Рапсодия - Джудит Гулд

Соня положила вилку.

— Да, с Манни и особенно с этим Сашей никогда ничего нельзя сказать наверняка. Возможно, они работают вместе с теми гангстерами, которых мы видели тогда на Брайтон-Бич. Тебе такая мысль не приходила в голову?

— Нет. Я же не смогу сосредоточиться на своей музыке, если буду думать о таких вещах. С другой стороны, эти люди, кто бы он ни были, готовы заплатить мне огромные деньги за гастроли в России.

Соня смотрела на сына, сдвинув брови.

— Миша, я не хотела тебе об этом говорить… но, по-моему, тебе пора подыскать себе другого агента. Этот Манни наверняка связан с…

— Мама, у тебя слишком живое воображение! Все это время Манни и Саша творили для меня чудеса. Заказывали лучшие концертные залы, договаривались с лучшими оркестрами. Я играю на самых престижных фестивалях. И компания звукозаписи процветает. Это просто феноменально. Мои компакт-диски расходятся мгновенно. Рекламу они организовали первоклассную. Чего еще я могу желать?!

— Я тоже над этим думала, — неожиданно произнесла Вера. Миша резко обернулся к ней.

— Что ты имеешь в виду?

— Все выглядит слишком хорошо. — Вера тщательно подбирала слова. — Как это им удается всегда — действительно всегда — резервировать для тебя лучшие концертные залы? В музыкальном мире все знают, как трудно получить многие из тех залов, в которых ты выступаешь постоянно. Звездам первой величины порой приходится ждать, а иногда и выступать в местах рангом ниже. А почему твои компакт-диски распродаются лучше всех остальных? И как получается, что они всегда выставлены в самых выигрышных местах? Пойми, я вовсе не хочу сказать, что они этого не заслуживают. Просто любопытно, как этой компании звукозаписи, которую создали Манни и Саша, с самого начала удалось достичь того, чего не могут порой добиться для своих артистов крупные, известные компании, работающие много лет?

Соня одобрительно кивнула:

— По-моему, тебе стоит прислушаться к Вериным словам. Я думаю о том же.

Миша рассмеялся:

— Возможно, у вас обеих чересчур развита интуиция, которой лишены мужчины.

Он попытался воспринять их слова с легкостью, как нечто не имеющее большого значения, хотя в действительности они затронули проблему, которая давно уже беспокоила его самого. Он просто не хотел задумываться над этим.

— Не думаю, что это имеет какое-либо отношение к женской интуиции, — услышали они голос Дмитрия, который до этого не произнес ни слова.

Все обернулись к нему.

— Что ты хочешь сказать, папа? Дмитрий откашлялся.

— Я согласен с мамой. По-моему, тебе пора подыскать себе другого агента. У меня появилось такое ощущение, что Манни и Саше нельзя доверять.

— Это что, из-за того дурацкого обеда в Брайтон-Бич? Или, может быть, ты думаешь, что они любовники? Или что-нибудь в этом роде?

— Нет. Разумеется, нет. Мне абсолютно безразлично, любовники они или кто-то там еще. Но мне совсем не нравится то, что они каким-то образом связаны с теми людьми. Потому что в таком случае и ты окажешься косвенным образом замешан в их делах.

— Да я даже не знаю, кто они, те люди.

— Тебе и необязательно это знать, сынок. Случись что, и окружающие решат, что ты с ними заодно. — Дмитрий снова откашлялся. — Я не отрицаю, что Манни и Саша хорошо поработали для тебя. Но они слишком скрытны, в особенности в том, что касается звукозаписи и вообще всего этого бизнеса. Каждый раз, когда я поднимаю этот вопрос, они уходят от ответа. Короче говоря, я чувствую, что это дело плохо пахнет.

Миша задумчиво смотрел на отца.

— Хорошо, я с ними поговорю. Но мне не хочется вот так, сразу, их увольнять. Они работают со мной с самого начала. Мне кажется, я обязан сохранить им верность.

Соня тяжело вздохнула:

— Так что же ты собираешься делать с этой поездкой в Россию?

— Я туда не собираюсь.

— Решать тебе, Миша. Мы поддержим любое твое решение, ты это знаешь.

— Спасибо, ма. — И все-таки я бы хотела, чтобы ты подумал о новом агенте.

— Ну, я вижу, ты теперь не отступишь.

— Ни за что, можешь быть уверен.

Расставшись с родителями, Миша поймал такси. Усадил Веру, сел сам, дал водителю Верин адрес.

— Хочешь зайти ко мне чего-нибудь выпить? — спросила она. Миша ответил не сразу, погруженный в свои мысли.

— Наверное, не стоит. Я… я… Она похлопала его по руке:

— Ты не обязан ничего объяснять. Я же Вера. Или ты забыл? Он улыбнулся, не глядя ей в глаза.

— Я знаю. И я действительно очень рад тебя видеть. Ты знаешь, во всех моих поездках твои письма и телефонные звонки очень меня поддерживали.

— И меня твои тоже. Но они не могут тебя заменить…

— Мы с тобой обязательно должны встретиться наедине до моего отъезда.

— Это было бы здорово. Если найдешь время.

— Сегодня я что-то не в своей тарелке. Лягу спать пораньше. «Надо как следует выспаться к завтрашнему утру, перед встречей с Сириной…»

— Да, тебе надо как следует отдохнуть.

«Он никогда не ложится рано спать… Интересно, что происходит на самом деле?»

Машина остановилась перед домом, где находилась городская квартира Веры. Миша сделал движение, собираясь выйти.

— Не надо, — остановила она его. — Я спокойно могу дойти и одна.

— Нет-нет, я тебя провожу. — Он обернулся к водителю: — Я сейчас.

Он проводил ее до дверей. Она вынула из сумочки ключ. Обернулась к нему с улыбкой.

— Спокойной ночи, Миша. Позвони, если сможешь. Нельзя на него давить, иначе сбежит насовсем…

— Обязательно. — Он наклонился, целомудренно поцеловал ее в щеку. — Мы с тобой еще поговорим.

Он побежал обратно к машине.

Если бы действительно можно было с ней поговорить… рассказать ей о Сирине. О его любви.

Да… Вера — его лучший друг, но он никогда не сможет рассказать ей о Сирине.

Глава 24

Увидев Сирину, Миша почувствовал, как его сердце замерло. Раньше он никогда не испытывал подобного и даже не представлял, что так бывает. Такое чисто физическое проявление чувств… Его тело среагировало на нее мгновенно.

Она его еще не заметила.

— Сирина! Я здесь!

Она обернулась в его сторону. Сняла темные очки. Губы словно сами собой раздвинулись в улыбке, так же как и у него.

— Майкл!

Она рванулась к нему. Он раскрыл объятия. У него дух захватило от ощущения ее близости, ее неповторимого аромата — смеси мускуса, цитрусовых и чего-то загадочно-восточного.

Она расцеловала его в обе щеки, так, словно они просто друзья, а не любовники. Однако в следующий момент он понял причину.

— Познакомься, Миша. Это Корал Рэндолф, мой агент.

Миша взглянул поверх ее плеча на болезненно худощавую женщину неопределенного возраста с прической «под пажа». Ее блестящие черные волосы создавали почти гротескный контраст с густо напудренным, мертвенно-белым лицом и губной помадой сливового оттенка. Брови, выщипанные до тонких ниточек, густо подчернены карандашом.