Вот и я, Люба! (СИ) - Евгеника Мара

- Деда, ну, деда-а-а-а! Куда пошел? Ты что к маме моей с нами не поедешь? - тараторит Павлик, в голосе которого слышны слезы.

Беру себя в руки, возвращаюсь на место к внуку. Поворачиваю мальчишку к себе, провожу тыльной стороной ладони по лицу, вытирая слёзы.

- Ты же мужик, Паш, да? - спрашиваю, пристально смотря в глаза внуку.

Павел сглатывая слезы, кивает головой. Глядит на меня упрямым ожидающим взглядом.

- Пашка, ты извини меня, но Любаша наша заболела, и её срочно увезли в больницу. Тебе же нравится Любушка, да? Как ты считаешь, надо к ней съездить, чтобы проведать? - вижу, внук качает в ответ головой, хотя в глазах его стоят слезы. - Ну, вот, хорошо. Ты - молодец! Паш, предлагаю поступить правильно. Сразу в два места мы все вместе поехать не сможем. Значит, надо разделиться. Правильно? Ну, вот. Значит, давай решим с тобой так, сегодня ты с Димой и Аленой поедешь к маме, а я к Любаше в больницу. Все узнаю, и на днях мы с тобой вместе поедем к маме Маришке. Хорошо?!

Смотрю внимательно на внука в ожидании его ответа. Вижу Пашка думает и принимает решение.

- Хорошо. Я согласен, - вздыхая, произносит внук. - Только потом ты меня с собой к Любаше возьмёшь? Лады?!

Получив положительный ответ, Пашка утирает слезы и начинает пить чай.

Мы с Димой выходим из кухни.

- Григорьевич, я Вас заранее предупреждаю, мама выглядит не слишком хорошо, поэтому Вы будьте готовы к этому. Постарайтесь не напугать её и не расстроить своей реакцией на её внешний вид, - говорит мне парень, сообщая адрес больницы.

Смотрю на Димку строго, от нервов и злости играя желваками. Мне хочется задать ему только один вопрос:"Куда ты смотрел, если видел, что мать больна?"

Удерживаю себя, потому как знаю, все это время им всем пришлось нелегко.

Да и уверен я, Любушка сама "била" сына по рукам, когда он пытался её к врачу отправить.

Попрощавшись с Дмитрием и пообещав отзвониться о состоянии самочувствия Любаши, выезжаю на трассу и лечу на максимальной возможной скорости в Новосиб.

В больницу прибываю в рекордно короткое время. Медицинский персонал ещё только начинает собираться на дневную смену.

Выдержав сопротивление в приемном покое, воспользовавшись связями своей знаменитой матери, поднимаюсь на этаж терапевтического отделения.

Зайдя внутрь терапии, сразу направляюсь в поисках дежурного врача.

Не обнаружив его в помещении с табличкой "ординаторская", подхожу на сестринский пост.

- Девушка, доброе утро! В ваше отделение ночью поступила Любовь Петровна Гаврик. Я ее муж. Хочу жену свою увидеть и с врачом дежурным переговорить.

- Доброе утро! А кто Вам позволил в отделение зайти? Есть время посещения пациентов, если лечащий врач даст добро, тогда и приходите.

- Милая моя девушка, я четыре месяца жену не видел. В командировке был. Сегодня вернулся, а она в больнице, - говорю, придавая голосу и своим словам как можно больше убедительности.

- Ваша жена в данный момент находится в палате интенсивной терапии. Дежурный врач сейчас с вашей супругой, - более мягко произносит медсестра. - Давайте, я Вас провожу и вызову врача. Он сам Вам все и объяснит.

Мы вместе доходим до палаты. Я остаюсь снаружи ожидать врача. Мое сердце от переживаний то захлебывается от тахикардии, то замирает до уровня брадикардии.

Стою, как соляной столб, с мокрыми на нервной почве руками. Такое состояние для меня является непривычным, потому вызывает дополнительное раздражение.

- У Вас все нормально, - первое, что слышу от врача, вышедшего из палаты Любушки.

Представившись супругом Любы, очень убедительно обозначаю свою просьбу.

- Вы меня извините, что так нахраписто себя веду. Но убежден, что Вы и сами бы так же беспокоились о своей супруге. Мне только одним глазком её увидеть, ручку её поцеловать. Уверен, ей самой легче станет после этого, - говорю, а у самого голос хриплый от того, что в горле ком стоит.

