Призывающая волну - Кира Вайнир
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Даже передадите виновников нашему отцу? Не взирая на положение? — спросил старший, Кхан.
— С удовольствием. Лично прослежу, чтобы они доехали до дома вашего отца живыми. — Чувствую, улыбочка у меня была та ещё.
— Отец, после камер и поединка Кхану и Кинтаро нужно отдохнуть. И нормально привести себя в порядок, а не наскоро. Комнаты для них уже готовы. — Напомнил мне Чен.
— Да, конечно. Задержись на пару слов. — Попросил я.
— Конечно, думаю, дорогу парни запомнили. — Кивнул сын.
— Чен, разговор не простой. — Начал я, когда спины братьев скрылись из виду. — Ты знаешь, как кочевники относятся к своим женщинам. Словно компенсируя сложность и трудность их образа жизни. Жена, мать, сестра, дочь… Это свято. А похищение и плен для девушки… Нашему роду, вне зависимости от итогов, даже когда мы докажем, что нашей вины нет, придётся взять на себя восстановление чести семьи Вхен. Ты примешь девушку в свой гарем.
— Нет. И это не обсуждается. — Резко ответил Чен. — Никаких гаремов или жён, даже если речь идёт только о благе престола. Ни одной женщины рядом я не потерплю!
— Что? — слишком уж решительно прозвучали слова моего малька. — Чен, кто она? Откуда?
— Из Верхнего мира. Я оставил своё сердце в волнах у её ног. — Опустил взгляд Чен.
— Ты понимаешь, что означают твои слова? — спросил я тихо.
— Да, отец. — Совсем бесцветно прозвучал голос сына.
— Когда же ты успел вырасти, малëк? — покачал я головой. — Я понимаю, почему ты не утянул её с собой сразу. Но сейчас…
— У неё семья… Там. Я ничего не могу ей предложить, кроме собственного сердца. И надеюсь на милость Волны, может я ещё получу шанс. — Признался Чен.
— Сын, мы вернёмся в Верхний мир. Месть за твой плен, за смерть Ясина приведёт нас туда. — Пообещал я сыну.
— Я знаю. А что касается Ксиулан Вхен, то почему ты не возьмёшь её в свой гарем? — предложил сын. — Живот Райнис всё заметнее, значит, роды уже скоро и место рядом с тобой будет свободно!
— Ты что говоришь? Никаких гаремов больше, место Райнис навсегда останется только её… — сказал я и замолчал, натолкнувшись на сочувствующее понимание во взгляде собственного сына. — Я… Мне нужно побыть одному.
Не дожидаясь ответа, я развернулся и ушёл. Смысл и значение собственных вырвавшихся в порыве слов оглушали.
Когда это случилось? Когда жгучая ненависть растворилась в чëм-то гораздо более сильном? Но как же тогда… Думать и разбираться в собственных чувствах, было страшно.
Задумавшись, я сам не заметил, как пришёл к развалинам храма. Райнис была там. Как и в прошлый раз, она нежилась в купели. Я подошёл настолько тихо, что моё присутствие осталось для неё незамеченным. И начал осторожно массировать ей голову, откинутую на бортик. Недовольный моим вмешательством спрут, хлестанул меня щупальцами по рукам.
— У меня лучше получится, потому что у меня пальцы, — сказал я ему, чувствуя, как напряглась Райнис.
Странное дело, сейчас мы были не в Гроте, но я прекрасно чувствовал её эмоции. Удивление, некоторую настороженность… Её чувства имели десятки оттенков, и постоянно менялись. Словно радуга на бегущих струях.
— Я сама, — попыталась она прекратить происходящее.
— Ты же не собиралась так быстро уходить? Так что изменилось? — тихо спрашиваю я. — Я просто побуду рядом. Да и вон, смотри, как за мной следит страж храма.
— А так я сейчас усну, — блаженно прикрыла она глаза.
— Ну и спи. Или хочешь, я тебе что-нибудь расскажу? — предложил я. — Может сказку?
— Ты умеешь рассказывать сказки? — сверкнуло любопытство.
— Конечно. В детстве я сам их очень любил. О воинах и о проснувшихся душах. Хочешь, расскажу о красавице с каменным сердцем и о том, как проснулась её душа? — странно, но оранжевые краски любопытства сменились красными оттенками тревоги.
— Нет, не хочу. Представляю себе ту душу, просыпается такая, а тело-то всё это время жило, и что оно там творило, — как-то странно созвучно моим мыслям прозвучали слова Райнис. — Расскажи лучше, что это за место и почему его все боятся?
— А ты ходишь сюда и сама не знаешь, что это за место? — улыбнулся я.
Райнис, которую я встретил в пещерах была именно такой. Лишённая предрассудков, не считающаяся с молвой. В её действиях всегда больше порыва, чем расчёта.
— Мне здесь хорошо. И Немо не против моих визитов. — Плеснула она ладонью в воде.
— Хорошо ей. — Усмехнулся я. — Это храм обретения справедливости и душевного покоя. А покой, как известно, возможен, только если тебя ничего не гнетёт, и за свои дела ты уже получил по заслугам. Но признавать справедливость воздаяния никто не желает, оттого и обходят это место стороной. На всякий случай, чтобы не напоминать о себе Великим Водам.
Глава 34
Саар-Нали-Юфей.
— Смотрю, ты подготовилась, — взял в руки лежащую рядом с каменной чашей простынь.
— Угу, — буркнула она. — Дай её мне, пожалуйста, и отвернись.
— Что? Зачем? — усмехнулся я.
— Отвернись! — надавила голосом Райнис.
— Райнис, это нелепо. — Попытался я ей помочь, но окунулся в настоящую волну стеснения и злости. — Ну, чего ты злишься?
— Потому что я не собиралась тут сверкать голым… голой кожей! — непонятно ответила она. — Я сейчас вытрусь и оденусь…
— Можешь просто завернуться. Я тебя отнесу в покои, отдохнëшь, пока я буду на совете. Или пойдёшь со мной? — предложил я.
— Не думаю, что я очень нужна на этих советах, — засомневалась Райнис.
— Ну, почему же? — улыбнулся, вспомнив, как она спорила со старым Ле-Гунном. — Твое присутствие оказалось очень нужным и полезным.
Я услышал шорох ткани, и понял, что Райнис решила всё-таки одеваться.
— Ты что… — возмутилась она, когда я обернулся, и тут же схватила отложенную простыню.
— Вот упрямая! — я сам завернул её в ткань, пряча от слишком любопытных взглядов.
И сам стараясь не смотреть на даже сейчас выглядевшие жуткими шрамы.
— Я сама прекрасно дохожу! — ворчала она, пока я нёс её на руках. — А если увидят?
— И что? Несу на руках собственную жену в собственные покои. Ты слуг стесняешься? И давно? — с удивлением отметил, что Райнис, чувствует себя не в своей тарелке.
Но возможности задуматься об этом у меня не было. Тонкой, робкой паутинкой, потянулось, казалось, к самому сердцу знакомое тепло. Малëк. Уже чует, тянется… Хорошо ему, наверное, спрятанному между родителями.
— Ты чего улыбаешься? — тут же заметила Райнис.
— А ты малька не чувствуешь? — удивился я.
— Нет, он же ещё не пинается. Только иногда становится так спокойно и тепло…