Центр мира - Михаил Кречмар

– Вы знаете, что только два человека в глубокой древности соприкасались с этим средоточием… лично. О судьбе одного из них мы можем узнать из нескольких священных книг…

– Вы имеете в виду пророка Мусу?

– Да, именно его. Вероятно, только он, единственный из когда-либо живших людей, имел достаточную степень посвящения, чтобы непосредственно контактировать с этой Силой. А для второго – Искандера Двурогого – контакт с ней не закончился ничем хорошим.

– И вы считаете…

– Я считаю, что людей, имеющих такое мощное магическое поле, каким обладал пророк Моисей, сегодня на земле нет. Я не знаю, что делает это Средоточие Силы с недостаточно подготовленным человеком. Возможно, оно превращает неискушённого в пепел. Возможно, убивает его на расстоянии. Возможно, к нему просто нельзя подойти близко из-за неизвестных нам физических свойств. Но в одном вы правы: оно абсолютно защищено и без армии хранителей, даже не будучи помещено в безлюдное место. Я думаю, что посреди базарной площади Шанхая оно находилось бы в такой же безопасности, в какой пребывает и в вечных снегах Тянь-Шаня. Но безопасно ли оно для окружающих его людей? Ведь именно для того, чтобы защитить человечество от его присутствия, и были созданы в самых безлюдных местах устрашающие древние храмы.

– Ах! – шейх картинно всплеснул руками. – Скажите, вы на самом деле думаете, что этот предмет может быть сейчас извлечён на поверхность и помещён среди нас?

– Он будет извлечён тогда, когда придёт его время.

– То есть тогда, когда это станет угодно Аллаху!

– Я знаю, вы думаете, что этот предмет имеет ключевое значение в истории ислама. Но существуют и другие религиозные культы и политические течения, которые бы хотели завладеть им. Но, наверное, для всех нас будет разумнее, если этот предмет никогда не окажется в человеческих руках.

Макс Спадолин, Сулейман Измаилов. «Центр-Рерих», Москва

Подъезд, в котором находился центр почитателей семьи Рерихов и учения «Живая Этика», иначе именуемого «Агни-йога», казалось, ещё глубже погрузился в землю. Неизменным оставался сложный запах кошачьей мочи, прокисшего пива и благовонных палочек. На этот раз Спадолин решил не прибегать к помощи домофона. Заготовленными инструментами он отомкнул входную дверь в подъезд, а затем отпер дверь в офис. Первым через порог он толкнул Сулеймана Измаилова, затем вошёл сам, а Пётр Шемякин, выскользнув сразу же из-за спины, обошёл все комнаты. Макс моментально склонился над расплывшейся в кресле тушей «ясновидящей» и «просветлённой» Нонны Эфраимовны Гриндберг. Как и в прошлый раз, её необъятное тело было укрыто огромным ворохом шелков, платков и бархатных платьев. Спадолин совершенно бесцеремонно порылся в их складках и извлёк оттуда четыре мобильных телефона.

– Вот, блядь, ты погляди сколько средств связи в одних руках! – подозвал он Шемякина. – Я когда начинал в Органах работать, такая погань нам только в страшных снах могла присниться. Да что я вру, и во сне мы себе такого представить не могли. Ведь до чего противненькая штуковина! Денег, можно сказать, никаких и не стоит, а можно настроить так, что нажимаешь на кнопочку – всего на одну кнопочку – и сразу кому-то идёт сообщение. Атас, типа, закрыли, демоны. И там сразу все – чемоданы в руки и на крыло.

– Что, подняла тревогу? – заволновался Шемякин.

– Да не, вроде. – Спадолин вертел в руках каждый из телефонных аппаратов, проверяя время последнего вызова. – Не успела. Ну что же вы молчите, Нонна Эфраимовна? Мы ведь даже адвоката вашего с собой захватили. Для большей непринуждённости беседы.

Нонна Эфраимовна глядела на него из вороха тряпок чёрными, ненавидящими глазами.

Неожиданно она проревела бычьим голосом:

– Спросят: «Кто дал вам Учение?». Отвечайте: «Махатма Востока». Спросят: «Где же живёт Он?». Скажите: «Местожительство Учителя не только не может быть передаваемо, но даже не может быть произносимо. Вопрос ваш показывает, насколько вы далеки от смысла Учения. Даже по человечеству вы должны понять, насколько ваш вопрос вреден».

– Ладно. Я рекомендую немного послушать меня между пророчествами, – сказал Максим. Он уселся на край старинного круглого стола прямо перед тёткой, положив ногу на ногу.

