Без воздуха - Загорцев Андрей Владимирович

Но мои сомнения снова развеял каплей.

— Итак, охламоны, вкратце довожу задачу. Высаживаемся впереди десанта с борта плавсредства. Уничтожаем береговой патруль. Проводим доразведку береговой полосы. После отходим на господствующие высоты, оттуда корректируем огонь палубной артиллерии, обеспечивающей высадку десанта. После занятия плацдарма основными силами, выводимся в район выполнения задачи по поиску сухопутным путем в пешем порядке. Огонь артиллерии корректирую я! Переговорные таблицы получены. Сейчас я выдам их связистам.

Ох, отпустило! Значит, все-таки знакомый вариант выброса на сушу с борта шлюпки, а не в железе с морпехами. Ладно, пойдем с командиром смотреть на береговые очертания.

Капитан-лейтенант быстренько перекусил, похлебал чаю и повел нас с Зеленым за собой.

То, что я увидел в рубке управления, надолго отпечаталось у меня в мозгах. Возле нескольких здоровенных планшетов суетились матросы-срочники. Рядышком стояли столы с кучей телефонов и проводов. За ними сидели офицеры, давали какие-то команды матросам, переговаривались между собой, ругались в трубки телефонов. В общем, шла напряженная работа.

Обилие больших звезд на погонах пугало меня. Не хватало в общей суете попасть под раздачу.

Поповских подтолкнул нас к полупрозрачному планшету, исчерканному различными надписями и цифрами. Видна береговая линия, синим цветом нарисованы позиции противника, черными квадратиками обозначены районы нанесения ударов артиллерией, красными значками — наши корабли.

— Три минуты на изучение обстановки и определение азимутов! — скомандовал Поповских и отошел к группе офицеров, стоявших у большого стола, на котором была разложена карта.

Мы быстренько стали определяться. Так, сперва откуда идем. В каком направлении будет находиться берег. Азимут на ориентиры, видимые с воды. Хотя высадка начнется затемно. На планшете видны несколько господствующих высот. На одну из них мы и будем держать курс.

Матрос с усмешкой глядел на наши манипуляции с компасами возле планшета.

— Течение смотрите возле берега и данные метео, — подсказал он нам.

— Ага, спасибо, — пробормотал я и уставился на планшетную карту.

Правильно, однако, этот парень мыслит. Вот стрелочка с указанием скорости течения. Она невелика, но снос шлюпки будет явственный. Поэтому надо скорректировать курс сразу после посадки в шлюпку.

Тут же Зеленый высказал здравую мысль:

— Где-то на уровне вот этой скалы, которая будет справа по борту, глубина ноль пять метра.

— И что нам это дает? — не понял я.

— Выйдя на траверс скалы под названием Флагман, мы сможем уже в пешем порядке продвигаться до линии открытия огня по береговым целям. Когда пойдем ножками, сразу проведем разведку инженерных заграждений на участке высадки морской пехоты.

— Зелень, я думал, что ты только жрать горазд!

— Время! — К нам подошел Поповских. — За мной шагом марш! Сейчас будете докладывать старшему офицеру главной управы действия головного дозора.

Вот как! У нас есть еще и представитель главного управления.

Каплей подвел нас к столу, за которым только что стоял сам. Офицеры разошлись, остались только двое, один из них с погонами каперанга, другой в американском комбинезоне, без знаков различия.

— Товарищ подполковник! — обратился к нему Поповских. — Головной дозор готов доложить!

Подполковник достал из командирской сумки пару карандашей и тетрадку, полистал ее, нашел нужную страницу, потом поелозил глазами по карте и заявил:

— Ну что ж, жду доклада.

Поповских толкнул меня локтем. Я выпучил глаза, пару секунд молчал, потом встряхнулся и начал:

— Товарищ подполковник, докладывает старший матрос…

Первые слова мне приходилось выталкивать из себя. Потом я разговорился, доложил порядок действий после посадки на плавсредства, азимуты, поправки на течения, влияние погодных условий на видимость береговых ориентиров. Не забыл про скалу Флагман и глубины. Порядок связи на высадке и оповещения по условным сигналам. Действия головного дозора при встрече с противником. Боевой порядок группы при ведении разведки прибрежной полосы.

