Псих - Амо Джонс

Псих

Перевод подготовлен:

Он был моим приемным братом.

Он поклялся защищать меня.

Он потерпел неудачу.

Все они потерпели неудачу.

Я-открытая коробка с фотографиями, сделанными при дневном свете, но отфильтрованными в сепии. Я-прошлое, которое он пытался забыть; он был тем будущим, в котором я нуждалась. Когда он ушел четыре года назад, я звала его каждую ночь. Но потом все это прекратилось. Мои крики внезапно заглушила жестокость и еще больше усилила боль.

Но он вернулся. Он не тот милый старший брат, в которого я втайне влюбилась, или плохой мальчик, богатый сопляк, которого я ненавидела любить.

Он безжалостный вице-президент Wolf Pack MC, и он больше не подчиняется Ройсу Кейну.

Он отвечает перед Психом.

Здесь была женщина.

Ростом она была, может быть, на целый фут ниже моих шести футов трех дюймов (190.5 см). Я хотел изучить ее с близкого расстояния, чтобы понять, почему она так меня очаровала, но шелест листьев, падавших у моих ног, отвлек меня настолько, что я забыл задавать вопросы. Я был слишком занят размышлениями об обстоятельствах, которые привели меня к этому моменту в моей жизни.

Гребаное дно без фундамента, на котором можно было бы отстроиться.

Я крепко сжал газовый шланг. Кто, черт возьми, была эта женщина? Огромная толстовка с капюшоном небрежно облегала ее хрупкую фигуру, длинные темные волосы со вкусом ниспадали на плечи волнами. Я не мог как следует разглядеть ее лицо. Она явно сделала все, что могла, чтобы скрыть его. Решил, что она чего-то хочет, так как она не сдвинулась с места, куда уставилась, ее тело заметно повернулось ко мне.

Я вежливо кивнул ей, когда понял, что она не перестанет таращиться. Я тоже был гребаным параноиком. После того, что только что произошло и того, что мы пережили, мне нужно было поскорее убраться отсюда к чертовой матери.

Я наблюдал, как ее лицо выглянуло из-за края толстовки, и ее большие зеленые глаза уставились на меня. Она заглянула на заднее сиденье моей машины, прежде чем вернуться ко мне.

— Ты в бегах, красавчик? — Ее голос был хриплым, как будто она курила сигареты всю свою жизнь. В ней вообще не было ничего подозрительного, если не считать толстовки с капюшоном.

Я усмехнулся.

— Что-то в этом роде.

На секунду, и я имею в виду очень короткую гребаную секунду, темнота на мгновение мелькнула в ее глазах. Почти как облако, заслонившее солнце в ясный летний день. Так же быстро, как оно появилось, оно исчезло.

Уголки ее рта приподнялись в улыбке.

— Ну, есть одно местечко на окраине Лос-Анджелеса. Бар называется "Патч". — Она оценивающе посмотрела на меня. — Не обещаю, что они позволят такому хорошенькому мальчику, как ты, остаться, но ты всегда можешь попробовать.

Я стоял там, а на заднем плане пищал бензонасос, мой рот был слегка приоткрыт. Я зашел в магазин, чтобы заплатить за бензин, и не успел поблагодарить ее, как она уже ушла.

Хотела бы я вспомнить тот день, когда меня приняли в семью Кейнов, но я была едва достаточно взрослой, чтобы создавать яркие видения в своей голове. Мне было несколько дней, меня бросили… Бросили на пороге местного детского дома в захудалом районе Сан-Франциско. Я мало что знаю о том, что произошло, не потому, что Кейны не хотели, чтобы я знала, а потому, что я никогда не хотела спрашивать. Быть отвергнутой в детстве моими родителями-это все, что мне нужно знать. Мне повезло, что мистер и миссис Кейн были там на следующий день, желая найти для своего отпрыска сына, маленького брата, с которым он мог бы поиграть.

Вместо этого у него появилась сестра.

Ройсу было три года, когда я появилась дома, и мальчик… неужели его не впечатлило, что у него появилась сестра вместо брата?

Очевидно, ему потребовалось сорок пять минут, чтобы поговорить со мной, но после этого мы так и не остановились. Сейчас мне пятнадцать лет. Можно сказать, что все изменилось.

— Ройс! — Я кричу на своего расстроенного брата, когда он кружит по баскетбольной площадке на нашем заднем дворе, держа мой телефон в воздухе. — Отдай его мне прямо сейчас, блядь!

Он смеется так громко, что мне хочется засунуть ногу ему в рот. С годами Ройс становится все более раздражающим, но я без тени сомнения знаю, что если мне что-то понадобится, то первым я попрошу своего старшего брата.

Должно быть, он остановился на полпути, потому что я врезалась в него, мое лицо прижалось к его спине, прежде чем я упала на землю. Голубое небо плывет надо мной среди желтого восторга солнца.

Рука обхватывает меня за поясницу, благополучно поднимая на ноги.

— Не-а, ты еще не можешь умереть передо мной, герцогиня. Ты все еще должна мне эти двадцать долларов.

Я отталкиваюсь от его груди, не обращая внимания на то, как напряжены его мышцы под рубашкой.

— Дай мне мой телефон! — Я протягиваю ему руку, а другую кладу на бедро.

— Я слышал, что один из этих маленьких первокурсников в школе хочет пригласить мою сестру на свидание… — дразнит он, и именно тогда я слышу другой голос позади себя.

Свист Орсона пронзает мои барабанные перепонки.

— Черт возьми, кто-то новичок в правилах? Разве ты не знал, что не можешь пригласить маленькую мисс Джейд Кейн на свидание, не пройдя через ее старших братьев? — Естественно, у моего надоедливого брата тоже есть надоедливые друзья, которые также досадно заявляют о моей — так называемой-надоедливой заднице. В школе я неприкасаема. Это бесполезно, когда ты не возражаешь, чтобы тебя трогали.

— Он новенький. Я его хорошенько подведу, — умоляю я Ройса, наблюдая, как его большой палец парит над моим телефоном. На самом деле он не стал бы просматривать мой телефон, но если бы сообщение пришло, пока он держал его в руке, то я почти уверена, что он бы… зазвонил.

Блядь.

Он наклоняет голову. Я с ужасом наблюдаю, как его глаза облетают какие-то слова, которые выскочили.

Он пристально смотрит на меня.

— Кто этот маленький засранец?

— Что он написал? — спрашивает Орсон, проводя пальцами по своим темным вьющимся волосам. Орсон — наполовину средиземноморско-французский, наполовину американский бог баскетбола ростом шесть футов шесть дюймов (198 см) и один из лучших друзей Ройса. На самом деле я не совсем понимаю, как они стали