Призывающая волну - Кира Вайнир
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вас это никак не касается! — не выдержал я.
Я не мог принять подобного отношения! Какой бы Райнис не была! Она от этого не переставала быть дочерью Ле-Гунна.
Не знаю, как бы я сам смог пережить подобный жребий для своей дочери. Мне и представить страшно, что малëк, которого вынашивает Райнис, родится девочкой. Я с ума сойду. Сразу, как только станет понятно, что это девочка! Нет, упаси Волна! Я еле дышать начал, после гибели Ясина.
На мгновение только представил почему-то беловолосую девочку на своих ладонях с нежно-сиреневыми чешуйками на маленьком хвостике…
И меня холодный пот прошиб! Да растерзаю любого, кто только посмотрит, кто мысль допустит. Будь этот кто-то хоть Стражем Хребта! Я ему его собственный хребет переломаю, и хвост бантиком на рогах завяжу.
Изначальное Дно, какое счастье, что у Сааров наири найти проще, чем получить дочь! Несколько раз вдохнув и выдохнув, чтобы хоть немного успокоиться, я пошёл за Райнис. Посмотрим, как отделывать её покои. Надо сказать мастерам, чтобы не мелочились и о цене не думали.
— Ах ты тварь! — услышал я, чуть-чуть не дойдя до собственных покоев.
Громкий звук пощёчины заставил насторожиться.
— Тварь здесь не я! — скулящий голос показался знакомым. — Почему всё ей? Почему она всегда получает всё, стоит ей лишь захотеть?
Вот теперь я узнал Синь.
— Всё ей? Всё? Судьбу госпожи и злейшему врагу не пожелаешь! А ты не только завидуешь, но и пакостить удумала? — а вот это, кажется, Маали. — Это твоя благодарность за милость госпожи? За её доброту?
— Что? Я ещё и благодарна должна? За то, что меня, как и тебя, кстати, превратили в девку, которой попользовалась вся казарма на своё усмотрение? — взвизгнула дрянь, но её перебил звук ещё одной пощёчины.
— В девок, которыми попользовались солдаты в казарме, нас превратили наши отцы! Это им, при хороших должностях и при немалой власти, показалось мало. Захотелось поживиться богатствами Ле-Гуннов. — Голос Маали звучал жёстко. — Наши отцы не боролись за справедливость, они не бедствовали, наши дома были полны! Но отцам захотелось власти, захотелось владеть тем, что никогда не могло им принадлежать. И это они виноваты в том, что произошло с нашими семьями, а не Ле-Гунны. Мой отец, замышляя заговор вместе с твоим, ни разу не подумал о своей жене, о своих детях. Это они толкнули нас за порог казарм! И только благодаря госпоже, мы оттуда выбрались! Это по её воле нас с тобой забрали из казарм и привезли сюда, во дворец. Где и обязанностей то у нас нет. Я по дому больше работы выполняла, чем здесь. Я жива и здорова, благодаря госпоже. В казармах, я давно бы умерла, да на мне заживать не успевало… А тебя госпожа ещё и избавила от метки, велела вытащить червя! Госпожа позаботилась о нас, своей последней волей, она обеспечила нам жилье, обеспечение и почётный статус. Няня принца Саар это не дочь предателя из Восточных провинций. А ты? Ты посмела претендовать на внимание Повелителя, да ещё теперь из-за того, что он заботится о собственной беременной жене, вздумала ревновать? Или ты думала, что я не вижу, как ты стараешься показать свои сопливые страдания Повелителю? Это он не видит, потому что на кой ему жалкая лучина, когда он дотянулся до звезды?
— Ты ничего не знаешь! Я ему нравилась, он любил меня! — ревела Синь. — Он сам сказал, и велел рассказывать, если Ле-Гунн что-то будет делать…
— Он просто сказал тебе, что ты симпатичная и предложил попытаться стать его подстилкой в обмен на предательство и слежку за госпожой. — Перебила нытьё Синь Маали. — Ты действительно считала, что я не буду за тобой присматривать? Или рассчитывала, что я позволю тебе вредить госпоже, после всего, что она для нас сделала?
При этих словах всё внутри меня взбунтовалось. Истинный облик мгновенно проявился когтями и пробежавшими по коже дорожками чешуи.
— Что она сделала? — не стал скрывать своего присутствия я.
— Повелитель, я просто… Ради любви… — залепетала Синь.
— Твой отец предатель, думаешь, я бы был милосерден к тем, кто угрожал мне или моей семье? И не смотря на всё, что сделала для тебя Райнис за последние месяцы, ты уже дважды предала её. Донося мне, и согласившись украсть секрет изготовления краски. — Я не сводил взгляда с побледневшей дряни. — А теперь я слышу, что ты собиралась навредить моей жене? Маали, мне долго ждать ответа?
— Она добавила истолчëнные иглы морского ежа в пудру для умывания, Повелитель. — Рассказала Маали. — Если бы госпожа решила бы использовать испорченную пудру, она бы не только исцарапала бы себе всё лицо, но и сожгла бы кожу. После игл морских ежей остаются сильные ожоги, и порой их невозможно вылечить.
Ярость, страх и гнев захлестнули разум. Страх за Райнис был удушающим, он требовал мгновенно избавиться от угрозы.
— Повелитель, я толь ради вас, мой Повелитель! — заверещала Синь.
— Я! НЕ! ТВОЙ! — глухо прорычал я, сминая когтями её лицо.
Упавшее тело ещё несколько раз содрогнулось и застыло. Только радужные капли опали брызгами на пол.
— Повелитель, — протянула мне Маали кусок белой ткани.
— Вели страже всё здесь убрать, чтобы и следа не осталось. Райнис это видеть ни к чему, она на аренах плохо себя почувствовала от такого зрелища. — Приказал я, тщательно вытирая медленно втягивающиеся когти. — Мастерам передай, что комнату будем смотреть и выбирать отделку завтра.
Райнис сидела у окна и расчёсывала свои волосы. Я засмотрелся на блестящую волну и даже не заметил, что Райнис смотрит на меня через отражение в небольшом зеркале.
— Ты умеешь играть в "Королества"? — спросил я у неё.
— Во что? — приподняла бровь она.
— Пойдём, покажу. Где-то в рабочей комнате у меня была. — Я протянул ей руку и повёл за собой, рассказывая по пути, хотя и идти то нам предстояло через приёмную комнату, в которой я ночевал, в соседнюю. — Раньше, здесь жил отец. До встречи с матерью. Потом он перенёс личные комнаты в мамины покои, где она сейчас и живёт. А здесь были рабочие. Я их занял уже после того, как стал Повелителем. Ты тогда ещё совсем крохой была и вряд-ли это помнишь. Присаживайся, я думаю, что быстро найду, куда запихнул игру.
— А ты давно в неё играл? — спросила она.
— Ещё с отцом. —