

— Во все времена королевских особ старались всячески ублажить, подбираясь ближе к власти. Почему бы этим двоим не подтвердить эту аксиому и в нынешнее время? Конечно, у них не хватит мозгов, чтобы стать королями самим — скорее они убьют друг друга в споре, кто сядет на трон, — но уж стать верными псарями короля — почему бы и нет? Убирать за кем-то и делать всю грязную работу — только на это, по-моему, они и способны.

Бенрад и Гарольд одобрительно закивали.

— У вас самого котелок варит намного лучше короля, господин наемник. Вот только один в поле не воин.

— С чего вы это взяли, сэр Гарольд? — если бы на ней не было повязки, им бы открылась хитрая ухмылка, никогда не доводившая цель ее замыслов до добра. — Вы думаете, тот, чье имя я ношу, — добился своей славы не в одиночку? Хотите, я расскажу, как было дело?

Лицо Бенрада тут же посветлело, и хмурая складка между бровей разгладилась:

— Охотно. Кто же не желает узнать правду о подвиге Кровопийцы?

— Это был далеко не подвиг, Бен, — покачала она головой. — Это было испытание на выживание и доказательство того, насколько люди в наше время лицемерны.

Она осмотрелась и понизила голос почти до полушепота. Хоть остальные рыцари вели свои разговоры, ей не хотелось, чтобы ее рассказ подслушал кто-нибудь, даже случайно.