Невеста каторжника, или Тайны Бастилии - Георг Борн

— Он застал его в приемной и предложил ему идти за собой, а арестовал уже в караульной комнате, где сопротивление было безнадежным. Карро отлично справился с делом. И вот — он уже капитан.

— Ну, вас‑то он не обгонит. На днях вы направляетесь в действующую армию, и я надеюсь увидеть вас командиром полка. Но я еще не обо всем спросила. Карро арестовал Марселя. И что же он с ним сделал?

— Отправил его в военную тюрьму.

— В военную? К каторжникам? — воскликнула удивленная маркиза.

— Да, по приказу герцога Бофора.

— Этот Бофор — настоящий дьявол, — заметила маркиза. — Подобные поступки могут стоить ему положения при дворе. Я легко могла бы уничтожить его, но… но не следует наживать себе врагов, если нет серьезной причины вести войну. Итак, Марсель Сорбон и теперь все еще находится в военной тюрьме — среди каторжников?

— Вчера утром в Тулон отправлена партия каторжников, маркиза.

— А Марсель Сорбон?

— Без сомнения, и он в этой партии.

В эту минуту раздвинулась портьера, и в комнату вбежал Леон.

— Его величество король! — доложил он торопливо, бросая насмешливый взгляд на Шуазеля.

— Идите, капитан, — сказала маркиза, указывая на боковую дверь, — здесь вам никто не встретится.

Тут в комнату вошли королевские пажи.

На пороге появился Людовик. Маркиза радостно встретила его. Король поцеловал ей руку и подвел к креслу. Оба сели.

— Моя дорогая маркиза, — начал король, — я только что из Трианона и пришел, чтобы положить этот новый дворец к вашим ногам.

— Как? Новый дворец готов?

— И я прошу рассматривать его как вашу собственность, — добавил Людовик.

— Ах, как я рада! — воскликнула маркиза с притворным удивлением и восторгом — ей давным–давно было известно, что король выстроил для нее дворец, истратив на это несколько миллионов.

— Я знал, что эта мелочь доставит вам удовольствие, — сказал король, самодовольно улыбаясь. — И теперь ваше дело — обставить комнаты по своему вкусу.

— Я надеюсь, что стены его комнат будут часто видеть ваше величество, — ответила маркиза. — Но я, в свою очередь, хочу доказать вам свою благодарность, ваше величество.

— Вас никогда не застанешь врасплох, маркиза.

— Я хочу вас удивить, ваше величество…

— И приятно?

— Я никогда бы не осмелилась сообщить вам что‑нибудь неприятное, — проговорила маркиза с уверенной улыбкой, — и думаю, что в данном случае могу исполнить одно из самых горячих ваших желаний.

— Вы меня заинтриговали.

— Пожалуйста, ваше величество, не сочтите это нескромностью с моей стороны или желанием вторгаться в ваши тайны…

— Говорите же, маркиза!

— Недавно я узнала, ваше величество, что вы разыскиваете одного юношу по имени Марсель Сорбон.

— Вы узнали об этом? — с удивлением спросил король.

— Как только я узнала о вашем желании, ваше величество, я тотчас приложила все усилия, чтобы отыскать молодого че¬ловека.

— Это еще одно доказательство вашей нежной заботы и внимания ко мне, — сказал растроганный король. — Теперь я припоминаю, что однажды в разговоре я упоминал об этом юноше… Неужели вам удалось найти его?

— Да, ваше величество.

— Это действительно приятная новость, моя дорогая маркиза, и я вам за нее несказанно благодарен, — проговорил король, вставая. — Но где же Марсель Сорбон?

— На днях надеюсь доставить его вам, ваше величество, — ответила маркиза. — А пока пусть это будет моей тайной.

— Вы не можете себе представить, как я буду вам благодарен! Мне никак не удается найти его. Пожалуйста, маркиза, постарайтесь поскорее отыскать его. И чем скорее, тем лучше.

— Я обещаю вам, ваше величество, что вы скоро увидите Марселя, — сказала маркиза, провожая короля до дверей.

После ухода короля она, как бы продолжая мысленно разговаривать с ним, подумала: «Не заблуждайтесь, Людовик, будто я хочу отыскать этого парня из‑за того, что меня трогает ваша юношеская любовь! Я ведь тоже любила, Людовик… Но, соблазнившись богатством и блеском, я отказалась от счастья и любви. Вы, конечно, посмеялись бы надо мной, если бы я рассказала вам об этом. Лучше промолчать… Но не надейтесь, что я позволю какому‑то воспоминанию о вашей юношеской любви вытеснить меня из вашего сердца. Я разыщу Марселя, но воспользуюсь им лишь для того, чтобы упрочить свое положение…»

Внезапно в салон стремительно вбежал паж Леон и бросился маркизе в ноги, страстно прижимая к губам край ее платья.

— Леон, что это значит? — с легким испугом спросила маркиза. — И почему ты плачешь?

— О, это ужасно, маркиза! — воскликнул Леон, не в силах сдержать слезы. — Я лишу себя жизни! Я хочу умереть!

— Да в чем же дело, Леон? — спросила с улыбкой маркиза, подавая пажу руку и поднимая его с колен. — Что случилось? Что тебя так сильно расстроило?

— Я больше не могу переносить эти унижения!

— Унижения? Какие унижения, Леон?

— Капитан Шуазель говорит мне «ты»!

Маркиза громко расхохоталась. Выражение лица и слова пажа так рассмешили ее, что она долго не могла успокоиться.

Леон сквозь слезы изумленно смотрел на нее.

— Так он говорит тебе «ты»! — сквозь смех вымолвила наконец маркиза. — А что еще?

— Он — ваш поверенный, маркиза!

— И это тебя так волнует? Ну какой же ты смешной мальчик! Впрочем, что же это я? Ведь ты уже не мальчик — юноша! — поправила себя маркиза с комичной серьезностью.

— Да, юноша! А капитан все еще говорит мне «ты»! Я ненавижу этого капитана!

— Успокойся, Леон, мы его удалим от двора.

— Правда? О, как вы добры, госпожа маркиза! И тогда я буду исполнять ваши секретные поручения?

— Разве ты так уж сильно этого хочешь?

— Да, госпожа маркиза!

— А хватит ли у тебя умения и пронырливости, Леон?

— Для госпожи маркизы я все сумею сделать!

— Так ты станешь моим маленьким шпионом?

— Я буду кем угодно, если вы прикажете!

— И ты постараешься затмить своим рвением капитана?

— О, если б мне это удалось, маркиза!

— Ну, хорошо, Леон. Я испытаю тебя. Умеешь ли ты переодеваться, чтобы тебя никто не мог узнать?

— Да, госпожа маркиза! Я надену плащ, надвину на глаза шляпу, и меня никто на свете не узнает!

— Попробуй‑ка, дружок.

Маркизу забавлял этот подросток, глядевший на нее с таким неподдельным восторгом.

Леон побежал исполнять желание своей госпожи, а она задумчиво смотрела ему вслед. При двух преданных подручных ей легче будет достигнуть своих целей, размышляла она. Во всяком случае, она могла теперь заменить им Шуазеля, собравшегося в армию. Может быть, этот пылкий, страстный мальчик будет даже посмелее Шуазеля, уже убедившегося, что от маркизы не добьешься даже поцелуя.