После рассвета будет закат - Виктория Цветаева

не было видно. Пройдя вглубь, обратила внимание, что на кровати кто-то лежит. Присмотревшись, узнала Ларису. Она лежала, свернувшись калачиком, укрывшись одеялом почти до подбородка, отвернувшись к стенке. Мне стало не по себе. Что с ней? Как-то странно себя ведет, на неё не похоже. Обычно веселая, накрашенная и всегда ухоженная, эта жизнерадостная девушка летала по комнате, как вечная бабочка, летевшая на огонь в надежде опалить свои крылья.. А здесь лежит в тишине и темноте. Странно…

Я открыла шторы и впустила немного света, мне нужно было собрать всё необходимое, а главное книги, которые стопочкой лежали на столе. Когда всё было сложено в пакеты, я не выдержала и решилась всё же заговорить с ней. Дотянулась рукой до её плеча, но она никак не отреагировала и даже не пошевелилась, не подавая никаких признаков жизни. Она не спала, глаза её были открыты и смотрели в одну точку.

– Ларис, с тобой всё в порядке? – осторожно поинтересовалась я.

– А тебе не всё ли равно? Даже сейчас, после всего что я тебе сделала, ты меня будешь жалеть? – в её голосе не было злости, ненависти или раздражения, а тоска, дикая и всепоглощающая тоска, а ещё отчаяние, съедающее и грызущее душу без остатка.

– Я пришла не жалеть тебя, а собрать свои вещи. Больше нас с тобой ничего не связывает… Ты добилась своего – мы с Рустамом не вместе… Надеюсь ты довольна, ведь ты этого хотела? Что-то только у тебя не очень радостный вид?

– Хотела…, добилась…., расстались…, – шептала, повторяя одно и тоже по кругу, не останавливаясь она.

Мне снова стало жутко. Я не понимала, что с ней. С минуту она повторяла эти одни и те же слова, звучащие, как бред сумасшедшей.

– Я рада, что ты жива…, это я открыла тебе дверь…, хотела, чтобы ты обрела свободу… Я не желала тебе смерти и не хотела, чтобы так случилось…

– Или вернее, ты хотела, чтобы я увидела Рустама с Мариной? – озвучила свои догадки я, уже хорошо изучив Ларису. Это более похоже на правду, обо мне она думала в последнюю очередь.

– Это тоже…, теперь ты убедилась, какой он бабник… Он тебя недостоин…, – всё также не поворачиваясь ко мне лицом, убеждала она меня в том, что я и так прекрасно знала.

– Тогда, если он такой недостойный, что же ты бегала за ним и мне палки в колёса вставляла? – по-моему у Ларисы срабатывает не только логика если не мне, то и не тебе, но ещё и очернить человека в чужих глазах, хотя, Рустам, зная всю правду о её предательстве по отношению ко мне, плохого слова о ней ни разу при мне не сказал. И этим он выше, чем она, в моих глазах.

– Да не нужен он мне был…, просто чувство собственности сыграло со мной злую шутку, раз я не с ним, то и никто, понимаешь…? – я то как раз прекрасно всё понимала, лучше её самой и предупреждала об этом, что не любовь это.

– Просто…, как же у тебя всё просто…, жаль, что у меня так не получается… А понимаю я только одно, что из-за какого-то эгоизма ты пожертвовала нашей дружбой… Стоило это того? – уже с вызовом требовала ответа я.

– Мои сожаления уже ничего не исправят…, – прошептала Лариса слова, как мне показалось, с долей какой-то горечи и боли.

– Ты права, уже ничего не склеишь, а тем более не изменишь…, – печально закрыв глаза, выдавила я из себя нелицеприятную правду.

Пора и честь знать, взяла я пакеты в руки, намереваясь уйти отсюда навсегда.

– Надеюсь, ты найдешь своё счастье…, прощай, Лариса…, – кинула я ей перед тем как переступить порог.

И когда уже почти вышла из комнаты услышала тихое в ответ:

– Я беременна....

От неожиданности я замерла на месте, вот это поворот. Я медленно стала поворачиваться к ней лицом, а вот и раскрылась отгадка загадочного поведения Ларисы.

– Это прекрасно…, я тебя поздравляю…, дети – это радость…, – а что ещё я могла сказать, конечно рано и не вовремя, но это её выбор.

– Я не буду рожать, сделаю аборт…

Открыв рот я стояла и смотрела на неё, не в силах вымолвить ни слова. Хотя это же Лариса, чего я ожидала.

– Мне не нужен этот ребёнок…

– Чей он, Марата? Он что, его не хочет? Это он заставляет от него избавиться? – я стояла, сжимая руки в кулаки, злясь на Марата, не ожидая от этого козла ничего другого.

И тут меня осенила неожиданная догадка. Боялась ли я услышать роковой для меня ответ? Конечно да… Во рту сразу же стало сухо… Сглотнув вязкую слюну, я всё же набралась смелости и спросила.

– Или это всё-таки ребёнок Рустама?

– Нет…, это не ребёнок Рустама…, – быстро ответила она, – он всегда предохранялся. Единственный с кем я не была осторожна – Марат… В ту ночь, когда мы после клуба приехали к нему домой, он был пьян…, поэтому не позаботился о защите… С тех пор, кроме него, у меня больше никого не было. И он не просит меня делать аборт, сказал это решение за мной, если оставлю-будет помогать деньгами, но не женится и не признает ребёнка. Мы ему не нужны, но и грех на душу он брать не хочет. Чистенький нашёлся, мы не вписываемся в его жизнь, там у него уже образовался вариантик с ребёнком сразу. Раз так, то я его не оставлю – это окончательное решение…

– Как ты не понимаешь, это твой шанс обрести своё счастье… Бог тебе посылает путь к спасению твоей души и как жить дальше… Ничему жизнь тебя не учит, – возражала я её решению.

– Он не женится, сказал, и меня не любит. Я хочу ему отомстить, раз ни я ни ребёнок ему не нужны, то и мне тем более… Ему хорошо, сделал дело и бросил…, а ты обо мне подумала, как мне в деревню возвращаться, как побитой собаке, где на меня будет тыкать пальцем каждый встречный-поперечный и обзывать шлюхой, при этом смотря прямо в глаза… Поставь себя на моё место…, – вроде бы легко рассуждала она на такие серьёзные темы, и сторонний наблюдатель бы так и подумал о ней, но не я.

В её голосе была боль, сожаление, она страдала и очень сильно. Это мой шанс её переубедить и достучаться до разума этой девушки, пока не поздно. Отвернуться от человека легко, и многие бы так сейчас и поступили, но не я. Лариса запуталась, натворила бед, но я любила её, всё ещё любила. Она была мне небезразлична, и я сделаю всё, чтобы она передумала и не натворила глупостей.

– Лариса, опомнись, ты опять наступаешь на