Сёрфер. Запах шторма (СИ) - Востро Анна

Вчера вечером я так же стояла перед этим зеркалом, расчёсывая сбившиеся на затылке колтуны. Ко мне подошёл Кир, прижался к спине и обнял за талию, разглядывая наши отражения. Мне почему-то в мельчайших подробностях запомнился этот момент, словно мысленная фотография, и моё внутреннее ощущение умиротворения в нём. Мы оба — полностью обнажённые. Мои растрёпанные волосы. Его горящие в тусклом свете ночника глаза. И смутное предчувствие чего-то, что уже тогда витало в воздухе. Чего-то необъяснимого и невыразимо печального.

— Ты такая красивая! — очень тихо, почти шёпотом, произнес он и улыбнулся навстречу моей улыбке.

Нет, это невыносимо! Мне нельзя оставаться одной сейчас. Тем более в этой комнате, где всё напоминает о нём. Иначе я сойду с ума.

Отворачиваюсь от зеркала и стремительно выхожу на веранду. Присаживаюсь за столик и, сразу же, понимаю, что здесь тоже не могу.

Да, твою же мать! Куда же себя деть?

Спускаюсь вниз. Во дворе моих гостеприимных хозяев как всегда уютно. Сажусь за большой деревянный стол на хозяйской веранде. Ничего не хочется. Совсем ничего. Из дома выходит хозяйка.

— А, Олечка, привет! — присаживается рядом, — Что это с тобой? Ты такая печальная!

— Привет. Дааа — так, — неопределённый взмах рукой, — Нашла тут приключений на свою задницу. Теперь не знаю, куда себя деть.

— Это не с тем ли красавцем блондином, с которым я тебя видела здесь позавчера и вчера вечером?

— Угу. С ним. Чёрт бы его побрал! — тоскливо вздыхаю.

— Понятно! — мягко улыбается она, — Кстати, он забыл забрать свою толстовку после стирки в машинке. Она уже давно высохла. Поди — глянь, там, на верёвках.

***

Чёрная толстовка действительно висит на одной из бельевых верёвок во дворе, среди чужих полотенец и вещей. Совсем забыла, что позавчера мы заехали сюда после Клемухи и я оставила испачканную кофту хозяйке в машинную стирку. Протягиваю руку, провожу пальцами по ткани. Тяжело вздыхаю. Снимаю яркие пластиковые прищепки, стягиваю толстовку вниз и растерянно разглядываю на своих руках. Медленно закипает злость.

Оставил ещё один «сувенир» мне на память этот ветрозависимый, твою мать! Выкинуть её что ли?

Но, вместо этого, накидываю себе на плечи. Кутаюсь в неё, спрятав нос между створок воротника, и ловлю себя на том, что глубоко втягиваю воздух, пытаясь снова ощутить запах Кира. Запах, которого больше нет. Толстовка пахнет всего лишь свежевыстиранной тканью.

Ну вот — опять! Перестань же себя накручивать! Это невыносимо!

Заторможено поднимаюсь по винтовой лестнице обратно к себе на веранду. Сажусь за столик. На нём стоит недопитая вчера бутылка вина Чёрный Доктор. Когда Олег ушел на набережную, он так и оставил её здесь. Открываю, наливаю вино в чашку и делаю глоток. Всё тот же терпкий вкус. Всё тот же аромат. Но вино не такое как вчера.

Встаю. С чашкой в руках подхожу к ограждению веранды. Облокачиваюсь на поручень в просвете между разноцветными листьями и долго, долго смотрю на Луну. Она больше не полная. Край лунного диска еле заметно пошёл на убыль.

Вспоминаю, что луна никогда не задерживается на одном месте. Она в постоянном движении. Настоящее полнолуние держится около суток, а то, что мы видим на протяжении ещё пары дней её полной, это визуальный обман. Она уже «уходящая», просто нам не видно этого не вооружённым глазом. А происходит это из-за уникального угла наклона Луны к Земле, который позволяет видеть полнолуние дольше, чем мы могли бы.

Говорят, что по мере того, как Луна растёт, увеличиваясь до своего полного размера, человеческое желание открыться миру тоже возрастает, возникает всплеск и увеличение эмоционального восприятия мира, накопление энергии. А вместе с ним приходит необходимость в тепле и физической близости. У женщин активизируется подсознание, пробуждается сексуальность. У мужчин энергия и чувства достигают максимального подъёма. В этот период они могут сделать то, на что у них раньше не хватало сил. Также говорят, что в полную луну можно легко завоевать сердце человека, к которому испытываешь чувства. Только вот, по всей видимости, «королевские попугаи» в этом всё-таки исключение.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Где я ошиблась? Что сделала не так?

