Слепой охотник (СИ) - Ульяна Каршева

Сообразив, что имеются в виду любые мягкие предметы, которые помогут Григорию обойтись без ушибов и не пораниться, к кровати подбежал Ярослав и одним махом сбросил на пол постель.

Ирина бросилась на помощь: она разворачивала одеяло, сдёргивала простыню с матраса, а парни быстро разбрасывали их вокруг её брата.

Удары бьющегося на полу тела стали более приглушёнными.

Женя стоял в углу, рядом с окном, и внимательно наблюдал за происходящим. Нисколько не стыдно. Пусть и остальные поработают — это даже успокоит их. Наблюдение же со стороны показало удивительную вещь: брат Ирины и впрямь не беспорядочно бился о пол. Во внешне суматошных движениях его Женя уловил знакомые по тренировкам движения. Зацепившись глазом за эти движения, он начал вглядываться и с замирающим сердцем понял: Григорий пообещал восстановить тело воина-хранителя — и он держит обещание, и впрямь прогоняя тело нынешнего хранителя через все те тренировки, которые обычный Григорий выполнял в своей секции. Кое-что из движений Женя узнавал. Но в большинстве своём их было трудно распознать: Григорий двигался в таком темпе, что глаз вообще не успевал воспринять ни рисунка его приёмов, но рисунка тренировочной отработки… Смотреть на него было… жутковато: сознание не принимало, что человек может так стремительно двигаться.

И внезапно всё затихло. Испуганная Ирина бросилась к брату, распластавшемуся на полу, среди беспорядочно сбитых подушек, одеяла…

Он, будто в насмешку, повернул голову к ней и спокойно сказал — с еле слышной хрипотцой:

— А теперь — спать.

И закрыл глаза.

17

Ирина подоткнула одеяло вокруг брата. И без напоминания Жени она знала, что после тренировок разгорячённое тело не должно слишком быстро остыть. Назавтра Григорий и так будет морщиться от боли в мышцах. Правда… Она с надеждой оглянулась на дверной проём во вторую комнату. Ярослав. Наверное, Змей поможет брату?

Пока же необходимо устроить ребят на боковую.

Себе она приготовила то самое кресло в комнате брата, в котором тот сидел все дни напролёт, пока его не провожали к постели. Ярослав и Красимир устроились в «зале»: Змей, как самый высокий, — на диване; Волк — на разложенном кресле-кровати. Женя легко согласился на небольшую кушетку на кухне.

Перед сном художник собрал всех на кухне же и быстро ввёл всех в курс рассказанного Григорием: они должны будут найти остальных хранителей и помочь им выйти из состояния глухарей. И таким образом ребята получат охрану.

— Всё это напоминает… — медленно сказал Красимир. — Ну, это… Анекдот какой-то есть — про лётчика, которого учат вести самолёт, когда он уже падает. Почему эти боги не разрешили старшим волхвам обучать нас с детства? Наши бабушки и дедушки столько знают. Могли бы сразу всё рассказать и научить.

— Я тоже кое-чего не понял, — насупился Змей. — Почему им не разрешили даже жить в одном городе с нами? Нет, моя бабушка, конечно, недалеко живёт, и приехать ей нетрудно, но…

— Мне кажется, они решили, что сила — слишком большое искушение для молодых, — неуверенно предположила Ирина.

— Тогда почему они, ну — боги, не помогают, когда вдруг что-нибудь случается?

Ирина неожиданно заметила, что Женя открыл рот, явно собираясь что-то сказать на слова Ярослава, но промолчал и даже стиснул губы, опустив глаза. По ниточке сомкнутого рта промелькнула какая-то горькая усмешка. И он заговорил о другом.

— Давайте пофилософствуем чуть позже. Сейчас меня интересует другое. Где другие два глухаря?

Как выяснилось, парни наткнулись на одного сами, а на второго — уже в компании с Ириной. Так что о последнем рассказала именно она.

— Мы как-то гуляли по набережной. Помнишь, я рассказывала, что Демьян как будто специально выбирает места, чтобы встретиться со мной? Ну вот. И в этот раз (это было в прошлом году) он тоже там появился. Со всей своей шайкой. Был вечер. Гуляющих полно. Его шавки разлетелись по всей набережной — искали исполнителей для следующего грабежа. Мы стояли неподалёку, под деревьями, — нас почти не было видно с его стороны, — и ничего не могли сделать. Нас бы даже не подпустили к нему, а уж если бы мы попробовали вмешаться… — Она вздохнула. — И к нему привели двоих. Первого потом втолкнули в машину, а второй… Второй вдруг застыл, хотя довольно энергично сначала сопротивлялся. Демьян (мы слышали) выругался и велел оставить его на ближайшей скамье. Мы решили, что он снова сделал упыря. За третьим шавки ходить уже не стали. Впечатление, что Демьян приказал им немедленно уходить. Они сели в две машины и уехали. А мы побежали к той скамье. Там сидел парень и смотрел в ничто. Шавки Демьяна прислонили его к спинке скамьи, чтобы он не упал, пока они здесь. Ребята опробовали на нём привычный метод выведения из состояния упыря. Не получилось.

Она вспомнила, как держался парень, подведённый к машине, где по-барски развалился Демьян. Парень ничего не боялся. Теперь, зная, что все хранители ходили в какие-то секции единоборства, она понимала, почему он был так спокоен. Он не ожидал, что его попытаются подчинить другим способом. Совершенно неожиданным для него.

Ещё она вспомнила, как её чуть не пробил истерический смех, когда парни безрезультатно прикладывали и прикладывали ко лбу незнакомца ладони, словно проверяя температуру, а тот всё не приходил в себя, хотя продолжал изредка, но моргать, бесстрастно глядя в пустоту, видимую только ему.

А вокруг тёплый летний вечер. Пахнет разогретым асфальтом, тёплый ветер то и дело мягко касается щеки. Звучит музыка из нескольких кафешек, трещат радостные воробьи. Люди ходят под ручку, болтают, смеются. Детишки бегают, ездят на роликах, играют, кричат, висят на парапете — кормят чаек. А они, трое, стоят, оглушённые, беспомощно глядя на парня, который заледенел на скамье.

А ещё она именно сейчас вдруг подумала, что не сопоставила тогда состояние того, прошлогоднего глухаря с состоянием своего старшего брата, хотя все признаки буквально кричали об этом — о схожести.

Делать было нечего — и они вызвали скорую. Приехавшим рассказали, что подошли к парню спросить о времени, а тот сидел как-то так… подозрительно, и пришлось на всякий случай проверить, не пьян ли он, а тут вон что оказалось. Скорая забрала парня. И с этого тёплого июльского дня они следили за его судьбой: две недели в больнице, затем он был перевезён домой, где за ним ухаживали родные. Они даже выводили его на улицу.

— Адрес у нас есть, — вздохнул Красимир. — Живёт, если считать отсюда, где-то в часе езды — в хорошее время.

Они помолчали. Теперь заговорил Ярослав.