– Первое. Расследование дела об убийстве Александра Никонова проводится под совместным контролем МВД и Службы и имеет высшую степень важности. Согласно его статусу мы имеем право проводить допросы без присутствия адвоката, проникать без предъявления ордера в помещения по адресам, фигурирующим в Деле, осуществлять изъятие документов и предметов, имеющих статус вещественных доказательств по этому делу.

Даже Шемякин выглядел несколько потрясённым. До настоящего момента он считал Спадолина кем-то вроде Робин Гуда от мира Секретной службы.

– Спросят: «Когда же пригожусь?». Скажите: «От сего часа и до века». Спросят: «Когда же приготовиться к работе?». Скажите: «Не теряя часа». «Когда же будет зов?». Скажите: «Даже спите чутко». «Как же работать это время?». Скажите: «Умножив качество труда», – прорычала вновь «просветлённая».

– Ага. Ну, ладно, я о своём, о девичьем. В середине 2000 года у вашей организации возникли серьёзные трудности в бизнесе. Интегрированная с вами компания Guptah Electronics потеряла свой статус наибольшего благоприятствования, который имела как фирма, уполномоченная на ведение своей деятельности Российским обществом инвалидов. Вы обратились за помощью к определённым кругам. И эти определённые круги согласились вам помочь. Взамен вам надо было организовать финансирование объекта в самом закрытом регионе мира. В регионе, который согласно проводимой там политике находится под негласным запретом для размещения иностранных инвестиций. Я говорю о Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая.

– Ночь близка, звери кругом, и огонь костра может потухнуть. Но если мы согласимся разделить дозор ночи, мы сохраним силы. Завтра наш путь долог, и мы можем истомиться. Пойдём вместе. У нас будут праздник и радость. Спою тебе песню твоей матери, и жены, и сестры. Ты же скажешь предание отца о герое и подвиге; будет наш путь общим.

Спадолин укоризненно посмотрел на неё.

– Вы на самом деле разработали вполне интересную схему. Часть средств для финансирования объекта поступала от «Центра-Рерих», другая часть – от экологической организации, пользующейся авторитетом во всём мире. А средства на эту грантовую деятельность поступали от Guptah Electronics. Но вот откуда Guptah Electronics получала эти средства?

– Не наступи на скорпиона и предупреди меня о ехидне, – не сдавалась Гриндберг. – Путник-друг, помни, что мы должны прийти в одно селение горное. Путник, будь мне другом. Рассеиваем суеверие, невежество и страх. Куём мужество, волю и знание.

– Вроде, на поверхности ответ лежит – от собственной коммерческой деятельности, – продолжал Спадолин. – Молодцы ребята, заработали денег, отдали на благотворительность. Лечение больных детишек из Чечни и охрана снежного барса. Вот только при рассмотрении торгового баланса Guptah Electronics возникают некоторые вопросы.

Например, почему компания «Ахмад Фазиль и сыновья» отпускала им стиральные и посудомоечные машины по цене чуть выше ста долларов? А речь идёт о поставках в тысячи единиц. Или почему реализация нескольких заказов на оборудование сети арабских универмагов в Северо-Западном регионе России выкатила в шесть миллионов? Ведь любая московская компания, даже самая дорогостоящая, выполнила бы эту работу за шестьсот тысяч.

– Всякое стремление к просвещению приветствовано. Каждый предрассудок невежества обличён. Трудящийся, горят ли в твоём сознании основы сотрудничества и общины?

– Давайте я её ёбну, – не выдержал Шемякин. – Тихонько так, для разогрева. Демократизатором.

– От потому вас, менты, ментами и зовут, что вы такие сплошь некультурные и невыдержанные, – усмехнулся Спадолин. – Кстати, что характерно, – с деньгами нам и так всё понятно. А сегодня нас интересуют совсем не деньги. Итак, чем заинтересовал «профессор» Александр Никонов ваших… м-м-м… знакомых в… м-м-м… определённых кругах? Да так, что они пришли к решению о его ликвидации? Кстати, на всякий случай, – адвокат Сулейман Измаилов приглашён не для удобства общения. Он задержанный, такой же задержанный, как и вы, и может быть задержан на совершенно неопределённое время – в зависимости от вашего поведения.

– Говорить я буду только с вами, – сипло просвистела огромная, страдающая одышкой женщина.

– Давайте… – снова начал Шемякин.

– Нет, не давайте, – согласился Макс. – Давайте вы выйдете отсюда и выведете Сулеймана Ибрагимовича.

Спадолин разговаривал с Гриндберг более двух часов. По окончании беседы в комнату вошли четверо сотрудников Службы защиты свидетелей из ожидавшего снаружи «фольксвагена». Они приняли на руки Нонну Эфраимовну и Измаилова, и те навсегда скрылись за тонированными стёклами VW-Multitravel.