***

Полностью погрузившись в свои мысли, я и не замечаю, что нахожусь на веранде уже не одна.

— Чего грустишь, соседка? — раздаётся голос Олега за спиной.

Оборачиваюсь и в ответ только потерянно пожимаю плечами.

— Где «брата» потеряла?

— А он, … знаешь, как Мери Поппинс. Ветер переменился, и он улетел, — усмехаюсь грустно.

— Во как! Всё-таки улетел, поганец!

Всё-таки? О чём это он?

— У меня ещё Чёрный Доктор есть. Будешь?

Да какая нафиг разница о чём! Факт произошедшего всё равно не изменится оттого, что я узнаю, откуда у него выводы про это «всё-таки».

— Буду! Неси!

А почему бы мне сегодня по примеру Олега не уйти «в запойный Крымский вечер»? Ведь властного «Господина» больше здесь нет и, значит, я снова сама себе хозяйка. По крайней мере, тогда мне станет всё пофиг, и я смогу заснуть, когда лягу спать на этой кровати в своей комнате.

Олег возвращается с бутылкой, разливает вино по чашкам, садится рядом на тот же стул, на котором вчера сидел Кир.

— За тебя, красавица! Всё у тебя будет хорошо! Не расстраивайся и даже не сомневайся.

Я ничего не отвечаю на это. Просто молча чокаюсь с ним и делаю несколько крупных глотков.

Мне бы его уверенность! Чувствую себя сейчас так, словно по мне танк проехал: разбитой, совершенно разбитой. И я ещё думала, что приехала сюда в разбитом состоянии? Да, по сравнению с нынешним, то — было просто лёгким недомоганием!

Некоторое время мы с моим соседом сидим молча, продолжая пить этот чудесный терпкий напиток, во вкусе которого мне всё ещё чего-то недостаёт. Надо срочно выяснить чего именно.

— Олег, а скажи, было с тобой такое, … что ты знакомишься с мужчиной… ну, то есть, в твоём случае, с женщиной, конечно. … Знакомишься, потому что просто не можешь пройти мимо? … Потому что тянет, как магнитом. И … тебя сразу уносит и накрывает. И чем дальше, … тем больше уносит и сильнее накрывает. … Как … штормовой волной. …

Мой сосед внимательно слушает, не перебивая и выдерживая мои неравномерные паузы. Чутко понимая, что я ещё не закончила — мне просто сложно говорить сейчас всё это вслух. Что я хочу поделиться чем-то важным, сокровенным, и спросить совета. Потому как, если бы не видела в нём человека, умудрённого жизненным опытом и в чём-то схожего со мной — не стала бы начинать с ним этот разговор.

— … И ты сразу, с первой минуты знакомства, видишь, что человек сложный, и каким-то шестым чувством понимаешь — он сделает тебе больно. … И всё равно! Всё равно! Как глупый мотылёк на огонь. … Мотылёк, который знает — опалит свои хрупкие крылышки. И всё равно летит, … летит. … И ты его ни о чём не спрашиваешь, потому что не хочешь для себя лишней информации. Ведь знаешь — это скоро закончится. Совсем скоро. А потом, … потом ты в какой-то момент понимаешь — что-то очень важное и большое образовалось у тебя к нему. Стремительно, незаметно … И тебе кажется, что он чувствует тоже самое, но он берёт и … уезжает.

Замолкаю. Олег задумчиво молчит. А, может, просто выжидает, закончила ли я, или добавлю что-нибудь ещё. И я добавляю.

— Что мне теперь делать? Что?

— Что делать, что делать! — слегка ворчливо звучит в ответ, — Просто жить дальше. Просто — жить!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да я понимаю, конечно, что это не конец света! — вырывается у меня раздражённо (тоже мне — совет!), — И, всё-таки, больно. Очень! Понимаешь?

— Понимаю.

Он некоторое время молчит, едва заметно постукивая пальцами правой руки по столу, словно обдумывая свои дальнейшие ответные слова.

— Послушай, то, о чём ты говоришь — это случается с людьми редко. А с некоторыми вообще никогда. Так что, считай — тебе очень повезло испытать такие мощные эмоции!