Твое прикосновение - Мередит Дьюран

Дьявол. Кто-то явно решил, будто ему досталось гораздо больше предметов из партии груза, оправленного Хартнетту, чем было в действительности. И если эти люди поставили именно его в центр всех событий, они, очевидно, не обойдут вниманием и Лидию. Если уже не начали это делать. Получается, что мисс Бойс нужно открыть глаза на истинное положение вещей. Причем это следует сделать как можно скорее. Не имеет значения, что подумает Лидия, слушая его. Главное, что ему вовсе не хотелось представлять себе эту девушку с перерезанным горлом.

Виконт быстро возвратился в свою ложу.

— Пойдем отсюда, — обратился он к Фину, не обращая внимания на жалобы Далтона, который так и не дождался выпивки. Оказавшись в темном узком коридоре, Джеймс пояснил другу: — Мне нужна твоя помощь. Надеюсь, ты не настолько пьян, чтобы отказать мне?

Фин ответил, почти не задумываясь:

— Думаю, я вполне адекватен…

— Отлично. Тогда послушай меня внимательно. Короче говоря, какой-то неизвестный тип последнее время засыпал меня письмами о проклятиях фараонов, каких-то египетских «слезах» и моей неминуемой гибели. А только что некий парень напал на меня в темном углу и был готов перерезать мне горло. Я упустил его, но очень хотел бы найти и поймать. Каким-то образом он ухитрился доставлять мне свои письма. Поэтому, видимо, нужно будет наблюдать за моим домом. Ты мог бы взять это на себя?

Фин задумчиво приподнял бровь. — Нет вопросов. Говоришь, «слезы» и всякие проклятия? Он пишет только об этих вещах?

— У меня есть основания предполагать, что это связано с контрабандными операциями, организуемыми кем-то в Египте. — Для блага Лидии Джеймс не стал упоминать ее отца. Однако он расценил собственное решение как глупый и нелогичный порыв. Если скрывать все факты даже от своих друзей, то это вряд ли будет наилучшим способом защитить Лидию. — Каким-то образом это связано с той фальшивой стелой, которую я купил для себя. Выяснилось, что эта вещица прибыла в Лондон в партии товаров, отправленных Генри Бойсом. — Забавно, но, сказав эти слова, Джеймс почувствовал какое-то угрызение совести. — Однако есть подозрение, что подделку вложил туда кто-то другой. — Не на шутку рассердившись на самого себя, Джеймс пожал плечами и добавил: — Я предполагаю, что у тебя есть друзья, которые работают на Востоке. Был бы признателен тебе, если бы ты смог посоветоваться с ними.

Слушая рассказ Джеймса, Фин стоял с отсутствующим взглядом на лице и даже смотрел куда-то в сторону.

— Я могу сделать кое-что получше, — медленно начал он. — Тут недавно до меня дошел один слух. — Фин повернулся к виконту. — Мне трудно представить, как ты оказался замешан в этом деле… Очень надеюсь, что здесь какая-то ошибка. Тем не менее списать все на случайное стечение обстоятельств было бы… несколько неразумно.

— Охотно выслушаю тебя, — откликнулся Джеймс. — Но нам придется разговаривать по пути к вокзалу. Я собираюсь провести ночь в пригороде.

Весной многие загородные поместья были безлюдными. Однако «Бэгли-Энд» находился всего в двух часах езды от Лондона, и семейство Патешоллов любило скрываться там от надоедливых формальностей, предписанных светскими традициями для этого времени года. Когда Софи получила от них приглашение, то несвойственный Лидии энтузиазм, проявившийся по этому поводу, подтолкнул ее к решению принять его.

— Может быть, это как-то пойдет тебе на пользу, — глубокомысленно заметила Софи. — Какая-то ты стала грустная последнее время. — Обе сестры посмотрели друг на друга с одинаковым удивлением, а присутствовавшая при этом Антония хлопнула в ладоши и попросила их обняться. Сестры выполнили ее просьбу, несмотря на то что снова поссорились перед ужином.

Семья Патешолл тяготела к здоровым спортивным забавам. Крокет, теннис, велосипедные прогулки и стрельба из лука стали занимать значительную часть дневного времени Антонии. Зато Софи предпочитала бездельничать, сидя в гостиной, сплетничать с подругами или читать романы. Лидию, которая объяснила свою «грусть» легким недомоганием, остальные просто предоставили самой себе. Она проводила время за книгами, забираясь для этого в уединенные башенки, расположенные над большим залом поместья, или прогуливалась по дому, разглядывая предметы старины. Она уже обнаружила в маленькой столовой, примыкающей к кухне, маску мумии, закрытую настенным ковром. От ее внимания не ускользнуло и то, что в качестве дополнительной ножки для бильярдного стола служил небольшой обелиск ассирийского происхождения. А заглянув в курительную комнату, Лидия даже пожалела об этом. К ее ужасу, там в качестве пепельницы использовали римскую погребальную вазу.

В первые несколько дней она отправлялась спать довольно рано. Ведь ее беспокоил озноб, не так ли? Несомненно, меланхоличное состояние Лидии никакого отношения не имело к тому, что она узнала о Санберне. Однако, лежа в постели и прислушиваясь к голосам пирующих внизу гостей, она не могла прогнать мысли об этом человеке. Непонятно ей было и то, откуда в ней эта затянувшаяся меланхолия. Даже если невероятное расположение звезд заставило бы Санберна полюбить ее, ей не хотелось бы выходить за него замуж. О, у Санберна действительно были причины сердиться на Морленда: сейчас она в этом не сомневалась. Но ведь виконт сам сознательно решился пожертвовать своим возможным счастьем, чтобы причинить страдания старому отцу. Это означало, что ненависть для Санберна важнее, чем любовь.

Вечером пятого дня, измученная своими мыслями, Лидия решила остаться со всеми внизу. На уик-энд прибыло несколько новых гостей. Их появление, словно добавление какого-то вещества в химическую реакцию, изменило общий настрой обитателей поместья, делая их более веселыми и шумными. За ужином миссис Чаддерли высказала насмешливое замечание насчет фигуры мистера Энсли, и начался общий обмен пикантными комментариями. Этот фривольный разговор не закончился и с переходом веселой компании в гостиную. Лидия сделала попытку отправить младшую сестру в постель, но та стала возражать, ссылаясь на то, что она уже взрослая и ее нельзя прогонять, особенно когда среди гостей находится мистер Паджет. Тогда Лидия отвела ее в холл, чтобы прочесть лекцию о большом различии прав замужних женщин и молодых девушек, которые всего лишь помолвлены. В конце проповеди Антония зевнула и заявила:

— Тебе-то зачем все эти знания? — Но тут же, придя в ужас от своей бестактности, младшая сестра разрыдалась, стала просить прощения и убежала вверх по лестнице.

Возвратившись в гостиную, Лидия была совсем не в праздничном настроении. Возле камина стоял мистер Энсли, который оживленно предлагал новое развлечение собравшимся гостям.