Сумеречное королевство - Евгения Олеговна Огнёва

На веалоре ее имя звучало несколько странно: слишком тихо, с каким-то шипением произносилась первая буква, так что, оставалась почти «Анна». Но девушка привыкла.

— Невеккет я покорял сам. У отца уже не было сил, и он сам стал похож на Сахрезейу: подозрительный, мрачный и рассеянный.

— И ты не думал, что Верес тоже? — Она не договорила.

— Разумеется. — Согласился Кейн. — Другие боги ничего не сообщали о своих проблемах, но они есть у всех нас. А что Лорин? Я понимаю, смертный век короток, но, возможно, ты видела что-нибудь необычное?

Он даже замедлил шаг, подстраиваясь под темп полукровки. Заинтересованность на белом лице была неподдельная, в последнее время, между ними установился хрупкий, но мир: лоринка смирилась с неизбежностью своего положения, вериец перестал подозревать ее во всех смертных грехах.

— Наша религия перестала быть общей, если верить Книге просветления.

Кейн скривился, название было слишком возвышенным и пафосным.

— Я бы хотел узнать все сначала.

Жанна удивленно заглянула в его лицо: не издевается ли он? Но Кейн был серьезен и по пути она рассказала ему добрую половину того, что так старательно вдалбливали детям Жрецы Лорин в храмах.

— Достаточно, пожалуй. — Нахмурился Кейн. — Слишком много религиозного вымысла. Мы пришли.

Жанна глубоко вздохнула. Она надеялась, что сможет заговорить верийца и урок будет забыт. Но, видимо, ей не хватало таланта хитрой саадданской наложницы, что тысячу ночей рассказывала сказки султану, спасая свою жизнь. А может, дело было именно в историях?

Новообращенные с любопытством косились на пару. Король никогда не уделял внимание кому-либо из них, зависть светилась в глазах. В то же время, его личное присутствие вызывало в полукровках старание: вдруг удастся отличиться, и жизнь сложится не в рядовой пехоте?

Двери с грохотом распахнулись. Верийцы инстинктивно расступились в стороны. Несколько Истинных равнодушно обернулись и снова занялись своими учениками.

— Кейн! — Свирепо прорычал Фауст.

Король даже бровью не повел, продолжая схватку с молодым соперником в измятых доспехах. Очевидно, Кейн уже загонял мальчишку до смерти.

Черный волк взмыл в воздух, перелетел через щуплого низкорослого незнакомца, приземлился прямо перед королем. Его тело на мгновение охватила судорога и перед Кейном уже стоял князь Гевальт.

— Где она? — Он набросился на короля, не дожидаясь ответа.

Парируя выпад, Кейн с силой отшвырнул соперника. Князь врезался в кого-то из полукровок, вскочил на ноги и снова бросился вперед.

Воины в зале стихли, окружили дерущихся. Их молчаливые взоры были красноречивы — одно слово, и у Фауста противников станет больше.

От нескольких мгновенных выпадов Кейн легко ускользнул, перехватил руку Фауста в броске и увлек его на пол. Вериец откатился в сторону и прыгнул. Кейн пошатнулся от удара в грудь, но удержался на ногах. Князь снова и снова пытался достать его, кидаясь в бой.

Король возвышался над соперником грудой мышц, но ловкий и изворотливый вериец был быстрее. Кейн терпеливо блокировал все попытки, затем, уклонившись от очередного выпада, всем корпусом подался вправо, свалил настырного князя во второй раз. Фауст увернулся от летящего в лицо кулака, взмыл вверх, ухватился за потолочную перекладину, подтянулся и встал на нее во весь свой рост.

— Ты заплатишь мне за нее! — Прошипел он.

— Успокойся. — Равнодушно бросил Кейн. — Твои трофеи меня не интересуют.

Его не было всего четырнадцать дней. Он оставил охрану, позаботился о том, чтобы ни одна душа не смогла попасть в его замок, тем более, в восточное крыло.

Слуги дрожали от страха, не могли толком объяснить, что произошло и когда. Но он уже догадался. Никто бы не посмел вторгнуться в его владения. Ни один здравомыслящий вериец, если, конечно, ему дорога была жизнь, не посмел бы так оскорбить Фауста.

Из обрывков мыслей, вериец собрал картину того, что произошло в Волчьем замке.

Горящие глаза воинов пристально смотрели на короля, но он почему-то медлил. Князь был готов убить всех, лишь бы добраться до Кейна. Он жаждал расплаты! Напасть на его слуг, забрать его собственность! В этот раз король зашел слишком далеко.

Фауст не нашел тело девушки, а потому, надеялся увидеть ее живой и невредимой.

Кейн лениво вскинул золотые глаза на соперника. Фауст рухнул на каменные плиты как подкошенный.

— Не забывайся, князь. — Усмехнулся Кейн, наблюдая, как корчится в судорогах Советник.

— Прекрати! — Прозвучало в гробовой тишине.

Кейн удивленно обернулся на фигурку в измятых доспехах и отпустил жертву.

Это был ее голос. Нежные хрупкие руки коснулись пылающих висков. Она взволнованно касалась пальцами тонких губ, жемчужные волосы щекотали лицо.

Ее бледные щеки, яркие, словно аметисты глаза с кровавой искоркой… Дыхание перехватило: она была жива! Советник пришел в себя. Все исчезло: комната, верийцы, гнев… Осталось только ее прекрасное лицо.

Необыкновенное душевное волнение охватило князя, а потому, он не сразу заметил перемену.

— Ты жива! — Его ладони бережно коснулись подбородка девушки.

Любопытные воины зашептались, заглядывая за плечо друг друга. «Что сейчас будет? Они снова сцепятся? Ставлю на короля.»

Обрывки чужих мыслей вывели князя из оцепенения.

Это была она. Нежные черты ее лица чуть заметно заострились, волосы приобрели еще больший блеск, слегка завиваясь в локоны, в аметистовых глазах таилась магия. Изменения были еще поверхностными, но уже необратимыми. Жанна утратила наивную детскость и беспечность, которые так очаровали его когда-то.

— Он изменил тебя. — Задумчиво проговорил Фауст. Сердце болезненно сжалось в груди, он жадно всматривался в ее лицо.

Она прикусила губу, слегка кивнула. Фауст тяжело вздохнул.

— Лучше бы ты умерла. — Прошептал князь и черным зверем покинул зал.

Разочарованные воины стали возвращаться к своим поединкам.

Жанна догнала его во внутреннем дворе крепости.

— Постой! — Ее ладонь коснулась плеча.

Фауст остановился, отрешенно посмотрел на нее, погруженный в раздумья.

— От чего ты злишься? — Напряженно спросила она.

— Он изменил тебя! — С ненавистью повторил князь, высвобождаясь.

— Ты бросил меня, хотя