Третий источник - Дмитрий Кравцов

Все трое покинули помещение, Фантик прождал положенные семнадцать минут, и хотя никакого солнца представить не удалось — да и как его представишь тут, в морге-то? Разве что что-то такое оранжево-теплое… вырезал указанную руну.

15

Усталый, как собака Фантик плюхнулся на сидение и закрыл глаза — жрать охота! Или спать? Или то и другое вместе? Да, денек выдался тот еще.

Вагон метро раскачивался успокоительно…

Сначала они с Пастором поехали к мастеру по серебру, где и проторчали целый божий день, пока Фантик выбирал себе бирюльки всех мастей, пока мастер покрывал пули для нагана электролитным серебром. Вот сейчас Старичок дремлет себе на пояснице, а в барабане шесть новеньких блестящих, да и в кармане еще двенадцать… — и все это время Пастор зудел насчет техники безопасности. Вот день и прошел. Да еще и не ели ничего по соображениям духовности, мать ее туда и туда.

Фантик полюбовался на плоды своего выбора. Раньше он носил лишь серебряный гвоздик в левом ухе, но гулять — так гулять, и теперь руками он чем-то походил на робота из космического сериала. Или на папуаса. Одних перстней на пальцах висело шесть! Причем один, самый массивный — сдвоенный, в виде змеи, обвившей сразу средний и безымянный пальцы, он одел на левую руку. Забавно конечно, но к такому еще надо привыкнуть. Он предназначался на роль кастета.

Фантик начал было задремывать, как кто-то похлопал его по плечу. Весомо так, будто доской-сороковкой. С чего-то он решил, что это менты, сразу ощутил присутствие Старичка, и сердце екнуло. Медленно поднял голову, но вместо серых бейсболок узрел здорового борова с золотой цепью в палец толщиной на шее и такой же — на мясистом запястьи.

— Э… ты. Место уступи… У меня жена…

— Поздравляю. — Безрадостно сказал Фантик и опять опустил голову, но уже чтобы собраться. Свободных мест в вагоне было хоть отбавляй, но этому «типа» хозяину жизни захотелось подколоться. А рядом топталась коровища в платье-стрейч, обтягивающим необъятную корму, и с обожанием взирала на муженька — мол, сейчас он этого придурка, да за шкирман. И явно, что ей это очень нравится, и случается наверняка уже не в первый раз.

И что? Стать следующей жертвой или наган засветить?

Ситуация знакомая — после Реконструкции появилась целая плеяда бычья, считающего себя новыми хозяевами жизни. Только почему-то они все равно ездили на метро. Все при них: вульгарные гелиевые наколки, одежда в соответствии с «понятиями», массивная безвкусица в украшениях. Оба походили на боеголовки ракет средней дальности — толстые, тупые и самодовольные.

— Ты, урюк! Уступи место! — На Фантика пахнуло крепким спиртным духом: «Вот суки!!! Нажрались где-то в кабаке, а тут как падла целый день голодный. Золота на кило, так и ездили бы на тачке! Шелупень.»

— Пусть сядет там… — И он опять опустил голову. Драться не хотелось.

— Ты чего слякоть, русского языка не понимаешь?!! — И мясистые лапы ухватили Фантика за грудки, вздергивая на ноги. — Вставай…

Куртка затрещала, звякнули в кармане патроны.

«Нарвался, бляха-муха…» — подумал Фантик, не сопротивляясь и заваливаясь вперед, и тут же резко схватил агрессора за пояс и рванул на себя, впечатав колено тому в пах. Челобан повалился на него. Люди в вагоне с интересом наблюдали, словно за извращенческим шоу. Фантик повторил операцию еще дважды, как бы проделав фрикцию-другую, не давая противнику сложиться пополам — а впрочем, какой он теперь противник — и тут же шибанул ему лбом в подглазье.

Разжал руки, и чел присел на одно колено, сопя, как самовар.

— Извините пожалуйста, садитесь… — Вежливо обратился Фантик ко второй боеголовке, но она, похоже, самоликвидировалась.

Зато здоровяк начал мыча подниматься, еще не отнимая рук от промежности, и у Фантика возникло дикое желание опробовать свои перстеньки. Но тут двери распахнулись — станция Тульская — и он предпочел выйти из вагона, услышав вслед сдавленное: «Козел…»

Вот теперь выпить просто было необходимо. Фантик испытывал невероятную брезгливость к миру и отвращение к самому себе. Очень хотелось смачно плюнуть, но сегодняшний инструктаж был еще слишком свеж в памяти.

Мелкий дождь поселил в душе дурной коктейль из отвращения пополам с раздвоенностью. Громада Центра сливалась с тучами и давила своей мрачной массивностью пуще обычного. Центр сейчас напоминал рухнувшую на Землю гигантскую комету.

Толяныч нырнул в переход, ажурной трубой огибавший сплетение пневмо-магнитных магистралей, и через пару минут достиг цели — Казачьего рынка, где возможностей выпить как всегда вагон и маленькая тележка. Прямо возле ворот припозднившиеся бабенки торговали с лотка бананами. «И почему на лотках фрукты и овощи всегда лучше чем в торгаше-автомате?» — подумал Толяныч и приценился к ним, в смысле к бабенкам. Они ответно приценились к нему, и через пять минут дело было на мази. Толяныч угощал их ликером, они его естественно своим товаром. Бананами.

— Короче, через десять минут мы закругляемся — бери пару пузырей, и поедим к нам на Полежаевскую… — сказала ему бодрая брюнетка средних лет, демонстрируя в улыбке сияющую коронку.

Толяныч не возражал, даже слегка пощупал ее, пока другая сдавала товар угрюмому вездесущему кавказцу, но делал все как-то без души. Отвращение не проходило, и в конце концов он окончательно обломался, вспомнив, что дома его ждет Матрена. Опять же Танечки-близняшки должны подрулить, и конечно же Крот, которому есть чего рассказать.

Надо было спешить домой.

К подъезду Фантик подгребал уже гордый проявленной выдержкой и силой воли, чему поспособствовало умеренное возлияние коньяка на Пражской. Совсем не тот, конечно, что у Пастора, но с пивком покатит. А лучше бы принять той замечательной бодрящей настоечки, но уж чего нет, того, как говорится, нет. Руку приятно оттягивал пакет с провизией, а дома в холодильнике еще не совсем исчерпались запасы спиртного. Наверняка Крот не все употребил дождется, в этом вопросе на старого друга всегда можно положиться.

Лето ведь уже на дворе!!!

Дождь остался где-то над Центром, мрачная сторона жизни загнана на самое дно сознания, и проверялся по дороге Фантик чисто формально. «Хвоста нет…» — как заправский резидент подумал он, подходя к лифту. Подышав на перстни, потер их о рубашку и через минуту, довольный собой, уже подносил таблетку ключа к замку входной двери.

Матрены в прихожей не оказалось — Фантик удивился. И свет нигде не горит. А где же Татьяны, Крот? Странное запустение царило на жилплощади… Он прислушался и уловил подозрительные звуки в глубине квартиры. Та-ак.