- Хорошо, пока я заберу анализы Любовь Петровны, побудьте с ней. Жена Ваша все равно сейчас не спит, - вздыхая, отвечает мне доктор, направляясь в ординаторскую.

Тихо захожу в палату. На кровати под одеялом лежит моя красавица, вернее то, что от неё осталось. При виде худой и совершенно прозрачной Любушки с лицом белее простыни, у меня слезы на глаза наворачиваются.

Аккуратно сажусь на стул рядом с кроватью, беру в свою руку её ледяную ладонь. Пытаюсь согреть любимые пальчики своим дыханием. Любаша открывает глаза и начинает беззвучно плакать.

- Степушка! Мой Степушка! Ты вернулся! Живой! Любимый - мой! Единственный - мой! Люблю тебя милый мой! - очень тихим, практически безжизненным голосом, шепчет мне Любаша.

Приподнимаясь со стула, легко и нежно обнимаю её тело, ставшее совсем хрупким.

От бессилия и отчаяния мне хочется не то, что рвать и метать, а убивать. В голове пролетает мысль, что если не дай Бог случится страшное, еблану Гаврику сверну шею.

В этот момент в палату возвращается врач. Смотрит на нас обоих внимательно, но выражение лица мне его явно не нравится.

- Любовь Петровна, пришли результаты ФГДС вашего желудка и ваши анализы, - вздыхая как-то тяжко, произносит доктор. - Да, все же хорошо, что Ваш муж вовремя вернулся из командировки. Потому как появились некоторые обстоятельства, отягчающие лечение язвенной болезни.

- Доктор, может нам стоит выйти в коридор или ординаторскую, а Любушка пусть отдыхает? - задаю вопрос, в надежде объясниться по поводу здоровья Любы в коридоре без её присутствия.

- Уверен, что нам нужно все обсудить втроём, потому как вопрос серьёзный, - игнорируя мои слова, продолжает говорить врач. - Итак, у Любовь Петровны, как и было сразу понятно, кровоточащая язва желудка. Иного более серьезного в анамнезе нет. И это радует, можем выдохнуть. Протокол лечения в принципе стандартный. Однако, у Любовь Петровны есть ещё сюрприз, при котором нам нужно думать о более безопасной схеме лечения.

- Доктор, можно, как-то чуть яснее выражаться и объяснять нам то, что Вы хотите до нас донести, - произношу, закипая и еле сдерживая себя.

- Конечно можно. Судя по результатам анализов, Любовь Петровна находится в положении. Беременна - она! Уровень ХГЧ, хорионического гонадотропина человека, в крови вашей жены крайне высокий. Это свидетельствует, что срок ее беременности от момента зачатия больше 16 недель. Что является достаточно странным при отсутствии у вашей супруги видимого признака беременности, живота, и прибавки веса.

Мы с Любой смотрим друг на друга. Вероятно, у меня такое же удивленное лицо, как и у нее. Пока играем в глядели в палату заходят два специалиста, которые завозят какой-то аппарат.

- Сейчас сделаем Любовь Петровне УЗИ малого таза и будем понимать полную картину, - сообщает доктор.

На время проведения обследования мне приходится отойти в сторону.

Специалист под запись озвучивает какие-то цифры, я стараюсь их внимательно слушать, но половину сказанного упускаю, потому что нахожусь в каком-то эмоциональном ступоре. В себя прихожую услышав слова узиста.

- Многоплодная беременность. Дихориальная диамниотическая двойня. Исходя из размеров, срок беременности от момента зачатия составляет 16 недель. Чтобы вам было понятно лучше, у вас двойня, приблизительно 4 месяца.

В этот момент моё сердце практически останавливается.

Глава 30

Мы проснулись. У меня теперь нет местоимения "я", поэтому проснулись именно "мы". Вернее "они" - эти два прекрасных наших со Степушкой "они".

Судя по часам, на которые взглянула при первом "пихе" внутри меня, мои славные "они" не спят уже минут пятнадцать. Как стрелочки на циферблате мои "они" сейчас пихаются с двух сторон. Точно, один на девять часов, другой на пятнадцать минут десятого. Мне и забавно и смешно одновременно.