Ставка на Проходимца - Илья Бердников

Я еще раз браво махнул рукой, хоть сердце и заныло от мысли, что придется отложить возможную свадьбу.

Вообще-то, о свадьбе мы с Илоной не договаривались и даже не упоминали о ней в разговорах. Илона обещала ждать меня с нетерпением и просила как можно быстрее вернуться. Какие она планы вынашивала — я не знал, но она была девушкой, а все девушки, повстречав хорошего парня, тут же начинают мечтать о свадьбе и семейной жизни. Уж так это у них в БИОСе прошито и остается таковым, сколько раз не меняй оперативную систему.

Мысль о женитьбе на одной из самых красивых девушек, да еще и являющейся дочкой преуспевающего «пана» (назвать Стаха Вержбицкого «бизнесменом» язык не поворачивался), мне и нравилась, и не нравилась одновременно. Уж очень я боялся попасть в кабалу к властному и сильному тестю. Хотя и Илона отличалась твердостью характера, так что даже сам Стах неоднократно пасовал перед напором дочки. Перспектива оказаться между двух огней меня никак уж не прельщала.

Единственным выходом из такой ситуации было забрать Илону и переехать в какое-нибудь солнечное и тихое место. Желательно к морю. И чтобы там винограда и яблок было немерено.

— Я вот тут подумал, — прервал мои сладкие грезы Данилыч, — что, если жители бежали от какой-то угрозы, которая нам неизвестна, но должна скоро прийти в эти места?

— Может, у них эпидемия началась? — предположил я и сам испугался сказанного.

Данилыч также замер, задумавшись над неприятным предположением, но после с облегчением вздохнул и привычно покрутил пальцем в воздухе:

— Была бы эпидемия, были бы больные или трупы — люди, спасаясь от заразы, не потащили бы ведь заразных больных с собой!

Это было очевидно, так что я выдохнул и немного расслабился. Впрочем, жители по какой-то причине действительно покинули поселок, так что нам следовало быть настороже.

— Помнишь, Данилыч, когда мы уезжали из той деревни, местные начинали заваливать проход в скалах? Нам еще пришлось поругаться и оттащить несколько деревянных щитов и булыжников в сторону?

— Думаешь, они готовились к чему-то? — поднял бровь Данилыч. — Кучи камней у них там были заготовлены основательные: ущелье завалили бы наглухо. Значит, было от чего закрываться. Ох, не нравится мне все это!

— Думаю, нам с Ками следовало бы обойти поселок еще раз, внимательнее осмотреть жилища, после чего поставим на крышу посменного часового.

— Это верно, — заметил Данилыч и вдруг вспомнил: — Я тебя ведь зачем на крышу позвал?

Я ожидающе наклонился к нему.

— Если мы тут надолго застрянем, на Гее, да и на Земле пройдет уйма времени. Может, стоит все-таки объяснить положение нашим?

Я подумал немного, затем кивнул, соглашаясь. Данилыч, заметив кивок моего шлема, хлопнул меня по плечу:

— Иди вниз, попей горячего, потом идите с Ками на обход. Я здесь покараулю пока. Иди-иди! — Он заметил, что я собираюсь возражать, хоть на моей голове и был непроницаемый для взглядов снаружи шлем. — Я подумать хочу еще.

И Данилыч, достав из-под тяжелого плаща универсальный бинокль, снабженный режимом ночного видения и много еще чем полезным, повернулся ко мне спиной, преувеличенно-пристально вглядываясь в грозовую ночь.

Оказавшись внутри хижины, которую я для себя, несмотря на ее размеры, так и не решался назвать домом, я первым делом откинул забрало и поглядел на потолок. Он был сложен из крепких с виду необструганных бревен, на которых и располагались камни, скрепленные глиной. Нигде не видно ни течи, ни даже мокрых пятен, хоть и нельзя было твердо это утверждать, так как горящий очаг давал слишком слабое освещение. В общем, довольно надежная конструкция, так что я мог не беспокоиться, что на меня неожиданно рухнет Данилыч, сопровождаемый лавиной камней и мокрой глины.

