Рассвет - Андрей Белоус

Наиболее вероятным местом нахождения охраны ворот по-прежнему оставалось операторская, отделенная от шлюза бронированным стеклом. Но я-то атакую изнутри, поэтому и слабых мест в обороне противника становилось намного больше. При планировании нападения я вспомнил одну деталь, на которую обратил внимание, когда только попал внутрь пещеры. Дверь в операторскую, выходящая на внутреннюю платформу верхнего яруса, выглядела сделанной скорее для удобства, чем для прочности. Разрыв плазмы из ручного оружия она, конечно, выдержит, но одной кассеты из Ракетницы вполне должно хватить, чтобы с мясом сорвать эту преграду с петель. Оставалось выбрать позицию, находящуюся точно напротив двери с целью исключить возможность рикошета. Учитывая, что цель находилась на порядочной высоте, задача оказалось не простой. Хотя, прежде чем унывать раньше времени, я предпочитал сначала изучить вопрос досконально, а уже затем делать выводы. Достигнув интересующего меня участка Фойе, я скрупулезно изучил все строения, первым делом начав с ближайших высотных объектов. И уже на втором обнаружил довольно многообещающий вариант, причем основным его преимуществом являлось возможность подобраться к намеченной позиции из глубины пещеры.

Сама позиция представляла огромный ящик трансформаторного вида, с панелью управления, находящейся на плоскости, обращенной в сторону операторской. Только площадка перед панелью находилась соответственно с той же стороны, просматриваясь от двери в операторскую, как на ладони. С обратной стороны трансформаторной, расстояние до ограждения составляло не больше полуметра. Но привередничать в моей ситуации не приходиться, а потому не останавливаясь, я начал подбираться к облюбованной позиции. Время поджимало и выделенные на прорыв пять минут, начали свой обратный отчет вместе с воем лифта, поднимающего наш Кар. Пока хронометраж вполне соответствовал задуманному графику. Сейчас некая мобильная штурмовая команда бросила все силы на укрепление седьмых ворот, оставляя остальные под охраной стандартных расчетов. И один из них сейчас закрепился с той стороны двери, помещенных в прицел Ракетницы именно в тот момент, когда далекий звук лифта прекратился.

– Тук-тук – мысленно обозначил я первую гостью, отправленную из Ракетницы в центр двери.

Возможно, главным виновником то разрушительного эффекта, который она произвела, являлось точность попадания и грамотно выбранная позиция. Дверь буквально порвало в куски, и лишь некоторые ее фрагменты остались в районе петель и замка. Но для следующих ракетных боеголовок путь оказался открыт, что собственно и произошло, как только закончилась перезарядка. Вторая ракета уверенно нырнула в операторскую, взорвавшись глубоко внутри помещения. Взрывной волной в единственный проход было выброшено множество разнообразного мусора. В том числе и труп наемника, перелетевшего через все пространство верхнего яруса, и упавшего где-то у нижней лифтовой платформы. Это напрямую подтверждало мои предположения, и я безо всяких сомнений отправил в операторскую последнюю ракету, что называется “на верочку”.

Со стороны открытого шлюза за все время обстрела операторской так никто и не появился, а значит, все находились внутри. И как не хотелось, увидев открытый путь, броситься вперед, необходимость перезарядить Ракетницу заставила меня задержаться, что очень удачно совпало с возможностью оценить диспозицию. Результатом стало появление нового плана действий, к выполнению которого я немедленно и приступил. До стены, отделявшей соседний сектор, в месте примыкания платформы, расстояние было приличное, хотя особая точность здесь и не требовалась. И первая ракета ударила в основание платформы, непосредственно у входа, ведущего в соседний сектор.

Суть замысла была предельно проста. Переход в первый сектор уже уничтожен мною ранее и если я отрежу противнику возможность появиться со стороны третьих ворот, это должно значительно упростить задачу прорыва к шлюзу. Хотя моя первоначальная уверенность внезапно пошатнулась. Вторая ракета, безжалостно круша конструкцию платформы, к ожидаемому результату не привела, и платформе удалось выстоять. Но, хладнокровно отмерив приличный кусок яруса от первоначальных разрушений, я отправил последнюю ракету, что повлекло за собой реакцию обрушения всего поврежденного участка платформы.

