На мотоциклах «Урал» вокруг света - Синельник Сергей

Встречать нас вышел европейской наружности, но сильно загоревший мужчина, лет 42, в неприметной одежде. На нём синяя спортивная кофта и лёгкие брюки были перепоясаны почему-то советским ремнем, а из-под шляпы цвета хаки на нас смотрели добрые серые глаза, озарённые светом долгой жизни на лоне дикой природы, среди животных и чужого народа. Многих смиряет и облагораживает чужбина, преобразуя характер человека. В Кении, в глухих районах, Андреас живёт и работает уже 8 лет. В Германии он не был уже лет пять. Здесь он женился на женщине из местного племени, имеет двух детей. Он был очень рад нашему появлению.

За разговорами мы выпили вместе чай в простеньком «общепите». Как ни странно, Андреас знал немного русский язык. Когда мы закончили лёгкую трапезу, он решил провести нас на экскурсию по марсабитскому базарчику. По бокам от размытой красной глиняной дороги стояли перекошенные торговые прилавки, на которых кучами лежала старая европейская одежда, взрослая и детская обувь, всякий хлам. К нашей радости, мы нашли на базаре картофель, лук, помидоры и даже бананы. Больше из продуктов ничего не было.

Торговля сменилась представлением: люди чёрным кольцом обступили нас и наперебой задавали вопросы. Очень импульсивно делились впечатлениями между собой, их удивлению не было предела. Особенно всех удивлял «Урал» с коляской. Многие из них впервые видели такие крупные мотоциклы. Включаю заднюю скорость, делаю крутой разворот, тем самым, произведя необыкновенное впечатление на детей, никогда не видавших такого технического чуда. Машина — это другое дело, к их манёврам они уже привычны, а вот к мотоциклу, который едет задом?! Андреас неплохо владел суахили, это язык, на котором разговаривает половина населения Кении, он переводил наши рассказы местным. Среди жителей всех возрастов Андреас пользовался здесь уважением.

Наш новый знакомый решил с нами доехать до ближайшей деревушки, которая находилась в 15 км от Марсабита. Так что на некоторое время состав команды пополнился ещё на одного человека.

От Марсабита дорога вела нас среди вплотную подступающих акаций. Твёрдый дорожный грунт часто переходил в зыбкую красную грязь, очень затруднявшую движение. Сергей на «Урале-соло» часто скользил и застревал в глубоких колеях. У нашего «вездехода», в данный момент, было более выгодное положение — устойчивое, благодаря коляске. Но с трудом проползли мы 15 км. Вскоре слева показалась группа домиков из веток крытых соломой, очень напоминавшими юрту, только меньше размером. Некоторые из хижин были покрыты шкурами животных. Так выглядели традиционные жилища массаев.

Это была деревушка, куда ехал Андреас. Здесь мы заполнили пустые канистры питьевой водой. Всегда весёлый и уравновешенный Андреас даёт нам последние советы и пожелания. Прогнозирует состояние дороги до посёлка Исиоло.

До Исиоло по всей Северной Кении только одна дорога, неизвестно — может быть есть какие-нибудь тропы, но годны ли они для передвижения на мотоциклах? Вряд ли. Из объяснений Андреаса понимаем, что попасть в Мозамбик из Танзании сложно, по той же причине отсутствия дорог между этими странами. Это обстоятельство прибавляет нам дополнительные думы. Правда, есть дорога из Танзании вдоль Индийского океана, но это только на карте.

Наше объективное знакомство с иллюзорностью трасс в Африке делало нас, в известной мере, скептиками. Быть может, в недалёком будущем, те глухие и непроходимые районы Африки прорежут отличные ровные автомагистрали. И тогда от Чада до Анголы, от Сенегала до Эфиопии, можно будет легко преодолевать большие расстояния, как скажем, в ухоженной Европе, испещрённой и увязанной сплошной сеткой трасс. Но ведь в африканских краснозёмных размытых колеях, соединяющих города и столицы, есть какая-то таинственная привлекательность и романтичность. Труднопроходимые дороги против поспешности, они побуждают к созерцанию окружающего нас мира природы, к нормальным, размеренным ритмам жизни.

Стал ли человек счастливее и сильнее от того, что за несколько дней может обернуться вокруг Земли? А что случилось с теми реликтовыми животными Европы, которые жили тут миллионы лет задолго до человека, и которым не осталось места и покоя от вездесущих асфальтированных автомагистралей и растущих городов? Не дороже ли они всех этих «благ цивилизации?»

Мы благодарим Андреаса за его помощь и участие в наших делах. По-братски прощаемся с ним, такие встречи в пути надолго остаются в памяти. Он ещё долго стоял на красной дороге и смотрел нам вслед, этот белый житель африканского буша.

В наступающих сумерках сверкали молнии, ослепляя, на короткий миг, глаза, искажая русло дороги. Величественно грохотал гром — предвестник ливня. Как будто бы нарочно дожди сильнее размывают дорогу, препятствуя нашему передвижению. Тучи полностью затянули небосвод, скрыв своей непроглядной тьмой небесные светила. Мы свернули с дороги в акациевые заросли и среди деревьев наскоро установили палатку. Прежде чем засесть в этот походный дом, накрыли мотоциклы брезентом. В походной жизни нужно быть всегда готовым остаться без ужина и чая. Мы жевали арахис под мерный ход разговора. Скоро по тенту стали ударять первые тяжёлые капли ливня. Тропический ливень, чаще всего, начинается внезапно, и льёт, как из ведра — это мы знали. Но снаружи разыгралось просто буйство стихий, мы чувствовали, как под герметичным днищем палатки стремительно несутся потоки воды. Бурные дождевые ручьи под нами прокладывали себе новые русла.

Не спится, смотрю в низкий потолок палатки. Включаю музыкальный плеер, и в наушниках звучит пауэр-металл песня группы «Эпидемия», очень созвучная моему теперешнему настроению и ощущениям:

Ночь так темна, ты не видна, Но призрак темноты бессилен. Из темноты твои черты Пока не ясно проступили. Тебя не смог я удержать, Нет смысла гнаться за тобой. Спешу к тебе, хочу обнять, Но обнимаю призрак твой. Считаю на стене моей, Тени потерянных друзей. Я вспомнил боль недавних бед, Её увидев силуэт! Ты для меня была святой, Я сам, как тень шёл за тобой. Я сам себе, надеясь, лгу, Хочу забыть, но не могу. Но встанет солнце и боль уйдет, Грусть растворится, как летом лед. Все тени исчезнут враз, Прошу, останься хоть на час!

Просто удивляет изобилие воды проливаемой небом. Крепкая палатка «Campus» стояла и вполне оправдывала своё качество. Нам оставалось только надеяться, что к утру разыгравшаяся стихия позволит лучам солнца немного подсушить шаткий и изменчивый грунт. Сон уставших целеустремлённых людей, невзирая на буйство стихий, всегда спокоен и крепок.

* * *

20 апреля 2003. Мы уже 40 дней в пути. Слава Богу! Мы живы и невредимы. Все опасные районы, которыми нас пугали ещё в Москве, а также пугали представители Российских Посольств по ходу маршрута, мы миновали без происшествий. По прогнозам чрезмерно осторожных осведомителей на всей территории очень неспокойного Судана свирепствуют кровожадные банды, которые только и ожидают таких как мы. А в Эфиопии, оказывается, солдаты, оставшиеся без дела после войны с Эритреей, сбиваются в группировки, заваливают камнями дороги, грабят, расправляются с проезжавшими и берут их в плен, особенно — со всеми иноземцами. Хорошо, что мы, по своей, то ли, беспечности, а то ли, уверенности — мало придаём значение эдаким многочисленным пугающим сведениям, просто игнорируя их.

Существует реальная опасность разбиться на мотоцикле, быть укушенным ядовитой змеёй, быть раздавленным внушительных размеров ногой слона, или молния своей мишенью может избрать мотоциклы.