Цвет греха. Чёрный - Александра Салиева

приготовила ужин. Ничего из того, что было бы действительно сложным. Но вырубилась, уткнувшись носом в конспект, предназначенный для подготовки к экзамену. Проснулась, где обычно. Не помню, как оказалась там.

Но да ладно!

К тому же, помимо всего прочего, в голове поселяется то, о чём только сейчас задумываюсь. Моё обещание. То самое, которым я должна была с ним расплатиться за своеобразно заключённую сделку. И не сдержала.

А он и не напомнил.

Ни вчера. Ни сегодня.

Может, тоже позабыл?

Так ведь и хранил молчание всю дорогу вплоть до самой парковки на территории школы.

И всё-таки…

Если не решусь сейчас, потом вообще ни за что!

А он мне это рано или поздно обязательно припомнит. И именно тогда, когда я буду к этому совершенно не готова. Зная его, совсем ни капельки не сомневаюсь. Если уж и делать, то на своих условиях.

Вот и…

— Спасибо, — выдаю с самым беззаботным видом, едва мы снова оказываемся на улице.

Почти горжусь собой. Во-первых, потому что даже немалый рост мужчины не становится помехой к тому, чтобы обнять широкие плечи и потянуться ещё выше, коротко прижавшись губами к слегка колючей щеке. А во-вторых… Адем Эмирхан — в шоке, это дорогого стоит!

И пусть не так уж и в шоке.

Скорее слегка удивлён.

Но с учётом его непрошибаемости практически в любой ситуации, всё равно моё громадное достижение.

Глава 19.1

— Не за то, что привёз сюда. За вчерашнее, — добавляю на всякий случай. — Как я и обещала.

А то с него станется и эту мою возможную недосказанность обязательно использовать против меня.

Последняя мысль, к слову, ещё то же позавчера обязательно бы вызвала как минимум раздражение. Теперь же на моих губах расползается бестолковая улыбка.

— Ладно, — отзывается мужчина. — Уговорила.

Вот тут я улыбаться перестаю.

Что это значит?

Хотя нет, не перестаю.

— До вечера, — прощаюсь, с некоторым усилием, но всё же развернувшись в сторону основного здания.

Не то так и не уйду, если продолжу болтать. А много говорить в присутствии опекуна мне в принципе категорически не положено. Молчание — золото! Как показала практика прошедших выходных.

— До вечера, — слышится мне такое же в ответ.

Не оборачиваясь, взмахиваю рукой, как подтверждение тому, что услышала. Пройдя ещё парочку десятков шагов, вовсе забываю о нашем коротком диалоге и своей сопутствующей улыбке. Слишком уж озадачена тем, что вижу вдалеке. Там, на спортивной площадке, собирается примерно дюжина старшеклассников. В том числе парочка гадюк, хотя и в отсутствие своей предводительницы. Понятия не имею, по какому принципу, но ученики и ученицы выстроены в два ряда, стоят на правой ноге, вытянув вперёд левую руку, в которой держат… кусочек мела?

Да, именно так. Стоит приблизиться, как уверяюсь в этой своей догадке. Но не в том, что тут происходит. А то, что они не по своей воле эти своеобразные статуи изображают, причём не первый час, возможно и не два, судя по их кислым физиономиям… неспроста же у них даже надзиратель имеется? Даже два. Преподаватель физкультуры аккурат в этот момент рявкает:

— Держим локоть прямее и руку выше, юная госпожа! — адресует для Лаль Юксель. — Если конечно не хотите до самого вечера здесь застрять!

Та, кому сделано столь грубое замечание, капризно морщит нос. Но команду послушно выполняет. Я же подкрадываюсь к стоящему поодаль директору.

— Добрый день, господин Кайя, — здороваюсь в первую очередь, а последующее добавляю совсем тихо: — А что тут происходит?

Вместо приветствия мужчина величественно кивает.

— Наказание, Асия.

— Наказание? — переспрашиваю.

А то так и не доходит в полной мере.

— Что ещё за наказание?

Хмурые брови директора хмурятся ещё заметнее.

— Наказание, — повторно кивает, складывая руки на груди. — За пятничный проступок. Школа «Бахчешехир»  — не место для самоуправства. Все должны подчиняться установленным правилам и соблюдать дисциплину. Иначе будут последствия.

Он не уточняет, о каким именно проступке идёт речь, но… догадаться не сложно. Особенно, если вернуть внимание к ученикам, которые на меня все, как один смотрят так, будто я Родину в рабство продала, причём вместе с ними в качестве бесплатного дополнительного бонуса.

В общем…

Жесть!

Со всех сторон, с какой не посмотри.

А ещё…

— Разве они потом на Вас не пожалуются? — уточняю почти беззвучно, в откровенном удивлении.

Всё-таки мы живём в цивилизованной стране, а семьи тех, кто тут страдает в том числе из-за меня, далеко не последние люди в этом мире, обладают не только финансовыми, но и социальными возможностями. Очень обширными. Даже слишком. То-то их детки обычно творят, что им вздумается, не опасаясь последствий.

— Это было личным пожеланием твоего опекуна, — равнодушно отзывается на мой вопрос директор. — И никто из родителей провинившихся не стал оспаривать, — добавляет как бы невзначай. — Все предупреждены. Лично господином Эмирханом.

Лично!

В самом деле?!

И когда только успевает…

К тому же, последнее определено имеет двойной смысл. Уж больно многозначительно проговаривает последнее господин Кайя.

Глава 19.2

И да, это заметно не только по моему восприятию. Как только начинаются уроки, на протяжении всего дня я не слышу в свой адрес ни единой насмешки, хотя поначалу ожидаю именно обратного, и это как минимум. Но все упорно молчат, в мою сторону не смотрят вовсе. Несмотря даже на то, что та же Лаль Юксель в процессе своего наказания в итоге грохнулась мордашкой вниз, когда у неё закончились силы держать равновесие. И не только она одна. Одна из гадюк рухнула так, что появились ссадины и пришлось отправлять её в медицинский кабинет. Как ещё одно удивительное обстоятельство: Дерья Шахин в школе вообще не появляется. Говорят, что заболела. Но я не поверила. Чем может болеть та, кто сама — ходячая чума? Говорят же, зараза к заразе не липнет. Вот и… Ладно, не стоит так злорадствовать. Даже мысленно. Может быть в данный момент для меня всё складывалось вполне удачно, но ведь не факт, что и дальше так