Призывающая волну - Кира Вайнир

В сторону были отложены мои папки, какие-то камни, шкатулки уже не помню с чем. Сколько, оказывается, у меня скопилось всего разного и забытого!

— А это что? Кто это рисовал? — вдруг отвлекла меня Райнис.

— А, это? — посмотрел я на папку в её руках. — Это я в юности баловался.

— Баловался? Ничего себе! — она посмотрела на меня с удивлённым восхищением во взгляде. — Только не говори, что ты давно всё бросил!

— Нууу… Иногда бывает, что рисую. — Почувствовал я себя неловко.

— А можно я посмотрю? — спросила она таким голосом, что я просто не смог ей отказать.

Глава 35

Раиса.

Большие, сложенные между собой, деревянные обложки с завязками хранили в себе очень много интересного. Рисунков было очень много. И углëм, и даже красками.

— Ну, что ты там рассматриваешь? Детская мазня, — бурчал Юфей, явно жалея, что выложил эти папки на стол.

— Ты зря стесняешься! — улыбнулась я ему и вернулась к рассматриванию. — Линии, тени, переход цвета… Тебя кто-то учил?

— Нет, само как-то. А вот ты так говоришь, что можно подумать, что ты сама умеешь рисовать. — Попытался он забрать у меня папку, за что получил шлепок по рукам.

— Ты удивишься, — уверенно заявила я и развернулась от него, чтобы больше не отнимал.

— Это чему же? — хмыкнул Мойва.

— В жизни столько всего, что повод удивиться всегда найдётся. — Расплывчато ответила я. — Но это очень и очень здорово! Я смотрю на эти рисунки… Вот на этот, например, и верю. Я чувствую настроение этих рыбок. А это где? Подожди, это же возле Грота, да?

— Да, — он присел рядом.

Я рассматривала полную луну над морской рябью. И чем больше всматривалась, тем больше оттенков и подробностей находила. А вот следующая картина заставила меня буквально замереть, жадно вглядываясь в изображение. Янтарно-оранжевая сфера словно парила в столбе света, а сквозь тонкую плёнку просматривались комки какого-то тумана, в которых прятался маленький человечек с рыбьим хвостиком.

— Это же Чен, да? — провела я пальцем по тёмным прядям. — Это оно потом так…

— Да, — тихо произнёс он, сжав ладонями мои плечи. — Не надо смотреть…

— Я хочу узнать, расскажи — попросила я.

— После родов, я перенесу твой ястык в материнские пещеры. Мы их так зовём, потому что там есть вот такие столбы света и тепла, в них икринки дозревают. — Рассказывал Юфей. — Я буду с ними всё время рядом. Кормить собственной силой и кровью, убирать омертвевшие икринки, пока не останется одна. Она будет очень быстро расти. Уже вскоре можно будет увидеть малька. А когда он забьётся, показывая, что готов покинуть защищающие его стенки икринки и начнёт рвать плёнку, я ему помогу. Прорву своими когтями и приму на руки. Малëк в первые дни легко будет помещаться в моих ладонях. И самое сложное, заставить себя переложить его в колыбель.

— Жаль, что я этого не увижу… — вырвалось у меня.

— Райнис, — начал Юфей.

— Не надо. Я всё знаю, и не стала бы что-то менять. Просто хочется заглянуть туда, где меня уже не будет. — Кажется, именно в этот момент я окончательно приняла для себя решение, любой ценой остановить Райнис.

Рисковать судьбой вот такой же икринки, только с моим ребёнком, лично мною выношенным, надеясь на то, что а вдруг что-то изменится в самой Райнис или у неё не получится вернуться, я не собиралась.

И одновременно в душе поднялась огромная волна непонятного мне чувства. Я была уверена в Мойве, в том, что оставляю малыша в надёжных и заботливых руках. И за эту уверенность, я была ему очень благодарна. Даже сейчас я расслабилась, и откинулась на его грудь, давая возможность начинающей уставать спине отдохнуть.

— Беспокоит? — каким-то образом муж понял, что у меня тянет в пояснице.

— Да не особо, и быстро проходит. — Успокоила его я, хотя поглаживающие и чуть давящие прикосновения были очень приятны. — Я хочу, чтобы у нашего ребёнка тоже была такая папка. Вырастет, начнёт на арену со всякими острыми железками выскакивать… А тут вот, в засаде сидит, охотничек.

Я показала Юфею его же рисунок, где был изображён Чен, только совсем маленьким, во время охоты на ярких, оранжевых рыбок. Малыш спрятался среди водорослей и выжидал, сжимая в ручках сачок. В этом рисунке было столько жизни, что я словно собственными глазами видела этот момент.

— Не думал, что ты так высоко это оценишь. Но знаешь, я готов удивиться, — с этими словами Юфей встал и вернулся обратно уже с папкой и небольшой коробкой.

Внутри оказались баночки с красками и кисти разной толщины. Краски были подготовлены к рисованию, их не надо было разбавлять.

— Значит говоришь в юности баловался и так изредка? — усмехнулась я.

— Нууу… — запустил пальцы в свои волосы Юфей. — Так, я пока пошёл дальше искать игру.

— Так и запомним, сбежал! — засмеялась я, задумываясь, что же такое нарисовать.

Идея пришла быстро. Легкий рисунок, но необычный для этого мира. На заснеженной ветке с крупными ягодами рябины, сидела парочка снегирей. Сначала я хотела обе грудки сделать яркими и алыми, а потом всё-таки решила, что одна из птичек будет самочкой.

— Хм, ты была в Верхнем мире? — раздалось у меня над ухом. — И что-то я не помню, чтобы хоть раз тебя замечали рисующей.

— А сколько мириид во дворце знают, что рисуешь ты? — перевела вопрос я. — Ты уже нашёл свою игру? А то даже мне стало интересно, что она из себя представляет.

— Почти, осталась дальняя полка. — Я отложила свой рисунок и пошла смотреть на розыски.

Уже вскоре Юфей с довольным возгласом вытащил из недр шкафа коробку, знакомо поделённую на квадраты разного цвета. Но вытаскивая игру, он вместе с ней вытащил и какие-то бумаги.

— Какие старые, — подняла я с пола несколько потемневших от времени листков.

— Это, скорее всего, какие-то пометки ещё моего отца, если не деда. Я шкафы не разбирал, просто освободил несколько, распихав их содержимое по остальным. — Предположил Юфей.

— Решил, что чуть попозже разберëшь? — улыбнулась я знакомой ситуации, рассматривая найденные бумаги. — Подожди… Это письма, только непонятно кому и от кого.

— "Твоя лучшая половина, потому что с мозгами, Хранящий твою спину, С". — Прочитал одну и ту же подпись на всех записках Юфей.

— Кто-то, похоже, был совсем бесстрашным. Получается, это писалось твоему отцу, раз это его рабочая комната? — поинтересовалась я.

— Скорее деду. Наложниц из гарема окончательно перестали умерщвлять в день похорон Выбранной именно при нём. А тут вот… — протянул он