Когда заплачет розовый фламинго - Ольга Геннадьевна Володарская

тратить время на что угодно. А Лиза и так вся на нервах из-за ЕГЭ, плюс любовные страдания, а теперь еще и из-за родителей переживания… Эдак и с ума можно сойти!

Она вышла из курятника, скинула робу, умылась. Вечно скучающий по хозяину Гектор тихонько выл, и это раздражало. Соня прикрикнула на него, и пес замолчал, но ненадолго.

Ей захотелось пройтись. Немного размяться, а заодно купить в магазине вкусненького. Желая довести свои ляжки до идеала, Соня отказывала себе в нем всю весну. Но сейчас она похудела, и можно себе позволить большое пирожное. Или два маленьких – картошку и эклер.

Накинув куртку и обувшись, она вышла из дома. Псы кинулись за ней, но Соня решила их с собой не брать. Захлопнув калитку перед мордой Гектора, она зашагала в сторону магазина. Вслед ей несся обиженный лай.

В магазине Соня купила не то, что планировала. Заметив на прилавке коробку пахлавы, она уже не желала ничего другого. А так как съесть ее хотелось незамедлительно, то она приобрела еще и бутылку воды, после чего уселась на лавочку и стала пировать.

– Приятного аппетита! – услышала Соня, а затем увидела машину, из которой к ней обращались. Машина стояла в отдалении с включенными фарами. – Меня не угостишь?

Соня не ответила. Молча встала и пошла к дому. Машина двинулась за ней следом.

– Обиделась на меня? За дело, признаю. – Станислав опустил окно до самого конца, вытянул руку, чтобы коснуться Сони, но она отпрыгнула. – Малыш, прости меня. Я козел.

Она продолжала свой путь. Главное – не реагировать на него, тогда парень отстанет. Соня больше не путала братьев, и Станислава узнала не только по машине – на ней, в конце концов, и Вячеслав мог приехать. Ее злой гений иначе держал голову, жестикулировал, разговаривал. Тем же голосом, но иным тоном. В нем были нагловатость, нахрапистость, а в Вячике она этого не наблюдала. Старшенький производил впечатление хорошего мальчика, но девочек всегда тянуло на плохих…

Машина резко затормозила. Стас выскочил из нее, схватил Соню за талию, приподнял и прижал к себе с такой силой, что стук его сердца отдавался в ее грудной клетке.

– Не убегай, пожалуйста, – шептал он и целовал ее в щеки. Хотел в губы, но Соня уворачивалась. – Позволь мне все объяснить…

– Отпусти!

– Как только ты пообещаешь меня выслушать.

– Хорошо, обещаю.

– Ура, – выдохнул он и поставил Соню на землю. – Сядь в машину, мы немного отъедем, и я расскажу тебе, почему не звонил.

Она забралась в салон, Станислав тоже. Теперь Соня его именно так про себя называла. Или Стасом, но не Славой. Вообще, в именах братьях можно было запутаться. Странно, что родители назвали их так похоже. Им-то еще сложнее приходится!

– Твоего отца дома нет? – Она покачала головой. – Тогда давай рванем на реку?

– Нет, останемся тут. Только за угол завернем.

– Как скажешь.

Он тронул машину с места. Выруливая, смотрел на Соню и улыбался. А она смущалась и прятала глаза. Не хотела, чтоб Стас понял, как она ему рада… Дождалась наконец!

Они остановились у пруда. В нем когда-то ловилась рыбешка, но теперь он зарос и больше напоминал болото.

– Лягушки квакают, – заметил Станислав. – Прикольно.

– Что ты хотел рассказать мне?

– Много чего… Но сейчас стесняюсь. Никогда раньше мне не приходилось… – Он запнулся. Помолчал. Соня его не торопила, но пауза затянулась, и Стас наконец выпалил: – Признаваться в любви!

– Я не понимаю, – пролепетала Соня. При слове на букву «л» у нее закружилась голова.

– Это все усложняет. Мне и так тяжело, а еще ты такая непонятливая. – Он развернулся к ней всем телом и решительно проговорил: – Я люблю тебя, Софья Тахирова. С первого взгляда втюрился и, как ни старался, от своего чувства не избавился.

– Но ты пропал после того, как… у нас ничего не получилось.

– Решил, что так будет лучше для нас обоих. Легче сейчас расстаться, говорил я себе, пока еще ничего серьезного между нами не произошло. Дурак, я думал, это так просто – разлюбить.

Он говорил именно то, что Соня хотела услышать. И создавалось ощущение, что в данный момент сбываются ее мечты. Те, которыми она успокаивала себя, страдая от разлуки со Стасом, от неуверенности, тоски.

– Я больше не могу без тебя, – выпалил он. – Наши поцелуи мне снились каждую ночь… Подари хотя бы один!

Она подалась вперед и жарко коснулась губами его рта. Стас страстно ответил ей. Он целовал ее, гладил по волосам, шее, пощипывал ушные раковины. Не сразу, но он опустился ниже и стал ласкать грудь. Вот она уже в его ладонях, а его колено раздвигает ей ноги.

– Что ты делаешь? – прошептала Соня. – Не надо, нет.

– Не бойся, я не сделаю тебе больно, – бормотал он. – Как я могу, моя нежная девочка? Для тебя только ласка…

– Отпусти.

– Отдайся мне, докажи, что тоже меня любишь.

– Нет!

– Не любишь? – Хотя понял, что она имела в виду. – Играешь? Тогда давай по моим правилам.

Он рванул на ее груди рубашку. Под ней ничего, ведь Соня только до магазина дойти собиралась. Хорошо, что она в джинсах и их стянуть не так легко.

– Не трогай меня, – уже кричала она, молотя кулаками по груди Стаса. – На помощь!

Но отца на сей раз поблизости не было…

Никого не было, только лягушки.

И тут произошло чудо. Водительская дверь распахнулась, и две сильные руки потянулись к Станиславу. Они схватили его за торс и шею, дернули, опрокинули. Не прошло и пятнадцати секунд, как его выволокли из машины. Соня вытерла полные слез глаза, чтобы рассмотреть спасителя, но он уже дрался с поднявшимся с земли Стасом.

– Угомонись, придурок! – донеслось до нее. – Это я, брат твой!

– Пошел ты!

– Стас, хорош! – Вячик, а это был именно он, блокировал удар, который собирался нанести ему близнец. – Если не успокоишься, мне придется тебе дать тебе в морду.

– Попробуй. Ну, давай!

И Вячик ударил. Но не кулаком. Он влепил брату пощечину, от которой тот пошатнулся.

– Пока ты качаешься, я учусь драться по-настоящему, – сказал Вячик. – Сопли утри и иди в мою тачку, она вон там, – и указал на нее. – Соня, ты в порядке? – спросил он у девушки. Она успела запахнуться и вытереть слезы. – Надеюсь, я вовремя подоспел?

Она кивнула и выбралась из машины. Станислав не ушел, он сел на землю, обхватив руками голову.

– Не хочешь извиниться перед девушкой? – обратился к нему брат.

– Перегнул, сорян, – буркнул тот, не поднимая головы.

– Да ты чуть не изнасиловал ее! – крикнул на