Артефактор Пушкин - Сергей Александрович Богдашов

я могу вас допустить, но лишь в том случае, если вы окажетесь одним из членов Рода. Чисто теоретически у меня есть сестра, но у неё вроде бы намечался роман с итальянским архитектором. Что там у них получится в итоге сейчас сказать сложно, но стань вдруг вы её мужем, я мог бы вас принять в Род, и тогда конечно, нет проблем, но сами понимаете, вероятность такого случая пренебрежимо мала. Опять же, зачем вам читать журналы и дневники Ганнибала, если я и так вам готов рассказать про самые важные вехи и моменты, которые нашёл мой славный предок за долгие годы упорного труда? Могу дать подсказку. Гораздо лучше будет, если руководствуясь моими действиями, вы начнёте составлять своё собственное руководство для этой культуры. Полагаю, что ваше образование позволит заглянуть в это дело гораздо шире и масштабнее, и в результате выльется в серьёзную научную работу, на которой вы сделаете себе имя. А пока просто предлагаю поверить мне на слово. Картофель вас приятно удивит! — одновременно и польстил я агроному, и обрисовал ему радужные перспективы в плане науки. — И знаете, что для вас самое приятное?

— Что же? — повеселев, откликнулся он на мой вопрос.

— Так хотя бы то, что все риски и расходы пойдут за мой счёт! Вам останется лишь всё фиксировать и сводить эти данные в таблицы. Это ли не праздник!

— Согласен. Выглядит заманчиво. Но скажите, зачем вы в схему размеченных мной полей внесли изменения? Что за «пропашные культуры»?

— Господи, да обычный овёс с горохом, высеянный редкими рядами в шаге друг от друга. В июле мы рядки перепашем поперёк и оставим всё так как есть до следующего года.

— Зачем⁉ Я же оставлял эти земли под паром?

Похоже — это возглас отчаяния. Болотников вполне искренне не понимает, что происходит.

— Считайте, что они такими и остались. Как и соседние с ними, которые никто не собирается трогать. А результаты мы сравним в следующем сезоне. И что вас несомненно порадует, все неудачи я опять же готов принять на себя.

Я готов не делать тайн из своего послезнания, но как объяснить Болотникову, что горох оставляет в почве около ста грамм минерального азота на каждый квадратный метр? А молодая поросль овса, если её пропахать и землёй присыпать, благоприятно воздействует на почвенный гумус и имеет мочковатую корневую систему, неплохо снабжающую почву воздухом.

Никак. Нет пока ни слов таких, не понимания. Чуть ли не любую букву придётся доказывать, а оно мне надо?

Если что, я сам многого не понимаю. Не был я никогда садово-огородным гуру или докой агротехники и, пожалуй, более неприспособленного человека к жизни помещика надо бы ещё было поискать! Впрочем, заводчиком, химиком и строителем я тоже никогда не был. Но вот на тебе! Досталось, так досталось. Извольте выкручиваться, Александр Сергеевич!

Поскольку селения, удалённые от Велье, я твёрдо решил отпустить на оброк, то у меня подготовлены земельные проекты для пяти деревень, каждая из которых по двадцать — тридцать дворов. На них-то я и решил обкатать систему аукционов, где оброчные крестьяне сами будут выбирать себе земли и пастбища, предлагая мне лучшую цену. Двадцать дворов — значит сорок лотов. Отдельно на посевные угодья и покосы. Вишенка на торте — тем, кто пять лет подряд оброк выплатит исправно, я предоставлю льготное право выкупа, а земли им потом буду сдавать в аренду. Те же самые, и снова на пять лет, но уже по цене вдвое ниже оброка. Отчего так? Так чтобы и к земле народ привязать, и хищнического отношения к ней избежать.

Вот это я и объяснил всем пяти выборным старостам, а чтоб они ничего не перепутали, ещё и по два листа бумаги им выдал, где то же самое было написано и планом раздела земель снабжено. С каждого обещание взял, что они это перед своими селянами вслух прочитают.

На первый аукцион выехал на санной тройке. Это купец Песьяцкий обо мне позаботился. С его слов, одну из лучших троек Опочки мне сговорил за вполне приличную цену. Сопровождали меня четыре отставника верхами, и три пацана на лошадках, под руководством Прошки, гордо восседающем на моём Орлике. Рысаку давно надо было набегаться вдосталь, а то застоялся совсем.

— Собирайся народ! Барин землю задёшево раздавать собрался! Кто успел, тот и съел! — с криками полетела заранее обученная пацанва по улице, стоило нам заехать в деревню.

Можно, конечно было и в Велье всё организовать, но отличная солнечная погода с невеликим морозцем подвигли меня посмотреть, как же такое мероприятие пройдёт при полном скоплении народа.

— Селяне! — спустя четверть часа начал вещать бывший фельдфебель, отличавшийся лужёной глоткой и изрядной хитростью, свойственной армейским каптернамусам. С ним я провёл двухчасовое обучение, и он от него пришёл в восторг, — Слушать меня внимательно! Я сейчас назову вам первый лот, так называется предложение Их Сиятельства вам, сиволапым, на первый участок земли, которым вы можете пять лет невозбранно владеть, если будете вовремя выплачивать тот оброк, за который и пойдут сегодняшние торги. С соизволения князя вам, по истечении пяти лет, будут предоставлены льготы на выкуп в вольную, и право на пятилетнюю аренду тех земель, которые вы сейчас сторгуете, но по цене, вдвое ниже оброка. Итак, первое предложение — двадцать одна десятина земель от Верхнего Ручья до Волчьего Ложка. Начальная цена шестьдесят рублей в год на ассигнации. Мне говорили, что с одной десятины ржи прибыль в двенадцать рублей выходит. Не обманывали же? — обвёл вояка селян взглядом, и я заметил, что многие ему кивнули в ответ, — Так кто вам мешает эти двести пятьдесят рублей получить? Ну, кто первым подтвердит ставку в шестьдесят рублей?

— Я готов, — сделав шаг вперёд, жмакнул шапкой об землю самый смелый.

— И я… И я… — тут же раздались голоса из толпы.

— Э, нет братцы, — почти что сердобольно отозвался мой аукционер, — Следующая цена уже шестьдесят пять рублей будет. Так кто же станет у нас хозяином земли, кто даст шестьдесят пять рублей за двадцать одну десятину⁈

— Я дам!

Торги прошли весело. Часа за три мы с аукционом справились. Примерно в четыре рубля двадцать копеек на десятину в среднем вышло.

Довелось и мне на вопросы отвечать.

— Барин, а что будет, если я оброк не смогу выплатить? — обратился ко мне один из