Псих - Амо Джонс

class="p1">— Прежде всего, пошел ты нахуй. Я никогда ничего не делаю без гребаной причины, ты же знаешь, во-вторых, ты чертовски слеп, когда дело касается ее. Она-твое слепое пятно. Где бы она ни была, где бы ни была, Ройса больше не существует. Это делает тебя чертовски тупым. Она делает тебя чертовски тупым. Я здесь для того, чтобы убедиться, что ты не всегда чертовски тупой. — Я смотрю, как двигаются его губы, и мне приходится физически сдерживаться, чтобы не ударить его прямо в челюсть.

— Не слепой, брат, я чертовски сосредоточен. Ты вешаешь эту девчонку на все, что, по твоему мнению, я не могу убить, трахнуть или ударить, и можешь поспорить на свой последний доллар, что я убью, выебу и вырублю это. Она не мое слепое пятно. — Я хихикаю, проводя пальцем по нижней губе. — Она, блядь, переключает мою ярость. Она-то, что сводит меня с ума, черт возьми. Она-то, ради чего я рвусь. Так что я спрошу тебя еще раз, и брат или нет, я убью тебя, черт возьми.

Нечестивец качает головой, проводя руками по затылку и сжимая челюсти.

— Ройс. Я тебе не враг. Ты доверяешь мне. Вот почему вы все впустили меня в L'artisaniant.

Я делаю паузу и обдумываю его слова. В основном правда. Я действительно доверяю ему. Я ему очень доверяю.

— Доверие-это не то, о чем я могу договориться, когда речь идет о Джейд.

— Черт. — брови Нечестивца удивленно взлетают вверх. — Я не думаю, что когда-либо видел мужчину, который не хотел бы, но так сильно нуждался в девушке за всю свою жизнь.

— Ты, должно быть, здесь новичок. — Это была шутка, но в основном это была правда. Хотя я знаю Нечестивца много лет, он никогда не видел, как я отношусь к Джейд.

Его рука опускается мне на плечо.

— Брат, поверь мне. Все, что я делаю с ней или для нее, делается для твоей пользы.

Мои глаза сужаются.

— Не подходи к ней близко.

— Итак, ты хочешь ее? — спрашивает он.

Я высокомерно хихикаю.

— Ублюдок, ты задаешь неправильные вопросы.

— Ну, и что я должен спросить? — Если бы кто-нибудь другой сказал эти слова, я бы вышиб из них все дерьмо, но он. Я должен тепло относиться к тому, что он рядом с Джейд.

— Только не это.

— Почему? — он спрашивает, и теперь я знаю, что он хочет, чтобы его ударили.

— Потому что нет вопроса, хочу ли я ее или она хочет меня. — Я затягиваюсь сигаретой, пока дым не вырывается из моих ноздрей. — Есть только она и я, и больше никого.

Нечестивец кивает.

— Принято к сведению. Я не подойду к ней в таком виде, но я действительно хочу выяснить, что она скрывает.

Он не одинок в этом.

Позже той же ночью, после того как мы вернулись ко мне домой, и я убедился, что Джейд в постели — чертовски спит — я созвал церковь в своей гостиной. Мне нужно рассказать о том, что я узнал сегодня вечером, и, возможно, раскрывая новые факты, я соберу часть головоломки воедино.

— Почему бы тебе просто не привязать ее к кровати и трахнуть, чтобы она рассказала тебе, либо пытать ее? — это сторона Джипси.

Он молод. Я знаю это. Мне постоянно, блядь, приходится напоминать себе об этом факте, иначе я бы убил его, а потом у меня были бы проблемы со Лайоном.

— Потому что это не она.

Джипси запускает пальцы в свои волосы, уложенные в одну сторону, и пожимает плечами.

— Просто предложение.

Я качаю головой. Я горжусь тем, как сильно он растет и приспосабливается к жизни, которой его окружают. Однако ему чертовски не повезло в ту секунду, когда он покинул Лайонс-болл-сакс.

Лайон наклоняется, упираясь локтями в колени.

— Она должна сказать тебе, кто он такой. Есть причина, по которой он приводит ее в ваш секс-клуб.

— Почему ты должен так говорить? — шучу я, подмигивая Лайону. Он никогда не видел деталей L'artisaniant, которые видит большинство. С Лайоном все черно — белое. Ты либо трахаешься, либо убиваешь.

Лайон тихо хихикает, проводя рукой по густой щетине на подбородке.

— Потому что это то, что, черт возьми, это такое.

Выбрасывая ногу, я наблюдаю, как Нечестивый хватает один из кухонных стульев и разворачивает его, чтобы сесть на него задом наперед.

— Кем бы он ни был, она защищает его не просто так. — Я все еще не уверен, как я отношусь к Нечестивцу и его игре с Джейд. Я знаю, что доверяю ему и его намерениям, но знание того, что он трахнул ее, не устраивает меня.

На самом деле, у меня чертовски чешутся пальцы, чтобы обхватить его за горло. И ее.

— Я в этом не сомневаюсь, — говорю я, щелкая зажигалкой по пальцам. — Она знает, что я, блядь, убью его.

— Что ты делал тогда, когда она училась в средней школе со всеми парнями? Черт, — бормочет Джипси. — Черт, Псих, ты с ума сходишь из-за нее.

Тишина.

— Это мило, что ты думаешь, что я позволял это.

— Бедная сучка, — шутит Джипси, ерзая на стуле.

Лайон встает с дивана.

— Вам присылали какие-нибудь новые видео?

Я стискиваю зубы, моя кровь гасит пламя, которое пылает в моей груди.

— Да. Их было два.

Лайон достает ключи из кармана.

— Следите за видео, пытаясь контролировать свою женщину. Ты будешь в порядке завтра на пробеге или мне послать кого-нибудь другого?

Я выключаю Лайона.

— Пошел ты. Со мной все будет в порядке.

Лайон хихикает, направляясь к входной двери. Он бросает на меня последний взгляд, прежде чем переступить порог с Джипси, Нечестивым и Слимом позади него.

Лайон останавливается на пороге.

— Я никогда не спрашивал тебя о том, как она стала твоей сестрой.

— Хммм, — отвечаю я. — Потому что на самом деле я никому об этом не рассказываю. — Я наклоняюсь вперед, пока мои локти не упираются в бедра. — Ее подбросили к нашему порогу.

Лайон наклоняет голову, скрещивая руки перед собой.

— Вы не проходили процесс усыновления?

— Нет. Ну, после того, как ее там оставили, мама и папа сделали то, что им нужно было сделать, чтобы найти ее семью, но о ней не было никаких записей. Из-за папы, он потянул за какие-то ниточки и сумел законно усыновить ее после того, как был решен вопрос об отказе от ребенка.

— Она знает об этом?

Я откидываюсь назад.

— Нет, она думает, что ее оставили в приюте, и мы прошли через этот процесс таким образом.

— Что-то в этом не так, — говорит Лайон, нахмурившись. — Отсидись на пробеге. Постарайся докопаться до сути того, что с ней происходит.

— Лайон, — рычу я. Он чертовски хорошо знает, как много этот клуб значит для меня и как я никогда не позволял никому приближаться к моему клубу