ИНЫЕ МИРЫ, ИНЫЕ ВРЕМЕНА. Сборник зарубежной фантастики - Айзек Азимов

Он отставал от всех почти на целый ряд. Его тело, не привыкшее к тяжелому физическому труду, беспощадно Ныло каждой мышцей.

Он обладал силой и не мог воспользоваться ею. Он прятал ее внутри себя, а она вырывалась наружу. Подобно случаю с кипящим супом, он и сейчас не мог понять, что для него больнее — разбитое тело или невозможность воспользоваться своим уникальным дарованием. Удерживать силы внутри себя, пожалуй, для него сейчас больнее. Особенно, когда они словно накипают и готовы вот-вот перелиться через край.

Дэвидсон заставил себя сконцентрироваться на работе, забыть о силе. ЭТО УЧЕБНЫЙ ПРОЦЕСС, — уговаривал он самого себя. — КЕЧНИ ЗНАЕТ СВОЕ ДЕЛО..Они достигли противоположного конца поля, и словно сквозь пелену тумана до Дэвидсона долетели слова Райнхарта-старшего:

— О'кэй, давайте немного передохнем. Слишком уж припекает.

Он скинул корзину на землю и, оставив ее там, где стоял, зашагал по направлению к ферме. Со вздохом облегчения Дэвидсон избавился от кожаных лямок своей ноши и свободно выпрямился.

Идя через поле, он приметил, что рядом с ним шагает Джани.

— Ты выглядишь разбитым, Ри, — сказала она.

— Пожалуй, это так и есть. Требуется время, чтобы привыкнуть к такой работе.

— Я тоже так считаю, — она пнула ногой комок глины на земле. — Ты закалишься. В противном случае — yбежишь отсюда. Последний наш работник просто исчез. Но ты, похоже, сделан из другого теста.

— Надеюсь, ты права, — ответил он, про себя гадая, кем мог быть этот их последний работник и какой силой он обладал, какую мощь скрывал внутри себя.

Экстрасенсу не требовался такой вот тренировочный период, но они встречаются раз в сто лет. Не был это И телепат: при их уровне развития интеллектуального потенциала возня в огороде совсем не обязательна.

Это был, скорее всего, такой же, как он, эспер, которому необходимы путешествия в обычные миры, где не знают ничего о телекинезе, думал Дэвидсон. Телекинетик или пиротик, чьи простые неспециализированные силы нуждаются в многолетних тренировках.

Новая мысль мелькнула в голове идущего полем Дэвидсона при виде полуобнаженных ног Джани впереди него. Нормальному мужчине необходим какой-то выход его сексуальной энергии; долгое воздержание доступно лишь людям определенного склада ума.

А как насчет нормального эспера? Может ли он сдерживать свои силы, не давать им выхода в течение пяти лет? Он уже сейчас чувствовал напряжение в организме, а прошло лишь два дня.

Только два дня, думал Дэвидсон. Он воздерживался лишь пару дней. Ему не хотелось считать, сколько же дней в пяти годах.

Еще несколько дней работы закалили его до того предела, когда каждый новый ряд в поле уже не кажется кошмаром. Тело было здоровым, и мускулы довольно быстро привыкли к новому режиму. Мышцы становились более упругими; ночью он стал крепче спать, днем больше есть. Развитие чисто физических сил доставляло несказанное удовольствие.

— Посмотрите, как он ест, — говорила Ма Райнхарт за столом. — Словно это последний ужин в его жизни.

Дэвидсон улыбнулся и тут же отправил в рот еще одну ложку пищи. Это было правдой, сейчас он ел много, как никогда. Вся его предыдущая жизнь на Земле теперь казалась скучной и бесцветной. Лишь здесь он постигал подлинный смысл жизни.

Но то, что творилось с разумом, начало беспокоить его.

Свои телекинетические силы он надежно держал под контролем, несмотря на постоянный соблазн дать им волю. Это было трудновато, но все же он продолжал жить без использования своих паранормальных особенностей. Но была и обратная сторона медали.

Ранним утром пятого дня пребывания на Мондарране IV он проснулся в холодном поту и сел в кровати, дико озираясь по сторонам. Мозг его раскалывался, перед глазами плыли разноцветные круги; он моргнул, пытаясь отогнать видения. Затем встал с кровати.

Некоторое время он стоял, прислушиваясь к биению своего сердца и теряясь в догадках, что же с ним происходило. Натянув брюки, Дэвидсон подошел к окну и посмотрел во двор.

До рассвета было еще далеко. Солнце даже не показалось на горизонте, и по высокому небу плавно проплывали две луны. Их лучи серебрили просторы неестественным призрачным светом. Снаружи было на удивление тиха Дэвидсон понял, что случилось. Ответная реакция его измученного, подавленного организма, протест против неправильного с ним обращения. Нельзя вот так просто перестать использовать телекинетические силы, и все тут.

Он спустился по лестнице, замирая при каждом скрипе ступенек, и вышел из дома с черного хода. Едва ступая по земле, он подошел к маленькому загону у возделанного поля.

Дэвидсон торопливо взобрался по лестнице, приставленной к стене загона. На него дохнуло теплым, слегка спертый запахом огромной массы бобов, хранящихся внутри деревянного помещения. Он прыгнул с лестницы внутрь, по колено погрузившись в зеленую кучу стручков.

Затем, осторожно, постепенно, он привел свои телекиветические силы в действие. Волна удовлетворения нахлынула на него почти сразу же. Сначала он поднял в воздух один-единственный стручок, подкинул его на несколько футов от земли, потом опустил обратно на землю. Затем еще один, затем сразу два. Все это продолжалось в течение пятнадцати минут, и еще никогда в жизни он не получал такого удовольствия, как сейчас, разбрасывая стручки бобов в разные стороны.

Лишь одна вещь теперь беспокоила его. Он обнаружил вдруг, что не владеет старым ремеслом в совершенстве, как раньше. Требовалось некоторое усилие организма, чтобы привести телекинетические силы в действие, и сейчас он чувствовал легкую усталость, чего не наблюдалось раньше.

Злавещая мысль посетила его: а что, если воздержание повредило способности к телекинезу? Предположим, пять лет воздержания — если он столько протянет — навсегда отнимут у него силы? Нет, это невозможно. В конце концов, ведь не ов первый отправлен в такую пятилетнюю ссылку. Другие возвращались после отбывания срока вполне нормальными. Они просто воздерживались, находили в себе силы не делать ЭТО. Но было ли это действительно так? Вероятно, ночными часами, в укромных местах, они также давали волю своим инстинктам; жгли костры и передвигали предметы?

Дэвидсон терялся в догадках. В задумчивости он подкинул в воздух пару-другую стручков, затем, почувствовав себя окончательно освеженным, выбрался через окно, вниз по лестнице, обратно во двор.

Внизу стоял Бастер Райнхарт и с любопытством смотрел на него.

У Дэвидсона перехватило дыхание, но он смог взять себя в руки.

— Эй, вы там! Что вы здесь делаете, Ри? Почему не спите?