Инимити.Игрушка с характером - Виктория Николаевна Ковалева

— Что ж, значит будем ждать чуда. — Ворвался в ее мысли голос наемника.

Адвинут. Дворец Элихана.

Амин, с легкой мечтательной отстраненностью посмотрел на круглый, мерцающий диск серебристой луны, и продолжил свой путь. Он заступил на пост всего полчаса назад и теперь обходил вверенный ему участок по периметру, проверяя его на наличие всяческих недоброжелательно настроенных элементов. Рука привычно лежала на рукояти старинной сабли, которую он предпочитал сэхи-ко и дэкри-ко. С этим древним оружием его научил управляться еще дед, который искренне презирал вошедшие в моду "палки" и с ностальгией вспоминал те времена, когда в бою он слышал пение настоящей стали, рассекающей упругую плоть недругов…

Амин слегка передернул плечами, словно бы отгоняя от себя настойчиво замаячивший перед глазами образ кровожадного деда. Да… крепкий был старик — опасный как песчаный змей, и хитрый как норуш. А вот он, Амин, не отличался ни особой храбростью, ни особой хитростью. Благо, хоть Дар был достаточно сильный, так что удалось в конечном счете попасть на службу к самому повелителю Элихану. Не то, чтобы молодой воин так уж верил в идеалы, усиленно пропагандируемые его нынешним господином, да и против нынешнего повелителя Альвеи ничего не имел… но это была замечательная возможность пробиться наверх, достичь чего-то большего чем место стражника. Своим сподвижникам, Элихан обещал многое, и собирался исполнить свои обещания как только он свергнет с трона своего племянника. Осталось подождать совсем чуть-чуть и уж тогда…

Размечтавшийся Амин неожиданно споткнулся и позорно растянулся на земле, горячо надеясь, что этого постыдного момента никто не увидел. Приняв сидячее положение, молодой стражник обратил негодующий взор на то, что так коварно преградило ему дорогу, да так и замер, забыв как правильно дышать. Перед ним, с неестественно вывернутой шеей, и посиневшим языком вывалившимся из приоткрытого рта, лежало тело Нагима — его напарника. В голове, сталкиваясь друг с другом, заметались панические мысли. Со смертью — тем более столь неприглядной, молодой воин сталкивался впервые, и теперь ощущал, как тяжело колотится в груди сердце и как струиться по напряженной спине холодный пот. Нужно что-то делать! Что? Поднять тревогу! Точно! Нужно поднять тревогу!

Амин уже открыл было рот для того, чтобы позвать на помощь, но тут краем глаза заметил, как к нему с невероятной скоростью скользнула размытая тень. Острая боль обожгла затылок, и через мгновение наступила темнота.

О-Гри склонился над телом мальчишки-стражника, и приложив палец к нужной точке на шее, нащупал едва бьющуюся жилку. Сопляк жить будет, но в себя придет не скоро. Имперец искренне надеялся, что у парня хватит ума после всего пережитого сегодняшней ночью вернуться домой и перестать маяться дурью, работая на Элихана. Хотя… наверное стоило его все-таки убить. Почему он пожалел этого мальчишку, О-Гри и сам не знал, но привык доверять своему чутью. Мужчина не испытывал никакой радости от чужой смерти. Разве что Элихана он с удовольствием отправил бы в подземные чертоги Мрака, но увы, это случится не сегодня и не завтра, так что остается только запастись терпением и ждать подходящего случая. В том что он преставиться, О-Гри даже не сомневался. Он не привык оставлять за спиной врагов. А в том, что самопровозглашенный повелитель Альвеи был его врагом сомнений не было — с тех самых пор как он похитил Дэнну.

Оттащив труп и бессознательного стражника в ближайшие заросли кустов, имперец, стараясь держаться тени, направился во дворец.

К тому времени, как он отыскал покои, в которых содержалась девушка, и добрался до них, изрядная часть выставленной охраны Элихана заметно поредела. Он умудрился избавиться от стражи без лишнего шума, вылавливая их по одному и орудуя не привычным дэкри-ко, а тонким изящным стилетом, который легко входил в сердце или сонную артерию, заставляя бездыханное тело очередного альвейца тяжело оседать на мраморный пол.

О-Гри остановился у двери, за которой он чувствовал присутствие своей подопечной, и достав из кармана белоснежный платок, аккуратно стер со щеки каплю чужой крови. Не хватало еще напугать девчонку — наверняка она и так вся на нервах. Усмехнувшись своим мыслям, О-Гри распахнул дверь и вошел в комнату, тут же резко разворачиваясь и с силой впечатывая в стену дежурившего в покоях мальчишку. Тот лишь слабо вскрикнул и попытался вырваться, но имперец оказался невероятно силен, легко удерживая разъяренно трепыхающегося стража.

— О-Гри, не трогай его! — неожиданно воскликнула Дэнна, вскакивая с кровати на которой до этого сидела.

Все еще прижимая паренька к стене, имперец обернулся на голос и позволил себе удивленно приподнять брови, ожидая объяснений. И они не замедлили последовать:

— Он… он мой друг.

Дэнна.

Когда в распахнувшиеся двери вошел О-Гри, и одним четким, слитным движением обездвижил Реда, прижав того к стене, Энн показалось что она сошла с ума. Откуда здесь мог появиться ее наставник? Каким образом ему удалось проникнуть в хорошо охраняемый дворец не потревожив при этом стражу?

Одно Дэнна знала наверняка — как бы не была она обижена на Реда, она не позволит причинить ему вреда. Пусть он неосознанно предал ее, доверившись не тем людям, но инимити достаточно было видеть его раскаяние и искреннее желание помочь. Поэтому девушка поспешила остановить своего наставника, пока тот не успел причинить вреда Реду:

— О-Гри, не трогай его!

Мужчина на мгновение напряженно замер, а затем медленно обернулся. На лице отразилось легкое недоумение, явно давая понять, что он ждал от своей подопечной внятных объяснений на тему того, почему бы ему не прибить мальчишку прямо сейчас. Поэтому Дэнне не осталось ничего другого как глубоко вздохнуть и признаться:

— Он… он мой друг.

Губы наставника сжались в тонкую недовольную линию:

— Я так понимаю, — холодно произнес он, не спеша отпускать наемника, — что это тот самый друг который и затащил тебя в эту ловушку?

Ред попытался что-то возразить, но О-Гри ощутимо приложил его к стене, при этом у него было такое выражение лица, что парень проглотил слова оправдания и обреченно затих.