Без сожаления бросив опустевшую Ракетницу под ноги, я открыто преодолел площадку перед трансформатором и начал спуск по лестнице. При этом у меня появилось одно преимущество, заключавшееся в значительном увеличении моей мобильности, за счет избавления от громады Ракетницы. До платформы оставалось метров пятьдесят, и спустившись вниз, я со всех ног бросился к ее основанию. Никакой лестницы ведущей наверх обнаружить не удалось, да и особой надобности в ней не отмечалось, стоило глянуть на конструкцию лифта. Маршрут подъема я наметил еще приближаясь к ее нижним элементам, а потому не снижая темпа приступил к восхождению.

В считанные секунды вскарабкавшись на платформу, я бросился к распахнутому входу шлюзовой камеры. По льющемуся оттуда естественному освещению становилось понятно, что наружная заглушка ворот тоже открыта, в чем я смог убедиться лично, попав внутрь шлюзовой. Через открытые настежь ворота, я рванулся навстречу распахнувшемуся открытому пространству, увенчанному бесконечностью небесного свода. Раскрываясь передо мной во всю ширь по мере приближения к проходу, они радостно встречали меня, зеркально отражаясь в моем главном стремлении – бежать от этого подземелья. Уносить ноги, пока не накрыло! Но кто-то невероятно подленький внутри меня смог оспорить подобную бескомпромиссность, завернув в обратном направлении, в сторону череды ворот, растянувшихся у подножия горы.

Я услышал их значительно раньше, чем они меня увидели, да и когда это произошло, сделать ничего не успели. Одного я положил точным дублем из Винтаря в корпус, но второму практически удалось улизнуть, и только в самом конце я успел зацепить его в ногу, после чего он все же смог укрыться за камнями у основания горы. Время неумолимо таяло, и хотя, как выяснилось, эти секунды были потрачены не зря, вступать в перестрелку означало еще большую потерю темпа. Но и так, ситуация меня вполне устраивала, и вряд ли кто-то из этих двоих кинется за мной вдогонку. А для тех, кто подоспеет позже, подобный опыт станет хорошим уроком, что заставит их двигаться более осмотрительно, значительно затормозив преследование.

Вот теперь и пришло время наращивать разрыв, вот только еще ни разу не доводилось выполнять подобную задачу в столь плачевном состоянии. Но, несмотря на внутренние стоны и вопли, опираясь на ствол плазмера, я целеустремленно двинулся в сторону первых ворот. Достигнув их, моему взгляду предстал наглухо заваленный проход, причем, похоже, поставить ворота на место никто даже не пытался.

– Ну конечно, я же всю их технику спалил, а вручную нечего и пытаться затолкать искореженную затычку ворот на место – внутренне ухмыльнувшись, догадался я.

Чтобы преодолеть просеку открытого участка до начала Плазмерного леса не попав в зону обзора со стороны ворот, пришлось некоторое время двигаться у основания горы. Решив, что достаточно удалился от входов в пещеру, я приступил к самому опасному этапу своего бегства. Двигаться по открытому пространству в окружении большого колличества потенциальных огневых точек было занятие не из приятных, а после давящей тесноты пещеры это чувствовалось особо остро.

Достигнув ближайшего орбитального плазмера, я рухнул у его основания, лишившись последних остатков сил. Время, остававшееся до момента взрыва, стремительно таяло, при этом силы возвращались мучительно медленно, что ставило под сомненье возможность покинуть опасную зону. Хотя, как уже выяснилось, бежать без оглядки тоже не совсем безопасно, и отсутствие проявления активности противника настораживало. Зная, что я покинул пещеру, где шляется оперативная группа, и боевые расчеты всех ворот? Конечно, времени катастрофически жаль, но и оставлять у себя на хвосте свору преследователей выглядело неприемлемо.

Условия Плазмерного леса позволят противнику максимально использовать свои тактические навыки, и настигнуть одиночную цель да еще с моей динамикой, для них станет детской забавой. Вот и нужно, чтобы они временно отказались от затеи пересекать вслед за мной открытое пространство просеки. И когда вскоре появились первые признаки преследования, я контролировал этот процесс, уже держа весь сектор под прицелом.

Скорей всего эти трое являлись частью боевого расчета с третьих или четвертых ворот и оперативная группа, возвращаясь от седьмых, еще не догнала этих недальновидных героев. Причем, они даже не собирались пересекать просеку, двигаясь у основания горы, рассчитывая обнаружить меня в том направлении. Даже на километровой дистанции они представляли собой настолько легкую цель, что я решил не спешить, и дождаться появления той пресловутой оперативной группы, ради которой я и затеял всю интригу. Хотя, возможно никакой оперативной группы нет, и в дальнейшем будет появляться подобный слабоорганизованый сброд, способный лишь подставиться под пулю.