Великий посад Москвы. Подлинная история Китай-города - Александр Викторович Можаев

В писцовых книгах 1638–1639 гг. значатся смежные дворы Григория Ивановича и Ивана Андреевича. А в 1642 г., в связи с тяжбой наследников двора, которым владели братья Юдины: «Цена Васильеву и Иванову и Григорьеву двору Юдиных[288] каменному строению 1910 рублев 30 алтын… В полатных окошках 40 решоток железных, цена по рублю решотка; у окошек 20 воем затворов железных, цена по рублю затвор; три двери железных, цена по осми рублев дверь»[289]. Дело решилось в пользу вдовы Ивана Аксиньи, которая владела двором до конца жизни. После ее кончины, в 1657 г. двор с палатами приобрел гость Семен Задорин. В 1661-м усадьба отошла в казну и в ней разместили кружевника Мастерской палаты Федора Воробья с учениками.

Из-за того что дом неоднократно служил предметом тяжб, по нему сохранилось непривычно большое количество описей XVII в.[290] В 1661 г. это было внушительное двухэтажное строение о 18 верхних житьях на погребах и подклетах (если полагать, что в 1642 г. каждый из этажей дома имел по 20 окон, то к 1661-му здание было заметно расширено). Названы передняя и комната, к которой примыкали две «сторонние» палатки. От них – каменные с четырьмя чуланами на погребе сени, которые вели к трем жилым палатам и «сторонней казенной». К переднему крыльцу примыкала палатка на мыльне, к заднему (от улицы) – три палатки на подклетах.

Вторая опись была сделана немногим позже, в ней перечислены три каменные жилые палаты у ворот, с каменными сенями перед «передней» палатой, и три палатки под жилыми комнатами и сенями. К ним вдоль двора приделаны еще две палаты, одна с потолком, другая со сводом, под ними две кладовые. К ним «приделано» еще пять малых палаток с сенями на двух кладовых, а к ним, также вдоль двора, еще шесть палаток на трех погребах. К шести же приделано поперек двора еще две жилые палаты с сенями и жилая же палата под ними. После смерти Воробья на его дворе Посольский приказ ставил приезжих иноземцев, кизылбашцев (персов), грузинцев, поляков и прочих, отчего двор пришел в некоторый упадок, а каменное строение, «смазанное глиною», с деревянными потолками, «размыто» водой и «рассыпалось».

Но и это еще не все. В 1667 г. владение перешло к иконописцу Симону Ушакову, который «нужды ради» вложил в его ремонт и реконструкцию немалые деньги (400 рублей по оценке Ушакова и 214 – по официальной оценке). Он так и не смог вступить в постоянное владение усадьбой и был выселен к 1672 г. При нем составлена очередная, наиболее подробная опись 1668 г., согласно которой на дворе присутствовала новопостроенная каменная иконописная палатка (она же светлица, горница) «на старой каменной и разореной», потолок деревянный, стены изнутри обиты красным тесом. При ней каменное крыльцо, под ней подклет с бревенчатым потолком. К светлице приделана палатка «о двух стенах к старым двум стенам» с бревенчатым с подтесом потолком, подшитым досками, «исподнее» житье также с бревенчатым потолком. Перед светлицей – старые проходные сени в старые палаты, коих три под одной кровлей. Две из них «от улицы», третья «передняя», под ними баня. Также упомянуты новые каменные сени при старых сенцах (на них дощатый чердак), наугольная старая палатка у другого крыльца, большая кладовая старая палата с чуланом, подле нее еще две палаты, одна из которых «в заворот», исподние житья и подклеты. Поскольку в 1642 г. в верхнем этаже числилось 18 комнат, а в 1668-м – 11, можно предположить, что Ушаков строил светлицу (своеобразную студию для иконописной школы) о восьми «красных окошках» на старой основе, разобрав часть мелких палаток подле передних сеней дома.

Согласно реконструкции Николаевой, Г-образный двор Юдиных был обращен лицом в Посольский (Никольский) переулок и имел более узкий выход в Ипатьевский переулок (между двором «ипатцкого попа» и самим Ипатьевским подворьем). На плане 1803 г. выход к Ипатьевскому переулку уже отсутствует, а жилые корпуса во владении, принадлежащем именитому гражданину Даниле Мещанинову, стоят также глаголем, но с постановкой основного объема по восточной меже и перпендикулярного малого крыла поперек двора. Должно быть, малое крыло – это часть дома, выстроенная до Смуты (три жилые палаты «у ворот»), угол глаголя традиционно занимают сени с видным на плане крыльцом, а большой корпус – прочие комнаты «вдоль двора»[291].

Вся историческая застройка в глубине владения снесена неисследованной в 1967 г.

37. Палаты Шустова (Кантемира)

Никольский переулок, 9, стр. 1

В середине XVII в. двор купца гостиной сотни Якова Степановича Шустова находился в Посольской улице, к югу от церкви Николы Красный Звон. Позже двор перешел к его зятю Киприану Климшину, а от него в 1672 г. к боярину К. П. Нарышкину[292], однако далее усадьба вновь фигурирует в документах как двор Шустова. В переписной книге 1693 г. ею владеет Григорий Шустов, а в XVIII в. Шустовым переулком называлась сама бывшая Посольская улица. Вероятно, стоявшие здесь палаты были построены на совесть, так как в 1686 г. по их образцу было велено делать двери и крыльцо церкви соседнего Боровского подворья.

В 1711 г. Петр Первый временно разместил на Шустовском дворе прибывшего в Москву молдавского господаря Дмитрия Константиновича Кантемира, в связи с чем в 1711–1712 гг. обветшавшие палаты о 16 больших и малых комнатах[293] были перестроены мастером Иваном Григорьевичем Устиновым, а подрядчиком на стройке выступал знаменитый Осип Старцев[294]. В описи, предшествовавшей ремонту, отмечены двухэтажные палаты с проездной аркой и 19 окнами по линии Посольской улицы (длиною 14 саженей), а в глубине двора – трехэтажные палаты с погребами, поварней и баней, о 37 окнах, с передним и задним крыльцами, 14 × 7 саженей. Также на дворе имелась каменная конюшня размером 6 × 4 сажени[295].

И главный дом, и корпус с проездной аркой хорошо видны на приведенном выше (с. 285) плане 1789 г. и (в несколько измененном виде) на плане 1803 г. В настоящее время участок занимает пятиэтажный доходный дом 1912 г. постройки.

38. Боровское (Пафнутьевское) подворье

Никольский переулок, 7 (Ипатьевский переулок, 12)

Боровское подворье, известное с 1621 г., находилось на Посольской улице (современный Никольский переулок, 5–7). В 1640 г. здесь была выстроена каменная церковь Пафнутия, в 1686 г. она капитально перестраивалась. Согласно подрядной записи, церковь надстроена «по старым стенам» и переложены своды в трапезной. Указаны образцы: главу делать «против Никитской церкви», колокольню – как «на Потешном дворе что в Кремле городе», двери и крыльцо – как у соседних палат Шустова, а окна – как в Знаменском монастыре[296].