В паутине под лестницей - Анна Чайка
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Промежуточный полустанок между слоями – большая редкость. Твой жалкий умишко даже не может представить его ценность… и мощь.
– Плевать. Я хочу договориться.
– Ну, разумеется.
Облегчение. Вот что сейчас чувствовала эта чудовищная тварь. Облегчение из-за того, что заложники оказались не бесполезны.
– Но сначала дай трубку Лизе. Я хочу знать, что она жива.
– Так не пойдет. Приезжай и увидишь сама. Но не медли, как в прошлый раз. Нам все сложнее сдерживаться, мы оголодали, и это твоя вина. Приезжай. И чтобы никаких трюков, это ясно?
Тихий шелест. Трущиеся друг о дружку ядовитые щупальца-стебли.
– Хорошо.
Кора посмотрела на пол, где лежали заготовки ловушки, на которые она потратила последние силы. Хоть бы сработало. На кону жизни людей.
56
К назначенному месту она приехала на такси. Закатное солнце отражалось от глади озера, окрашивая старинный особняк в мертвенно-красный. Жизнь вокруг замерла. Потеряла свое значение. Такое происходило везде, где останавливались пожиратели кут, безжалостные сорняки нижних слоев.
Никто не встретил ее в саду. По-видимому, предполагалось, что Кора сама всех найдет, до последнего истощая нервы переживаниями. Но почему-то она была спокойна. Предчувствие – то же, что руководило ею прежде, – говорило, что ее семья жива. Абаасы не могли так рисковать. Пока сделка не будет совершена, все останутся целы.
Она позвонила в видеофон, но дверь оказалась открыта. Из глубин дома вырвался смрадный дух, словно там развели гниющее болото.
– Эй, я пришла! Выходите!
Эхо подхватило и размножило ее крик.
В просторном холле не оказалось прислуги, зато в обилии была черная пульсирующая жидкость, покрывавшая большую часть пола. От соприкосновения с обувью она растягивалась и противно чвакала. Сходство с болотом усиливалось.
«Что же они наделали? Бедная Лиза, бедный Павел»
Она пошла дальше, углубляясь в извилистый лабиринт помещений.
Сбоку кто-то умоляюще замычал. Кора огляделась и увидела в дверном проеме молоденького охранника, стянутого лозами, растущими из черной жижи. Он дрожал. Вместе с ним дрожали и лозы, проникшие в ротовое отверстие и даже ноздри. Все это копошилось и нежно переплеталось вокруг его тела.
– Я помогу, – прошептала Кора, сомневаясь, что ее слышат. – Я вернусь за тобой, за каждым из вас.
На ее пути встретился весь обслуживающий персонал особняка, пока, наконец, она вышла к прямоугольному залу, где проводилось большинство мероприятий. Именно здесь Лиза устроила вечеринку, на которой сплетницы рассуждали о ее статусе и странной немногословной дочери с густой синевой под глазами, которую не брала ни одна тональная основа.
Кора поправила куртку, выдохнула и зашла внутрь.
Абаасы – все пятеро – сидели полукругом перед обездвиженными людьми. Несколько чудовищ, не скрывая свои личины, держали рты широко раскрытыми и оттуда тянулись длинные, тонкие, гибкие жала, погружаясь в лицо пожилой горничной, распявшейся у их ног.
Кора видела, как судорожно дергается стопа в белом тапке. Как стонут от удовольствия уродливые твари, чьи тела напоминали начиненные паразитами фрукты. И ее окатила волна жгучей ненависти.
– Пришла! – пропела Душечка. Голова Лизы покоилась у нее на коленях, расслабленная ладонь абаасы скользила по гладкому безмятежному лбу.
– Я здесь. Отпустите остальных.
– Мы похожи на идиотов? – спросил невыразительный мужчина, чей облик теперь не только мог запомниться, но и приходить к людям в кошмарах. На щеках и подбородке закручивались завитки бугорков. Он крепко держал бессознательного отчима Коры за шиворот; несколько жал выходили из слезных каналов, готовые в любой момент проткнуть сонную артерию заложника.
Умно. Самые сильные члены клана разделили добычу.
Кора прислушалась к шуму за окном (хоть бы не заметили!!) и подтвердила:
– Да, вы выглядите очень нелепо. Настолько испугались одной жалкой девчонки, что даже рискнули себя выдать. Смехота, да и только!
– Посмотрим, будешь ли ты такой дерзкой, если я немного испорчу тельце твоего будущего папаши.
– Очередной любовник моей матери. Он для меня ничего не значит.
– Какая ты жестокая, – хихикнула Душечка. – В его эмоциях столько беспокойства, желания найти с тобой общий язык. Вы бы могли стать отличной семьей.
Но Кора не поддалась на провокации.
– Хватит пустых разговоров. Я здесь затем, чтобы вы навсегда отстали от живых людей. Если для этого надо отдать на растерзание общежитие – то, пожалуйста! Забирайте!
– Во-о-от как заговорила? – протянула Душечка, приподнимаясь с пола. Глянцевое лицо натянулось до передела, едва сдерживая рвущуюся наружу сущность.
– Верно. Плевать мне на обязательства. Я выполняла чужие указания лишь затем, чтобы получить свободу от этой должности. Меня обманом заставили провожать души умерших в последний путь. Я не хотела переходить вам дорогу.
Кора впервые так легко и непринужденно лгала. В ней проснулся виртуоз. Такой пустяк, стоило лишь прижать острый коготь к лицу ее бессознательной матери.
– Я отдам вам место их заточения, последнее убежище призраков. А вы оставите Чеховск в покое, идет?
– М-м, нет.
Душечка улыбалась сахарными зубами, за которыми скрывался тугой змеиный клубок. Кора слегка запнулась:
– Но вы же получите пропитание на всю оставшуюся жизнь! Каждую душу города!
– А зачем ограничивать себя, если можно получить все и сразу? Не пытайся ставить условия, Коррина. Просто отдай нам ключ.
Надо еще потянуть время. Что же они так долго?
– У общежития нет ключа, – Коготь замер в опасной близи от глазного яблока Лизы. – Но я хочу открыть вам проход, правда! Просто скажите, как это сделать? Я на все готова!
– Какая преданность… И ради чего? Ради этой жалкой женщины? – вдруг развеселилась Душечка. – Женщины, которая день не может прожить без очередного мужчины, женщины, чьи мысли полны ожиданием достатка, а не образами дочери. Людская глупость неизлечима!
Остальные абаасы замерли в нетерпении. Они не понимали, почему вдруг их лидер стала такой мелочной. А Кора понимала. Уязвленное эго было пороком не только людей. Она упустила добычу и теперь не могла ее схватить, предварительно не поиздевавшись.
– Пусть скажет слова, – вмешалось второе по старшинству чудище. – Просто заставь ее сказать!
– Умолкни! – взвыла Душечка, гневно оборачиваясь. Ноздри ее раздувались. – Ты не понимаешь, она должна знать! Четко осознавать, что предает высшие силы ради той, кто никогда ее не любил!
– Не… не п-правда…
Кора с ужасом посмотрела на мать.
Лиза очнулась. Ее погасшие изумрудные глаза нашли дочь и остановились на ней.
– Я подводила тебя… д-да. Очень часто. Трусила, закрывала глаза… Н-но больше не буду.
– Мама замолчи!
– Я не д-дам тебя в обиду.
Внезапно Лиза сумела извернуться и из последних сил вцепиться в
