Когда заплачет розовый фламинго - Ольга Геннадьевна Володарская

– Что? – захлопал большими серыми глазами он.

– Разбудить деда и вместе с ним кур загнать.

– Я боюсь.

– Кур или деда?

– Всех. Он ругается матом, а они клюются.

– Что за поколение растет, – продолжила возмущаться бабушка, шагая в сторону бани. Пришла очередь деда получать взбучку.

Глава 6

Она не сразу поняла, куда они попали. Увидела красивое здание с панорамными окнами и вывеской «Лаунж-бар». Имелось у бара и название, но Лиза прочла его и забыла.

– Посидим тут, – предложила она Марку. Они уже побывали в банке, но что лучше – в нирване. В тонированной машине можно было без стеснения заниматься сексом, что они и сделали. – Выпьем кофе, поговорим наконец.

– Подарок мы так и не купили, – вспомнил Марк.

– С этим нет проблем! – Лиза открыла бардачок и достала из него коробочку. – Это крем для лица. Он совершенно новый. Подари сестре его, но сунь в красивый пакетик с цветочками.

– Это продукция твоей фирмы?

– Нет. Это частное производство. Я тебе уже говорила про духи, но я для себя создала целую линейку косметики и парфюмерии. Один аромат для всего: тоника, спрея, мицеллярной воды.

– А это крем? – уточнил Марк. Он в женских штучках путался. – Для лица?

– Увлажняющий. У меня кожа сохнет из-за того, что я везде включаю кондиционер.

– У тебя потрясающая кожа. – Марк нежно провел рукой по ее шее. – Везде…

– Все, пошли пить кофе, пока я не скинула с себя одежду, чтобы продемонстрировать это.

– И татуировку. Я оценил.

Лиза выбралась из джипа, Марк следом. Они зашли в бар, уселись за столик у окна, и тогда она поняла, где находится.

– На месте этого заведения была шашлычная, – встрепенулась она. – В ней я ела, когда прилетала в Астрахань, чтобы увидеться с тобой!

– Ее, как и многие, снесли, когда оборудовали набережную.

– Примерно отсюда я наблюдала за тобой.

– Наверное. Я плохо помню тот день.

Они сделали заказ. Марк только кофе хотел, а Лиза была не прочь перекусить. После секса у нее всегда аппетит разыгрывался.

– Теперь мы можем поговорить? – спросил Марк, когда им принесли капучино. Вафли же с разными наполнителями нужно было подождать.

– Надеюсь, о нас?

– Рано, – без колебаний ответил он.

– Когда столько лет потеряно, важен каждый день!

– Даже неделя ничего не решит, но многое испортит. Мы по молодости и неопытности пороли горячку, и к чему это привело? Нет, Лизонька, мы будем мудрее.

– Тогда что ты хотел со мной обсудить? Если твою расписку, то я отказываюсь. Эту тему поднимем позже, уже в банке…

– Об этом позже, да.

– И вот еще что! Я немного подумала о твоей финансовой ситуации в целом и решила, что не совсем правильно поступаю. А именно: я даю тебе рыбу, а не удочку.

– Поясни?

– Как наследница контрольного пакета акций компании «БАРОН» я могу нанимать любых специалистов.

– Намереваешься меня пристроить на теплое местечко? – Он говорил это чуть брезгливо. – Нет, спасибо. Я не хочу становиться блатным.

– Когда тебя дядя Владлен пристраивал, ты не возражал.

– То дядя. И на барже я занимался тем, что умею. Ты же меня кабинетной крысой хочешь сделать, так ведь?

– С чего ты взял?

– Как работяга я много не заработаю.

– А как начальник отдела продаж? – Эта идея пришла ей только что. – У нас есть убыточный филиал, занимающийся переработкой костных отходов. Из них делают удобрения, но не продают. Товар валяется на складах, цеха работают вполсилы. Если ты наладишь сбыт, то очень поможешь и мне лично, и фирме, и работникам филиала, которые переведены на четырехдневку, и себе самому.

– Пожалуй, я приму от тебя удочку, – после недолгого раздумья ответил на ее вопросительный взгляд Марк. – В продажах я работал, и мне это по плечу.

Лиза чуть не запрыгала от радости, но вместе этого щипнула Марка под столом за ляжку. Он ойкнул, засмеялся, но быстро стал серьезным.

– Мне убийство Фаины не дает покоя, – проговорил он. – Ты ведь в курсе этого?

– Ко мне приходили из следственного комитета еще вчера. Спрашивали, зачем Фая наведывалась ко мне незадолго до смерти.

– Ты все рассказала?

– Решила этого не делать. Дядя Женя – это лучший друг отца и его партнер – убедил меня в том, что слова злобной и завистливой бабы не стоит принимать всерьез. Он сам поговорит и с ее мужем, который якобы скрыл улики, и с патологоанатомом. И если они подтвердят ее слова, мы будем добиваться справедливости через органы.

– А если Фаину убили из-за этого?

– Из-за информации, которой владеет еще как минимум пара человек? Вряд ли. Я думаю, ее ограбить хотели, она же вся в побрякушках!

– Не успели снять их?

– Одну успели. Кольцо с пальца пропало. Обручальное, кстати. Так что я бы еще и мужа со счетов не сбрасывала. Фая его здорово достала, и об этом всем известно.

– Ко мне тоже приходили из органов. Но визит был неофициальным, – и рассказал о нем Лизе.

– Какой ты несдержанный, – возмутилась она. – Орешь на людей, обзываешь их и, главное, при посторонних!

– На эмоциях действую. Потом себя ругаю.

– Вопрос с алиби решишь?

– С этим проблем не будет. Но мне так не хочется, чтобы меня вмешивали в дело об убийстве…

– Боишься, что пострадает репутация?

– За дочь переживаю. Она такая ранимая, что дурные слухи обо мне ее до болезни доведут.

– С ней и такое бывает?

– От расстройства заболевает, да. Когда сын твой ее бросил, Соня с температурой свалилась. Уж прости, что говорю об этом, но я очень на него зол…

Лиза взяла Марка за руку, чтобы успокоить. Он поднес ее к своим губам и поцеловал в костяшки. И тут они услышали возглас:

– А ну убери свои вонючие клешни!

Лиза узнала голос и резко обернулась. В паре метрах от их столика стоял Стасик. Красный, злющий, он сверлил взглядом Марка, сжимая и разжимая кулаки.

– Сбавь тон, мальчик, – обратился Марк к Лизиному сыну.

– Пошел ты!

Он перевел взгляд на мать, которая выдернула свою руку, чтобы вцепиться ею в стол. Она намеревалась встать.

– И тебе не стыдно? – обратился к ней Стас. – Позволять этому речному крабу себя касаться? Что ты вообще делаешь тут с ним?

– Мы разговариваем о делах, – ответила сыну Лиза, рывком поднявшись со стула. – И я бы тоже попросила тебя сбавить тон.

– Да какие у вас могут быть общие дела?

– Не твое дело.

– Мое! – закричал он. – Я твой сын. А кто этот? Любовник? Тогда у тебя ужасный вкус, мутер!

– Перестань вопить.

– А ты перестань позориться, –