Надо заметить, что этот подполковник слушал меня внимательно, не перебивал, удовлетворенно кивал, что-то отмечал на карте и делал пометки в тетради.

Мой монолог прекратил капитан первого ранга:

— Хватило бы про азимуты и поправки на движение. Остальное мне, командиру десанта, как козе баян! Со своими бы проблемами разобраться. Так, Виктор Борисыч? — спросил он подполковника.

— Нет, почему же? Я как старший офицер…

— Виктор Борисыч! Ты как представитель главной управы идешь на высадку с этой разведгруппой и объективно рулишь нашими действиями с берега.

Подполковник хмыкнул, начал собирать свои бумаги в планшет и проговорил:

— Ох, если бы с парашютом или через линию фронта как в Отечественную, то без проблем. А так я в первый раз буду высаживаться. За два года, отвоеванных на фронтах, ни одного моря не видел, а тут еще эти пацаны по берегу стрелять начнут или потопят меня к чертям собачьим.

— Да не бойся, все в первый раз бывает! — сказал ему каперанг.

— В головном дозоре, я так понимаю, лейтенанты под матросов залегендированы? — спросил командира десанта сухопутчик и настороженно посмотрел на меня с Зеленым.

Поповских, стоявший сбоку от нас, даже хрюкнул от удивления.

— Да я почем знаю, вон у каплея спрашивай! Я в дела разведчиков не лезу, мне своих хватает.

Поповских шагнул вперед.

— Никак нет, товарищ подполковник! Звания настоящие. Головной дозор — старшие матросы срочной службы.

— Мне там хоть жилет какой-нибудь дадут? — осведомился подполковник.

Шлюпку чуть-чуть подбрасывало на волнах. Мы с Зеленым лежали на носу. Он уже прикрепил на ствольную коробку ночник и теперь не отлипал от окуляра.

Мы шли уже больше двух часов. Я пялился в бинокль на верхушку сопки, ориентира, внезапно появившегося из-за горизонта, и постоянно сверялся с компасом. Мандраж прошел, уверенность росла с каждой минутой.

Подполковник сидел рядом с командиром и молчал.

Сейчас выходим к месту высадки. Мне предстоит покинуть борт первым. Если мы ошиблись с глубиной, то придется забираться обратно.

Я поправил жилет, проверил кобуру с пистолетом и запихнул пулемет за спину. Он заряжен, засунут в пакет, перевязан резинками, пристегнут к плавательному жилету. Все, пора! Бинокль в чехол и под жилет. Шлюпка плавно замедляет ход. Левой рукой за шкерт.

Я ногами вниз опускаюсь в волны. Ого, какая холодина! Вода чуть выше пояса. Я бреду вдоль борта, не отпуская шкерт.

С другого борта слышен всплеск и приглушенный мат. Все, Зеленый в воде.

Мы уходим вперед, включаем фонарики с красными светофильтрами, прикрепленные к воротникам жилетов. За спиной слышна серия всплесков. Матросы десантировались. Пора выстраиваться в боевой порядок. Мы с напарником оказываемся на острие угла, который образует наша группа. Шлюпка заякорилась.

Мы бредем к берегу. Я наблюдаю за левым флангом, Зеленый — за правым. Очень холодно и тихо. Только прибой шумит где-то впереди.

Зеленов находит какой-то поплавок красного цвета. В паре метров от меня такой же. Ага, группа, стоп!

Неслышной тенью, разрезая воду словно крейсер, к нам приближается Поповских, волоча за собой на буксире фронтовика-подполковника. Командир достает из-за пазухи непромокаемый планшет, при свете фонарика на спине Зеленого что-то черкает, проводит опрос всей группы. Матросы обнаружили еще несколько поплавков, под которыми находятся мины. Они отмечены.

Бредем дальше, возле берега замечаем железные противотанковые ежи. Я такие только в фильмах про войну видел. Наверняка эти железки выставлены тут для защиты от плавающих танков. Они вроде бы есть на большом десантном корабле.

Поповских снова делает отметки на своем планшете, смотрит на часы и так, чтобы слышал подполковник, дает мне команду: