Второй фронт. Антигитлеровская коалиция: конфликт интересов - Валентин Фалин

Стремление выждать, отгораживаясь чужими жизнями и спинами от опасностей, преобладало в поведении главы американской администрации летом-осенью 1941 года. Президентская точка зрения по спорным военным вопросам «всегда оставалась неясной», отмечали Батлер и Гуайер. «Несмотря на предостережения своих и английских начальников штабов, он, казалось, продолжал верить или надеяться, что войны (с участием США. – В. Ф.) можно избежать, если только союзникам будет вовремя оказана достаточная моральная, материальная и финансовая поддержка»[450].

Казаться могло что угодно, хотя, судя по документам, составные поведения Рузвельта были сложнее. Он не исключал ничего и не отрезал себе путей ни для наступления, ни для отступления, ни для маневрирования, пока и поскольку события шли на периферии американских интересов. Еще и еще раз отметим, что у Вашингтона был свой график движения к своему успеху. По этому графику, намеченному во второй половине 1941 года, фаза активного противоборства с Германией относилась на середину 1943 года[451]. Точнее – фаза готовности включиться в борьбу, ибо вплоть до нападения Японии на Пёрл-Харбор и объявления Германией войны Соединенным Штатам Рузвельт уповал на возможность обозревать бой со стороны. В случае поражения Красной армии военный разгром гитлеровского рейха при участии американских вооруженных сил мыслился за пределами 40-х годов. Планы военных не предрешали, кто, кроме США, составит тогда коалицию победителей.

Основные линии долговременной политики США не сцеплялись с предотвращением поражения СССР. «Поддержание действующего фронта в России» значится шестой среди задач, как они виделись в сентябре 1941 года генералу Маршаллу и адмиралу Старку. В числе стратегических целей мы обнаружим «сохранение Британской империи», но ни слова о важности сохранения Советского Союза в качестве самостоятельного государства.

СССР – лишь фигура на шахматной доске возле американского ферзя и британского короля.

Достоянием гласности стало очень немного документов, излагающих американские национальные цели в контексте Второй мировой войны и в связи с войной. Особенно документов, написанных не ради благосклонного отклика общественности или союзников, а строго для внутреннего потребления. Потому повышенного внимания – здесь Р. Шервуд прав – заслуживает «Мнение объединенного комитета относительно общей производственной программы Соединенных Штатов», подготовленное по поручению президента. Презрим то обстоятельство, что пружиной, приведшей штабы в плавный ход, явились не планы конкретных военных операций, а необходимость взвесить в свете развертывавшихся событий резервы промышленности и выдать ей заказы[452]. Из доложенного Рузвельту в сентябре 1941 года «Мнения»[453] можно узнать:

«Основные национальные цели Соединенных Штатов, касающиеся области военной политики, могут быть охарактеризованы следующим образом: „сохранение территориальной, экономической и идеологической целостности Соединенных Штатов и остальной части Западного полушария; предотвращение распада Британской империи; предотвращение дальнейшего расширения сферы господства Японии; создание в конечном счете в Европе и Азии равновесия сил, которое вернее всего обеспечит политическую стабильность в этих районах и будущую безопасность Соединенных Штатов и, насколько это возможно, создание режимов, благоприятствующих установлению экономической свободы и гражданских свобод… Эти национальные цели, – говорится далее, – могут быть полностью достигнуты только в результате военных побед, одержанных за пределами нашего (Западного) полушария либо вооруженными силами Соединенных Штатов, либо вооруженными силами дружественных держав, либо и теми и другими“».

Авторы «Мнения» выдвигают аргументы против заключения Вашингтоном мира с Германией – в случае покорения нацизмом всей Европы – и по сути против компромисса с режимом, который может заменить Гитлера, поскольку «нет никакой уверенности в том, что такой режим согласится на приемлемые для Соединенных Штатов мирные условия». Маршалл и Старк высказались также против «половинчатого мира между Германией и ее нынешними активными военными противниками». Это говорилось с позиций страны, не участвовавшей в войне, и в созвучии с посланием Рузвельта конгрессу 21 августа 1941 года.

Сентябрьский (1941 года) меморандум Маршалла и Старка – один из первых документов, в котором выдвигается задача полного военного разгрома не просто нацистского режима, а германского государства и его институтов. Здесь пока не употреблены слова «безоговорочная капитуляция», но их смысл присутствует. Понятие «равновесие сил» в Европе и Азии выдвинуто, хотя его содержание не раскрыто. Британская империя должна сохраниться (против чего, кстати, не возражали и нацистские руководители), остальное – покажет развитие. Предсказания – занятие ненадежное.

«Основной стратегический метод», который рекомендовали военные руководители «на ближайшее будущее», сводился к «материальной поддержке нынешних военных операций против Германии и усилению таким путем активного участия Соединенных Штатов в войне», а также к «сковыванию Японии в ожидании дальнейшего развития событий». Слова «активное участие США в войне» не должны путать. «Самым эффективным наступательным методом против Германии и Японии» назывались – экономическая блокада, санкции по финансовой линии и дипломатическим каналам, помощь нейтральным странам, дружественным США и Англии и другим государствам, ведущим борьбу с агрессорами, накопление сил, необходимых для решительного наступления на Германию[454]. СССР – среди «других государств». Это лишний раз показывает, что отсутствие в Атлантической хартии всякого упоминания Советского Союза не упущение, а позиция.

Имелись ли в тот период иные суждения о стратегии и тактике США? Имелись. Армейская разведка и группа планирования Пентагона летом 1941 года вносили предложения об открытии второго сухопутного фронта в Европе, используя момент, когда основная часть боеспособных войск Германии скована в России. Судя по переписке Рузвельта, Маршалла и Макартура, к весне 1942 года начали взвешиваться варианты практического взаимодействия с СССР. Среди них упоминалась возможность отправки американских боевых частей на Восточный фронт. Однако «было признано нецелесообразным, – сообщают М. Метлофф и Э. Снелл, – оказывать Советскому Союзу достаточную непосредственную помощь»[455]. Остановились на организации «в будущем» второго фронта без уточнений – где, когда и как. Тем временем должны были быть продолжены поставки в СССР военных материалов.

В сентябрьском меморандуме Маршалла и Старка признавалось, что поражение России повлекло бы повышение способности Германии к ведению войны в Новом Свете и наращивание активности Токио по сколачиванию «восточноазиатской сферы сопроцветания». Считалось, что свержение нацистского режима в ближайшем будущем маловероятно, и выражалось сомнение в том, что Германия и ее европейские сателлиты могут быть разгромлены одними европейскими державами. Не исключалось, что Япония закрепится на захваченных территориях «настолько прочно, что США и их союзники не смогут найти достаточные силы для продолжения войны против нее».

«Наряду с Россией, основу военного могущества союзных держав составляют военно-морские и военно-воздушные силы. Военно-морские и военно-воздушные силы могут гарантировать от поражения в войнах, а путем ослабления сил противника могут во многом способствовать победе. Однако сами по себе ВМС и ВВС, – отмечалось в документе, – редко или никогда не приносят победу в крупных войнах. Следует считать почти неизменным правилом, что только сухопутные армии могут окончательно выиграть войну». Однако «нечего рассчитывать, что Соединенные Штаты и их союзники предпримут в ближайшем будущем длительное и успешное наступление против собственно Германии».

«Материальная помощь дружественным державам… должна сообразовываться с потребностями Соединенных Штатов». Сами же эти потребности определялись так:

«а) Защита Западного полушария от проникновения в него европейской или азиатской политической или военной мощи является основой военной стратегии Соединенных Штатов;

б) безопасность Соединенного Королевства есть существенно необходимое условие для ведения в Восточном полушарии военных операций против Германии и Японии. Его безопасность исключительно важна также для обороны Западного полушария;

в) безопасность морских коммуникаций союзных держав во всем мире является существенно необходимой для их дальнейших военных усилий;