Брак (СИ) - Хабарова Леока

– Да, – кивнула смуглянка. Ларго отчётливо различал в темноте её абрис. – Он чувствовали и понимали всё, что происходит, но не могли противиться приказам. Они были живые, понимаешь? Живые куклы...

Ким помрачнел. Практически того же самого добивался от него зловещий монстр Сайрус Вик там, в Лаборатории.

– Не знаю как, но Персефоне удалось внедрить в партию вирус, – продолжила Шестьсот сороковая, глядя прямо перед собой. – Киборги получили возможность самостоятельно активировать один единственный процесс.

– Запускать самоуничтожение, – закончил за неё Ларго, и девушка повернулась к нему.

– Я должна была стать одной из них, – прошептала чуть слышно.

Ким обнял её за плечи.

– Больше никто не причинит тебе вреда, – сказал он. – Никто. Никогда. Пока я живу и дышу.

Она прильнула к нему так доверчиво, что волна нежности затопила Ларго.

Такая маленькая, хрупкая, но при этом невероятно отчаянная и смелая. Настоящий боец. Его особенный человек. Его женщина...

Ким помнил, что до войны люди могли выбирать себе пару и оставаться вместе на всю жизнь. Как же называлась эта древняя система?

Он нахмурился, но вспомнить так и не смог.

Да уж... Когда Сопротивление уничтожит Сайрусов, человечеству многому придётся учиться заново.

– Ким... – хрипловатый голос выдернул его из раздумий.

– Мм? – Ларго уткнулся носом в тёмную макушку.

– Я хочу, чтобы ты придумал мне имя.

Глава сорок девятая

Имя понравилось ей. Они вместе выбрали его из длиннющего списка, который Ким составлял неделю при помощи книг и советов Персефоны. Шестьсот сороковая особенно оценила, что писать его так же легко, как её злополучный номер. Всего три символа. Три буквы.

Ева...

– По легенде так звали женщину, созданную Богом одной из мёртвых религий, – сказал Ларго, когда Шестьсот сороковая сделала свой выбор.

– Она была киборгом? – нахмурилась смуглянка.

– Не думаю.

– Но её же создали, – не унималась она. – А тот Бог... Он как Этингер?

"Чёрт, как всё сложно", – подумал Ким и обнял свою женщину за хрупкие плечи. Поцеловал в макушку.

– Это всего лишь легенда, – сказал он. – Если хочешь, после вылазки вместе отправимся в Книгохранилище. Отыщу тебе книгу, где вычитал про Еву.

– Было бы здорово. – Шестьсот сороковая... вернее, уже Ева, удобнее устроилась в его объятиях. Прильнула к груди. – Не хочу, чтобы ты шёл в Стоки.

– Думаешь, провалю операцию ко всем чертям? – усмехнулся Ларго и тут же получил локтём под рёбра. – Ай! За что?

– За всё хорошее, – Смуглянка грозно прищурилась и попыталась снова ему врезать, но Ким с лёгкостью перехватил тонкое запястье, опрокинул девушку на узкую постель и принялся зацеловывать. Она брыкалась, лягалась, кусалась и ругалась, как механики из мастерской Валда, но стоило ослабить хватку – ответила на ласки с той же пылкостью, с какой сопротивлялась минуту назад.

Ларго любил в ней эту бешеную горячность. Ева была смелой, сильной, отчаянной и при этом невероятно трогательной. Совсем ведь девочка ещё...

Удивительная. Единственная. Любимая...

Ким ловил себя на мысли, что готов на всё, лишь бы уберечь её. Закрыть от враждебного мира. Да только вся беда заключалась в том, что Ева – плоть от плоти этого самого мира. Холодного и бесприютного, точно изъеденная радиацией Пустошь. Шестьсот сороковая, безусловно, заслужила спокойную сытую жизнь. Без вылазок, взрывов, жутких монстров и постоянного риска. Но сможет ли она такую жизнь принять?

В любом случае, Ева должна быть счастлива. И он, Ким Ларго, свернёт горы, чтобы сделать её счастливой.

Ну а пока...

Короткие ногти оставляли на спине красные борозды. Хриплые стоны сводили с ума.

Да уж, такую страсть ни одной кукле сымитировать не под силу. Даже если настройки эмпатии на максимум выкрутить. Микросхемы расплавятся к чёртовой бабушке!

