Как избавиться от герцога за 10 дней - Лора Гурк

Боль в груди стала еще ощутимее.

– Не думаю, что это хорошая идея, Стюарт. Это будет трудно для нее и больно для меня.

– Больно? Тогда зачем уезжать?

– Сегодня у вас было достаточно доказательств, разве нет?

– Нет, сегодня выяснилось, что вы живая женщина, обладающая глубокой страстностью, несмотря на все то, что случилось с вами. И вы моя жена, и всегда будете моей женой, и даже раздельное проживание ничего не изменит. Не важно, что происходит с нами: вы вольны уехать из Хайклифа и вернуться обратно когда угодно. Это ваш дом. И как я говорил, всегда будет вашим домом.

Она не стала говорить, как тяжело покидать место, которое ей так дорого, частью которого она стала.

– Да, – решила она сменить тему. – На Уош лучше поехать на целый день, но тогда мы пропустим нашу вечернюю прогулку. К концу ужина уже так темнеет, что только луна освещает дорогу. Но мы могли бы перенести упражнения на вечер. Это возможно?

– Вполне. А я приглашен на этот пикник?

– Конечно, тем более что отпущенные мне два часа будут его частью.

– Да, но дело не в этих двух часах. Я должен знать, хотите ли вы, чтобы я поехал? Вам бы это понравилось?

Она пожала плечами, стараясь сделать вид, что ей это безразлично.

– Было бы неплохо: Джоанне понравится, она вас любит. И кроме того, у вас отличный вкус, когда дело касается корзины для пикника.

– Что ж, в таком случае я принимаю ваше приглашение. И поскольку вы оценили мой талант по части ленча, мы с миссис Биглоу продумаем меню.

Он улыбнулся, глядя ей в лицо, и хотел было прикоснуться к ней, но передумал и опустил руку.

Эди вздохнула.

– Хорошо, увидимся завтра, в девять.

– Не уходите! Постойте еще минутку.

Она колебалась, и он успокоил ее:

– Буду держать руки за спиной, обещаю.

И будто в подтверждение своих слов, Стюарт, отставив трость, заложил руки за спину, но это только сократило расстояние между ними.

– Поскольку мы обсуждали, чего хотелось бы каждому из нас, прежде чем разойдемся, я должен кое-что сказать.

Сердце Эди гулко забилось, пальцы крепче сжали дверную ручку, хотя дверь открывать она не торопилась.

– И что же это?

– Перед тем как пожелать спокойной ночи, мне полагается вас поцеловать.

На этот раз сердце едва не выскочило из груди, предвкушение добавило страха и тревоги.

– Мы не закончили партию, так что вы не заслужили этот поцелуй.

– Возможно. – Он рассмеялся. – Но в любом случае я хочу поцеловать вас. – И помолчав секунду-другую, мягко добавил: – Разве это плохо?

– Но… – Она собиралась по привычке отказать, но сообразила, что нет причины, и ответила: – Я не знаю.

– Может, тогда стоит узнать?

Он склонился к ней, дал немного времени, чтобы отстраниться и отказать, но она не пошевелилась и не сказала «нет», только прошептала:

– Если вы поцелуете меня, это не считается.

– Как скажете, – согласился Стюарт и осторожно коснулся губами ее губ.

Эди замерла, глаза ее широко распахнулись, и она совсем близко увидела его лицо, опущенные кофейного оттенка ресницы на смуглой коже. Ноздри трепетали, вдыхая его запах, уже знакомый запах сандалового дерева, а в груди завязался тугой узел страха.

«Но это же не Ван Хозен, а Стюарт», – сказала она себе, и твердый болезненный комок страха в груди начал постепенно раскрываться, словно кулак. Рука, которой она сжимала дверную ручку, расслабилась, паника отступила, дав место другому ощущению.

Его поцелуй был до странности легкий, не агрессивный или требовательный, просто теплая нежность касалась ее губ. Она успокоилась и закрыла глаза, и тогда иные ощущения пришли на смену прежним. Он прижался к ней всем своим телом, и она не могла не ощутить его жара. А к аромату сандалового дерева примешивались теперь и другие запахи, присущие только ему одному. Упираясь спиной в дверь, она слышала шорох своего шелкового платья и бешеный стук собственного сердца.

Когда его язык коснулся ее сомкнутых губ, она, упершись ладонями в грудь, попыталась его оттолкнуть. Он замер и чуть-чуть отстранившись. Под плотным атласом жилета под своими ладонями, она чувствовала, как поднимается и опускается его грудь, ощущала твердость мускулов.

– Хотите, чтобы я снова поцеловал вас? – прошептал Стюарт, едва касаясь губами ее рта.

Эди чувствовала беспокойство, зависнув между желанием и невозможностью. Казалось, прошла целая вечность, пока он ждал ее ответа и теплое дыхание касалось ее лица. Она не знала, чего хочет, но решила, что больше не станет бояться, поэтому просто кивнула, коротко и ясно.

Он улыбнулся, поднял голову и поцеловал ее снова. Удовольствие растекалось по ее жилам подобно жидкому пламени.

Его язык снова дотронулся до ее губ, и, догадавшись, чего он хочет, она приоткрыла рот. Он ощутил вкус персика и портвейна, когда коснулся ее языка, и стон слетел с ее губ, – стон, в котором не было ни протеста, ни отказа…

Стюарт нетерпеливо пошевелился и на какой-то короткий момент прижался к ней еще ближе, но стоило ей напрячься, тут же отодвинулся, захватив ее нижнюю губу своими. Не выпуская изо рта, он принялся медленно посасывать ее, словно это была вовсе не губа, а сладкий леденец. И она почувствовала то же, что и тогда, когда он захватил губами ее пальцы, – невероятное ощущение проникло в каждую часть ее тела, начиная от пальцев ног и дальше – к животу, вдоль спины… Она снова застонала, ошеломленная новизной ощущений, и, прогнувшись в спине, прижалась к нему, но стоило бедрам прикоснуться к мощному свидетельству его возбуждения, как вздрогнула и, вернувшись к реальности, отпрянула и опять прижалась спиной к двери. Резко покачав головой, задыхаясь, она прошептала:

– Нет… О нет!

Стюарт не пытался ее удержать. Его дыхание было таким же горячим и быстрым, как и ее, и в тишине коридора они дышали в унисон, как единое целое. Его глаза заволокло дымкой, и когда он посмотрел на нее, она увидела страсть в их глубине.

Эди молча смотрела на него, губы горели, а все чувства пришли в смятение: радость, ужас, боль, желание – все смешалось. Она не могла восстановить дыхание.

– Спокойной ночи, Эди. – Он поцеловал ее в лоб, взял трость и направился в свои комнаты.

Не глядя ему вслед, прижав пальцы к дрожащим губам и закрыв глаза, она лишь слышала его шаги и постукивание трости, слышала, как скрипнула дверь, но когда повернула голову, он уже вошел в комнату и дверь мягко закрылась за ним.

Эди не двинулась с места: так и стояла, прижав пальцы к губам, и думала, что было бы, если бы и одни, другие поцелуи были похожи на эти.

Глава 16

Если бы кто-нибудь попросил Стюарта перечислить женщин, которых он когда-либо целовал, то он мог бы предложить некий список, только вряд ли он отличался бы особой точностью, поскольку таковых было слишком много. А если бы попросили воспроизвести детали каждого поцелуя, то он ограничился бы общим ответом: это была милая прелюдия к более серьезному этапу.