Другой Аркадий Райкин. Темная сторона биографии знаменитого сатирика - Федор Раззаков

На конец 50-х райкинский Театр миниатюр насчитывал в своем составе уже почти три десятка человек, причем только половина из них были актерами (остальные – административный и технический персонал). В актерском составе значились: А. Райкин, Р. Рома, М. Максимов (Райкин), В. Горшенина, О. Малоземова, В. Ляховицкий, Н. Конопатова, Т. Кушелевская, В. Меркушев, И. Минкович (кстати, единственный член КПСС в труппе театра), Г. Новиков, И. Улиссов, Валентина, Валерий и Михаил Степановы.

Райкин, как худрук и главреж, весьма тщательно подходил к набору людей в свой коллектив – особенно в его актерский состав. Поэтому новые исполнители туда принимались редко, а если и принимались, то они должны были обладать одним несомненным качеством – их талант не должен был конкурировать с талантом Райкина, а служить всего лишь его обрамлением. Об этом, кстати, вспоминают многие мемуаристы. Например, вот как об этом писал П. Леонидов:

«…Набор актеров в труппу, это ли не труд? Поэтапная каторга, а не работа. Первый этап: человек Райкин рекомендует режиссеру Райкину, а тот, в свою очередь, отзванивает худруку Райкину, и в труппу принимаются жена и родной брат артиста (Максим Максимов (Райкин) до этого работал в Ивановском театре. – Ф. Р.). Опять же худрук и главреж под влиянием ведущего актера не берут талантливых артистов, а берут – бездарных. Это – основной критерий, помимо родственных отношений, но этим и любое демократическое государство, и граждан его не удивишь.

И с талантом очень бывает нелегко, ибо не всегда его разглядишь!

И случилось такое, что главреж и худрук Райкин дали маху и взяли в свою труппу молоденького мальчика Вадю Деранкова, а тот, подлец, возьми и окажись талантливым. Что же произошло, это же срамотища! После Самого выходит в рядовой интермедии какой-то шпендрик, замухрышка, заморыш, а в зале – хохот до слез, до икоты, до того, страшно сказать, что начинают сравнивать какую-то рядовую кочерыжку с Самим. Что ж такое получается? Еще в оркестре звучит тема: «Это было летом, летом, на асфальте разогретом возле входа в старый парк, я стоял мрачнее тучи, вдруг услышал я певучий, нежный, чистый, серебристый, милый сердцу голосок» – это ж его, райкинская тема, можно сказать, золотая жила сатирика – смех сквозь слезы, – а на нее рушатся обвалы хохота! Чужого!

Помыслить даже, чтоб талантами сравниться, – упаси Бог! И речи быть не может! А значит, дело в тексте, текст смешной сопляку подсунул худрук и главреж Райкин. Артист Райкин взбешен: текст отобрать и дать другой, несмешной. И подсовывает несмышленышу загробно несмешной текст; однако на следующий день выходит щенок на сцену с загробным текстом, и зрители – в лежку, животики надрывают и аж стонут. Артист в ошпаренности, в гневе, артист рвет и мечет и приказывает главрежу и худруку гнать щенка взашей из театра. Но не все так просто: у худрука тоже ведь начальство есть, которое, правда, после того как сатира райкинская процежена и отлажена, любит его, худрука Райкина, и готово его баловать и пестовать. И увольняют Вадима Деранкова (он потом перейдет в московский Театр эстрады, но большой карьеры так, увы, и не сделает. – Ф. Р.). В трудовую книжку ему записывают: «уволить по собственному желанию», а на самом деле причину искали недолго, нашли и указали ее Ваде в частной беседе, а причина та… вот вы сроду не догадаетесь, вот, убей вас, не додумаетесь, вот что хочешь с вами делай, не допрете, ну, ну же!!!

…Причина оказалась такая, что, несмотря на то, что «Деранков» – на «ов», оказался он… евреем, а их в театре и так полным-полна коробочка: худрук Райкин – еврей, главреж Райкин – еврей, артист Райкин – еврей, его жена, его брат – евреи, его дети, хотя в данном театре они не служат, – тоже, дак сколь ж можно?! Ну, артист Райкин – не в счет, ибо он будет народным СССР, Героем Соцтруда и ленинским лауреатом.

Так что выгнали Вадю «по собственному желанию», но артист Аркадий Исаакович Райкин в этом деле ни при чем, потому что в той стране, а скорее всего, не только в той, талант борется за свое единоличное место под своим персональным солнцем, за свою исключительность, за свою неповторимость, творческую и человеческую, за свои весомость и зримость, и если в этой борьбе таланта с окружающей средой государство на стороне таланта – он, талант, – друг и слуга государства до гробовой доски, а вот если государство не помогает таланту, они взаимоотталкиваются и разводятся, расходятся, расстаются, и иначе не бывает…»

А вот еще одно мнение на эту же тему – оно принадлежит популярному артисту Борису Сичкину (Буба Касторский из «Неуловимых мстителей»):

«Виктор Драгунский организовал театр «Синяя птичка». Он был тем хорош, что в нем работали артисты разных театров, которые оставляли все дрязги в своем родном коллективе, а здесь расслаблялись и отдыхали от закулисного и театрального кошмара. На гастролях в Ленинграде Аркадий Райкин, посмотрев наш спектакль, влюбился в меня и предложил перейти к нему в труппу. Я всегда восхищался талантом Аркадия Райкина, к тому же новую программу должен был ставить мой друг Евгений Симонов (речь идет о спектакле 1956 года «Времена года». – Ф. Р.), так что я с радостью согласился. Я был знаком со всеми актерами и актрисами из труппы Райкина, но, когда я пришел на первую репетицию, никто, за исключением жены Райкина, обаятельной Ромы, со мной не поздоровался. После репетиции ко мне подошел актер Вадим Деранков и сообщил, что Райкин – это дутая фигура, и держится он на четырех штампах. Я ему ответил:

– Вадим, мой тебе совет: укради у Аркадия Исааковича один штамп, и ты станешь приличным артистом.

…В тюрьме или в психиатрической больнице обстановка была намного доброжелательнее, и я бежал оттуда со всех ног. Коллектив – это сила, чтобы уничтожить талант…»

Глава 6

Бриллианты почти не видны

Обильная критика, вылившаяся на голову Райкина после спектакля «Белые ночи», не стала поводом к тому, чтобы артист умерил свой пыл по части оперативного (раз в год) выпуска новых спектаклей. Более того, в авторы своего нового детища он взял людей, которые приложили руку и к «Белым ночам». Речь идет о творческом трио под оригинальным названием «сестры Гинряры». Под этим псевдонимом скрывалось трое молодых людей – Михаил Гиндин, Генрих Рябкин и Ким Рыжов. Все они в середине 50-х закончили Ленинградский электротехнический институт, где, собственно, и началось их творческое содружество – в студенческой самодеятельности. Они написали сатирическое обозрение «Весна в ЛЭТИ», автором музыки к которому был их однокашник Александр Колкер (в будущем – известный композитор, муж певицы Марии Пахоменко). Показанное на вечере институтской самодеятельности в 1954 году, это представление привлекало остротой, свежестью, молодым задором, исполнялось на многих сценах, на радио. Спустя три года, уже закончив институт, «сестры Гинряры» выпустили новый спектакль – «А мы отдыхаем так…», показанный на VI Всемирном фестивале молодежи и студентов летом 1957 года. Именно тогда на них и обратил внимание Райкин.