На краю могилы - Джанин Фрост

Менчерес рассматривал меня таким же оценивающим взглядом, как и я его. Никто из нас не двигался. Наконец, он прервал тишину.

"Я использовал свою силу, чтобы попытаться найти тело Кости. На какое-то мгновение мне удалось увидеть его, съёжившегося в состоянии истинной смерти, с ножом в груди."

Образ сокрушил меня сильнее пушечного ядра. Всё, что я могла сделать - это не впасть в истерику как, если верить ушам, сделала Анетт. Мои ногти впились в ладони, в то время как я беспощадно давила горе.

"Вы знаете, где это?" В конечном итоге, я смогу забрать его домой. Если я не могу ничего больше, то сделаю хоть это.

"Нет. Я сразу же после этого упустил образ. Думаю, Патра использовала блокирующее заклинание. Она использовала его прежде, чтоб скрыть от меня своё местоположение. Конечно же, я попытаюсь снова."

"Спасибо."

Это было первое искреннее, благодарное слово, сказанное мной ему. Менчерес не улыбнулся, но часть напряжённости исчезла с его лица.

"Моим долгом и желанием является попрощаться с Кости так, как он этого заслуживает."

Какое-то время после этого мы молчали. Наконец, Менчерес снова заговорил.

"По распоряжению, оставленному им при жизни, Кости всё завещал тебе. Теперь ты - Мастер его линии и со-Мастер моей. Я поклялся на крови чтить заключённый с ним союз, так что на моей крови я клянусь чтить его и с тобой, как он пожелал."

Ком встал в моём горле, и это тоже было отброшено мною вместе со всеми эмоциями, которых я не могла себе позволить. В ответ я кивнула.

"Если это то, чего он хотел от меня, я это сделаю."

Тогда Менчерес улыбнулся. "Он бы гордился тобой, Кэт."

Слабая, отчаянная улыбка растянула мои губы. "Это всё, что мне остаётся."

Изнутри слышались звуки погрома. Я расправила плечи. "Что-то ещё? Мне нужно повидать Анетт. Звучит так, будто она чувствует себя как и я."

"Остальное подождёт. Иди. Позаботься о его людях."

Несмотря на мою ревность, большую недоброжелательность по отношению к ней, пытающейся расстроить мои отношения, и откровенную зависть проведенным ею с Кости годам, когда я увидела Анетт, мне захотелось её утешить. Если кто-то и чувствовал в точности то же, что и я, то это была она.

"Подойди, Анетт."

Я приняла её из рук Яна и Спейда. Оба они удерживали её, либо для удобства, либо для того, чтобы помешать ей разбить ещё что-то. Вокруг неё уже было несколько сломанных предметов. Розовые слёзы потоками текли из её глаз, приводя её в несомненно ужасный вид.

"Отпусти меня," визжала она Спейду. "Как ты не поймёшь, что я не хочу продолжать своё существование без Криспина!"

Ох, как я её понимала. Однако, Влад был прав. Кости заслуживает отмщения, и я должна была проконтролировать, что оно свершится.

Я схватила Анетт за голову.

“Ты будешь жить, потому что ты должна это Кости. Надежда Патры в том что его смерть значит что она насадила нас на крючек, но мы собираемся показать ей, что она сделала самую большую ошибку в своей жизни. Давай, Аннетт. Порадуй Кости тем, что он сделал тебя вампиром столетия назад — и его враги почувствовали ужас из этого.”

Темные розовые полосы продолжали лить вниз со щеки Аннетт, но ее рот сжался в твердую линию. Я наблюдала как черты ее лица изменяются от искривленного обезображенного горя к стальному, собранному лицу женщины, которая испытала свой предел возможного, чтобы разрушить мои взаимоотношения, когда мы встретились.

Она наотмашь ударила себя по щекам и поднялась на ноги.

Они будут уничтожены, пообещал ей мой взгляд.

Ещё бы они не были, ответил её.

Затем она поразила меня, упав на колени, её взлохмаченная голова склонилась. "Криспин сказал мне, что нарекает тебя Мастером его линии, если с ним что-то случится, поэтому здесь и сейчас, я заверяю тебя в моей преданности."

Я не была к этому готова. Затем остальные члены линии Кости последовали этому примеру, и даже Тейт встал на колени.

Спейд придвинулся ко мне, но не встал на колени, так как был основателем собственной линии. Вместо этого он опустил голову и поцеловал моё обручальное кольцо.

"Я буду на твоей стороне, Кэт, ради своего друга, который бы ожидал от меня не менее этого."

Я хотела сказать что-нибудь перед лицом всего этого, но мое горло сдавило. Родни пробормотал похожие слова и также поцеловал тот блестящий красный камень. Ян удивил меня следующим, последовав их примеру. Я сдерживалась из последних сил, сопротивляясь душившим меня слезам. Не смей плакать, твердила я себе. Не смей.

После того, как все вампиры дали обещание, я прочистила горло.

"Спасибо. Клянусь, что не подорву вашего доверия. Как уже говорил Спейд, Кости бы ожидал не меньшего. Менчерес?"

Он склонил голову. "Да?"

"Что дальше?"

"В ближайшем будущем мы проведём собрание, чтобы принадлежащие кости вампиры формально признали тебя. После этого цель остаётся прежней. Мы в состоянии войны."

"Почему в ближайшем будущем? Есть обязательный период ожидания?"

Менчерес сморщил лоб. "Нет, но в свете такого внезапного трагического события у тебя есть время-"

"Херня. Не собираюсь получать удовольствия, так что не будем брать это в расчёт. Люди Кости станут бесхозными из-за его смерти, и чем дольше они находятся в подвешенном состоянии, тем сильнее становится Патра. Как это можно организовать в кратчайшие сроки?"

Менчерес выглядел застигнутым врасплох. Я проигнорировала это и топнула ногой для пущей убедительности.

"Ну?"

"Завтра ночью. Я сообщу кому следует."

"Тогда завтра ночью."

Вопрос заключался в том, что, во имя Господа, я должна была с собой делать до этого времени.

После нескольких комментариев, что я не спала, я пошла наверх в одну из спален только для того, чтобы заткнуть их. Но как только я растянулась на кровати и почувствовала зияющую пустоту рядом со мной, я бросила все и пошла в ванную комнату вместо этого. В течение двух часов я сидела в ванне, безразличная ко всему.

Менчерес был в дверях, когда я вышла из ванной. "У меня кое-что есть для тебя," сказал он и протянул небольшую квадратную шкатулку из древнего резного дерева.

"Что это?"

"Кости дал мне это несколько месяцев назад, чтобы я передал это тебе в том случае, если с ним что-то случится."

"Положи на кровать." Мой голос дребезжал. Я боялась взять это, потому что мои руки стали дрожать. "И уходи."

Он сделал, как я просила, и в комнате осталась я одна с коробкой. У меня ушло более двадцати минут на то, чтобы решиться открыть её, и я подавила рыдания.

В подкладку коробки были вставлены фотографии. На первой были изображены мы, прошлым летом. Мы были на нашем кресле-качалке, его лицо повёрнуто в профиль, пока он что-то шепчет мне. Что бы это ни было, я улыбалась.