Лучший колдун короля - Галина Мишарина

— По-моему, вам идёт, — сказала Зайба. — На юге у нас иногда стригутся и короче, но только если приносят особые клятвы.

— Вот и я принесла, но хотела бы до свадьбы хоть немного ускорить их рост…

— Это не проблема, — улыбнулась Зайба. — Я также могу составить вам план ухода для кожи лица и тела, и дать все необходимые средства.

— Огромное спасибо!

Она научила меня, как правильно втирать особое масло в кожу головы, а ещё дала эликсир и густой бальзам для длины. В итоге у меня появился целый сундучок со средствами, каждое из которых по-особому пахло. Были среди них и магические, но самым сильным стало масло для роста. Оно даже пекло кожу, но Зайба сказала, что это нормально.

— Если будет жечь слишком сильно, просто капните немного этого эликсира. И не забывайте об эссенции для лица, она выровняет тон.

— Хорошо. Я ещё запишу всё в блокнот, чтобы потом не запутаться.

Зайба кивнула, и на прощание я пригласила женщину на свадьбу.

— Обязательно приду, — улыбнулась она. — Хотя обычно большие торжества не посещаю. Но получить приглашение от будущей королевы — особая честь!

Я смутилась, но не покраснела, и пожала ей руку, проводив до конца коридора.

— Всё нормально? — спросил Кайрн, который держал наши сумки.

— Да. Она мне понравилась.

— Зайба — опытная знахарка и травница. Был у нас с ней один конфликт, но то дело прошлое.

— А что случилось?

Он нежно сжал мою руку и повёл за собой по коридору, рассказывая, как женщина угрожала навести проклятие на Юинэла, потому что тот якобы совратил её дочь.

— Но потом выяснилось, что дело обстояло с точностью до наоборот. Дочка Зайбы его выследила, пока по округе шатался, и оказалась так настойчива, что Юинэл едва ноги унёс. Потом она пробовала на нём разные запрещённые зелья, ну и в итоге, поняв, что взаимной любви не будет, пустила этот нелицеприятный слух. Якобы, он ей чуть ли не брак обещал, и целовал, и даже магией они сплетались… Зайба была в ярости. Я тоже. Хорошо, что она, помимо того, что красоту помогает женщинам поддерживать, ещё и способна зрить воспоминания. И дочь её об этом не знала, как и все прочие. Теперь вот знаешь ты, и я прошу никому об это мне говорить.

— Ни слова, обещаю, — сказала я. — Жаль девушку, хотя, кажется, она вела себя ничуть не лучше Дриа.

— Но любила Юинэла по-настоящему. По крайней мере, мне так показалось.

— Где она сейчас?

— Переехала в столицу, вступила в один из местных орденов. Там-то женщинам магию сдерживать не приходится.

Мы добрались до ворот, где уже ждали остальные и были приготовлены лошади. Стояла неподалёку и Дриа в бордовом дорожном наряде и с высокой причёской. Выглядела она как всегда отлично, но в глаза плескалась такая обида и ненависть, что никто из воинов не подходил к ней ближе, чем на пять шагов. Только Мортис отважился подать красавице руку, и Дриа сквозь зубы пробормотала «спасибо», не поворачивая голову нашу сторону.

Кайрн положил вещи на вторую повозку, на которой в поселение у Парящего озера везли разные необходимости, и, подойдя вплотную, крепко взял меня за пояс.

— Обожаю тебя на лошадь закидывать.

— Я тоже о… боже!

Хорошо, что хотя бы не взвизгнула, столь стремительно и легко он это проделал. Перехватила весёлый взгляд Мортиса, и поспешила расправить плащ. Остальные расселись, и путешествие началось.

Поначалу я почему-то думала только о том, насколько хорошо выгляжу. Горожане смотрели на нас с Кайроном, улыбались и даже махали, и, отвечая им, я волновалась о причёске, одежде и даже выражении лица. Потом обратила внимание на то, как расслаблен Кайрн, и длинно, тихо выдохнула. Никто не насмехался надо мной, и дурных мыслей в воздухе не витало. Наоборот, по слухам, простым гражданам я нравилась, а, значит, стоило последовать примеру правителя, которого они любили.

Я стала смелее смотреть по сторонам, и даже огорчилась, когда мы выехали за пределы Преальда. Но потом и красоты предгорий освободили разум от лишних мыслей, ведь здесь было, чем любоваться. Лес вдалеке казался синими, но вблизи он был изумрудно-голубыми. Густые травы на некоторых холмах завивались в спирали, и Кайрн объяснил, что так с ними играет магия.

— Бывает, она и людям даёт что-то особенное. Я знал женщину, у которой были очень густые чёрные ресницы, они в два ряда росли. И это при том, что оба её родителя были светловолосы, со вполне обычными ресницами, которые не выделяются. Когда она была маленькой, её «поцеловала» магия. Волосы остались золотыми, а глаза сделались яркими и выразительными.

— Она, наверное, была красавицей?

— Да.

Он произнёс это с особой тёплой интонацией, и я догадалась:

— Ты рассказываешь о своей маме?

Кайрн с улыбкой кивнул, и я попросила:

— А расскажи ещё о братьях. О Юинэле, например. Я так понимаю, он, хотя и младший, уже успел повидать мир.

— Как сказать младший, — отозвался Кайрн. — У нас у всех небольшая разница в возрасте. Но отец, хотя и был каждому сыну рад, втайне мечтал о дочери. А ещё он очень хотел, чтобы она была похожа на мать. У него тоже была одна странная черта: разные глаза. Они к тому же ещё и меняли цвет по настроению.

— Что же получалось?

— Его синий глаз мог становится чёрным или фиолетовым, а серый превращался порой в голубой. Близкие вскоре нашли закономерность в этих переменах, и мы с братьями всегда знали, когда нам попадёт. Ну а у мамы глаза были лазурные в серебре, и унаследовал их Юинэл. У него и волосы похожие — тёмно-золотистые, но при своей королевской внешности он всегда имел вольный характер, и мечтал покинуть столицу. Так оно и вышло.

— Á Тэрран?

— Он больше остальных был привязан к Тодре и Прибрежному замку. Его и этого места магия похожи, так что хорошо, что именно он — Первый Правитель.

— Прости, если этот вопрос покажется бестактным, мне просто важно понять тебя…

— Спрашивай, о чём угодно.

— Ты Тэррану всецело доверяешь?

— Я доверю ему свою, но не своей возлюбленной жизнь, — ответил Кайрн. — Потому что старший из тех, кто принимает жестокие решения во благо кровных родственников.

Я задумчиво посмотрела на небо, которое было совсем как глаза умершего короля: чёрно-синее на западе и ярко-голубое на востоке, будто бы распавшееся на два абсолютно ровных куска.

— Отчасти его можно понять. У каждого своя судьба, даже у этой грозы.

Кайрн кивнул.

— Как и у нас, способных от неё