Сто раз на вылет - Юлия Узун

Конечно, я хотела, но, зная, что Бернардо бдит, не видела смысла рисковать.

«Мне кажется, нам надо прекратить встречаться у меня в комнате. Это чревато последствиями. Раз Бернардо пришёл к моему окну, значит, следил за тобой. Я всё пойму, но если он на камеру расскажет, как ты ко мне приходишь по ночам, я умру от стыда. Шоу смотрят мои родные!»

«Ладно. Мы что-нибудь придумаем».

В последнем сообщении чувствовалась обида, но я честно всё сказала. Если любит, то поймёт.

58

Пришло время расставлять тарелки к жюри на стол. Всего блюд было девять. Я стояла в хвосте стола, и голова была забита тем, не забыла ли я посыпать кунжутом сладкое.

Бернардо вызвался расставить блюда на стол в том порядке, в котором требовали жюри: закуска, суп, горячие блюда, мучные блюда, сладкие блюда. Альвисс, Беркер и Зельда внимательно следили за движениями Бернардо, чтобы он не допустил ошибку.

Я услышала негромкий голос Беркера:

— Не эту тарелку!

Бернардо застыл с блюдом в руке, затем сделал шаг назад, думая, кто ошибается. Самому тоже не хотелось, чтобы команда проиграла. Слишком бурный был четверг.

— Шеф так сказал, — ответил он.

— Ну раз ты уверен, ставь, — ответил Беркер.

Рядом Альвисс подсказал, чтобы Бернардо посмотрел у команды Эмиля. Тот так и сделал. Убедившись, что прав, он разнервничался.

— Я всё правильно расставляю, — сказал он, идя за следующей тарелкой, — говорил же, что шеф так сказал.

— Просто обычно идёт первое блюдо, потом закуска. Ладно, проблем нет.

— Шеф так велел, ты не слышал? — очень вежливо, низким нежным голосом повторял Бернардо.

Жюри внимательно следили за тем, как на их стол ставят тарелки. Казалось, их не заботил этот бессмысленный спор. Однако позже он таковым никому не показался. Бернардо раздраконился и молчать не мог. Он подошёл к Беркеру, тот отошёл.

— Эй, друг, я тебе сказал, что шеф велел расставить тарелки именно в таком порядке? Почему ты не понимаешь?

Беркер не отвечал. Тогда Бернардо повысил голос.

— Почему ты не слушаешь меня? Я сказал, что тарелки должны так стоять, они так и будут стоять.

— Не повышай на меня голос, — заводился Беркер.

Альвисс и Зельда попытались остановить Бернардо, но тот напирал.

— Беркер, сколько…

— Я объяснил и всего. Ты исправил. Чего на меня голос повышать?

— Сколько раз говорить…

— Я на тебя голос повышал?

— Беркер, сколько раз повторять! — поднял на него палец Бернардо.

Теперь кричал Беркер:

— Бернардо, ты своими ручонками тут не махай! Когда со мной разговариваешь, опускай свои пальцы. Длинные слишком уж!

— Не разговаривай так со мной, слышь!

— Опусти руки!

Альвисс увёл Бернардо, но Беркер, распалившись, продолжал кричать:

— Когда со мной разговариваешь, опускай свои руки!

Я дёрнулась к своему парню, не желая пережить ещё одну драку.

— Беркер…

Бесполезно. Он сосредоточился на наглой роже Бернардо. Тот его зацепил явно специально, провоцировал. И добился своего.

— Э! Разговаривай со мной нормально! — разозлился Бернардо и пошёл на Беркера, пытаясь преодолеть препятствия в лицах Альвисса, Андриуса и Зельды. — Ты как со мной разговариваешь, щенок?

— С тобой? А ты кто такой?

В этот момент жюри дернулись со своих мест. Гордон громко гаркнул:

— Ребята! Прекратили!

Зашевелились все.

— Минуточку! — ещё раз крикнул Гордон.

Я с помощью Эдит и Ханны отвела Беркера в сторону, но Гордон быстро всех построил.

— А ну вернулись на места! Беркер, на место. А ты куда пошёл? На место вернись! — как маленьким детям говорил Гордон, размахивая карточками. Когда участники, связанные по рукам и ногам контрактом, вернулись к тумбам, Гордон начал возмущаться. — Вы что творите? Вы кушать готовите или чем занимаетесь?

Наступила зловещая тишина. Бернардо дергался. Беркер и вовсе отвернулся, предпочитая смотреть на операторов. Участники с противоположного стола внимательно следили за происходящим. Чаша терпения Беркера переполнилась, и он продолжил бурчать: «Руки он на меня поднимает. Смотрите, какой видный!»

— Тихо, прошу тебя. Угомонись, — уговаривала его я, поглаживая по руке.

— Я спокоен. Не надо меня успокаивать. Иди и его успокаивай.

— Где же ты спокоен? Молчи уже.

Жюри с серьёзными лицами смотрели на нас.

— В первую очередь, — сказал Джеймс, — мы давно хотели отметить, что вы забываете иной раз, где находитесь. Вы не на улице, ребятки. «Не поднимай на меня руки», «кто ты такой» и всё в таком духе чтобы больше не звучало здесь. Бросайте это дело. Здесь много женщин. Что за неуважение! Это пойдёт в эфир, который смотрят дети. Нет никакого основания портить всем настроение.

— Извинись, — буркнул Альвисс Бернардо. Тот даже бровью не повёл.

— Беркер и Бернардо, то, что сейчас произошло не останется без внимания. Мы ещё с вами побеседуем. А пока придите в себя.

— Я приношу свои извинения, — громко сказал Беркер, высоко и гордо держа голову.

— Бернардо?

— Я всё понял, шеф.

Следующие несколько минут жюри пробовали блюда, но почему-то им ничто не нравилось. То ли мы и вправду так плохо работали, то ли они обиделись на нас.

В итоге мы отправились играть на иммунитет. Кто мы? Беркер, Андриус, Эдит и Зельда. Остальные уже давно отправлены на «отсев». И пока ребята старались за своими тумбами, я подсела к Бернардо.

— Ты специально раздул спор? Хочешь Беркера на «отсев» отправить?

Ответом мне было молчание. Тогда я пошла в наступление.

— Слушай меня внимательно и запоминай. Если Беркер войдёт в шестерку на выбывание, я сделаю кучу ошибок, чтобы он остался.

Его горящий взгляд устремился на меня. Возможно, он хотел мне что-то сказать, но сдержался. На нас смотрел Альвисс, готовый защитить меня в любую минуту. И я чувствовала, что одержала верх. Со мной ему отныне никогда не подружиться.