– Не хочу, чтобы ты шёл в Стоки, – прошептала она, когда они, утолив желание, лежали в объятиях друг друга и смотрели, как пляшут в очаге языки рыжего пламени. – Не хочу, потому что боюсь...

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Я думал, ты ничего не боишься.

Ким напрягся, ожидая реакции. Мало ли, что придёт в голову этой бестии? С ней вообще шутить опасно, а уж после близости, тем более – вдруг укусит? Однако Еве, похоже, было не до шуток. Она заёрзала, глубоко вздохнула и принялась поглаживать его руку.

– Я тоже так думала. Пока ты не появился... – сказала и тут же нахмурилась. – Хотя нет, не так. Скорее, пока я не убедилась, что не такой уж ты и урод.

"Святая простота", – подумал Ларго и хмыкнул:

– Мило, ничего не скажешь.

Ева развернулась к нему. Встретилась взглядом, и нечто в её глазах заставило сердце болезненно сжаться.

– Не смейся, – изрекла смуглянка. – Я просто нужных слов не знаю, чтобы объяснить.

– А я вот знаю, – Ларго нашёл её руку и поцеловал пальцы. – Знаю забытое, но очень нужное слово. Слово, которое всё объяснит.

– Да? – воспряла она. – Какое же?

Ким скользнул взглядом по хрупкому телу. Небольшая упругая грудь, впалый живот, длинные стройные ноги и тёмный треугольник между ними... Нет. Ох, нет. Не это он в ней нашёл. Совсем не это.

Безудержная воля к жизни и несгибаемая сила духа, готовность бороться за свободу и, если понадобиться, умереть за неё. Ларго до сих пор не мог взять в толк, как Ева – такая маленькая и молоденькая – может быть настолько выносливой, смелой и отчаянной.

"Настоящий борец, – подумал Ким. – Она настоящий борец, каких мало даже среди здоровых мужиков".

– Любовь, – тихо сказал он. – Я люблю тебя, Ева. И хочу быть с тобой. Всегда. Ты моя женщина. Я – твой мужчина. Понимаешь?

– Наверное... – она сморщила лоб, явно прикидывая, что к чему и спросила с опаской: – Ты теперь мой хозяин?

И вот что с ней делать?

– Нет, не хозяин, – Ларго искренне надеялся, что сумеет растолковать всё более менее внятно. – Я принадлежу тебе точно так же, как ты мне. В равной степени.

– Это как?

Ким вздохнул и притянул её к себе.

– Сам до конца не понимаю, но чувствую – мы связаны. Наверное, люди до войны точно знали, как это работает. Ну а нам придётся всё выяснять заново.

Шестьсот сороковая помолчала, а потом вдруг выпалила:

– Не ходи в стоки!

Ларго нахмурился, а она повторила:

– Раз ты принадлежишь мне так же, как я тебе, то должен слушаться, – она вцепилась в его руку. – Не ходи туда! Не ходи!

Тёмно-белые глаза лихорадочно блестели.

– Не ходи совсем, или возьми меня с собой!

– Не могу, – качнул головой Ларго. – Ты ещё не оправилась после прошлой вылазки. Тебе надо восстановиться, сама знаешь. А на это уйдёт время. Недели две минимум. Не факт, что Мага и Реваж столько протянут.

"Не факт, что они вообще до сих пор живы..." – скользнула мысль, но её Ким предпочёл не озвучивать.

Ева понурилась.

– Тогда пообещай, – хрипло прошептала она. – Дай слово, что выживешь.

– Обещаю, – сказал Ларго, чмокнув тёмную макушку. – А ты обещай, что станешь моей...

Правильное слово пришло на ум не сразу, но всё-таки пришло. Стёртое из унылой повседневности лавиной токсичной лжи, оно сохранилось в книгах, откуда и перекочевало прямиком в чертоги памяти.

– Обещай, что станешь моей женой.

Глава пятидесятая

– И... – блёклые глаза владычицы подполья вперились в Ларго, – это и есть ваш план?

– Да, – кивнул Ким.

– Рискованно, – Персефона поджала тонкие губы. – Что скажете, Доктор?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Скажу, что это безумие, – гориллоподобный эскулап сморщил лоб и упёрся в стол пудовыми кулаками. – В случае провала сотни наших погибнут, и Вик проглотит Сопротивление, как Уроборос свой хвост.

– Не проглотит, если мы сумеем взять под контроль силовые структуры, – ледяным тоном изрёк Ким и сердито зыркнул на Доктора. – Или вы предлагаете отсиживаться в норах до конца времён?