Внутренняя же обстановка занятого нами жилища ничем особенным не выделялась: глиняные горшки повсеместно, на полу и на полках, пара узорчатых кожаных одеял на стенах, каменные лежанки-нары вдоль одной стены, несколько невзрачных шкур на них… В общем, складывалось впечатление, что хозяева хижины забрали все самое ценное и унесли с собой. Остальное же оставили, надеясь вернуться обратно через какое-то время. Низенький проем без дверей в одной из стен вел во вторую комнату, заставленную, насколько я смог рассмотреть при слабом свете очага, огромными удлиненными горшками, напоминающими больше кувшины с широкой горловиной. Древние греки и всякие там египтяне обычно хранили в таких объемных сосудах зерно, но мне было лень подойти и проверить.

Удовлетворенный увиденным, я уселся к очагу, в котором ровно и без копоти горела все та же странная маслянистая жидкость. Мне в руки незамедлительно подали кружку с горячим чаем и местную лепешку из желтоватой муки, что так напоминала кукурузную.

— Данилыч посторожит пока, — сообщил я, обращаясь к Саньку. — Ты ему тоже принеси чаю и поесть, а потом мы с Ками его сменим.

Санек сморщил нос, но не решился выказывать недовольство. Прихватив лепешку и чай в Данилычевой кружке-термосе, он накинул на плечи клеенку и вышел в дождь.

Чай был крепок и сладок, а лепешка показалась мне настолько вкусной, что я на пять минут отключился от реальности, загнав внутреннее беспокойство в самый дальний уголок сознания. Когда я дожевал остаток лепешки и отцедил последний глоток чаю через зубы, чтобы не наглотаться лохмотьев крупнолистовой заварки, я заметил, что все сидящие у очага наблюдают за мной, включая вернувшегося с крыши Санька.

— Я вам денег должен? — неудачно пошутил я и тут же почувствовал себя полным дураком.

— Что дальше? — спросила у меня Люська. — Как я понимаю, это не кратковременный дождик?

Я помолчал, собираясь с мыслями, и объяснил присутствующим особенности здешнего времени, буквально по капле цедя информацию и каждую секунду ожидая бурю возмущений, женских слез, укоров…

К моему удивлению, взрыва не последовало.

— Какая разница, сколько времени пройдет в других мирах! — спокойно проговорил Санек. — От этого ни холодно, ни жарко. Моему папахану уж точно все равно, когда я вернусь домой: через месяц или через два года. Он, наверное, как зальет глаза, так и сам счет времени теряет!

Я оглядел остальных.

Имар невозмутимо сидел в углу на каменном лежаке и жевал лепешку. Ему-то уж точно нечего было переживать: на Пионе его ничего хорошего не ждало, да и не собирался он, по-видимому, туда возвращаться. Ками продолжала наблюдать за мной, и на ее личике тоже не было никакого смятения. Видимо, шебекские трущобы и технические туннели тоже спокойно переживут ее длительное отсутствие.

Я перевел взгляд на Люську.

— Все это ерунда, братик, — сказала она небрежно. — Раз я согласилась на эту авантюру, значит, на Земле меня ничто не держит. На вашей Дороге я тоже никого не знаю, так что горевать мне не о чем. Да и обо мне вряд ли кто горюет, кроме нескольких подруг. — Тут сестра неожиданно улыбнулась. — Только таких подруг в любом месте можно охапками грести… Так что я не жалею. Тем более что здесь я с Ками подружилась…

Ками с признательностью взглянула на Люську, та ответила ей улыбкой.

Да, если Ками стала твоей подругой, то в ее верности сомневаться не стоит. Вот только ошибок тоже допускать нельзя, а то от любви до ненависти — один шаг, а в ненависти Ками предпочитает совсем не женские способы действия. Надо будет как-то Люське об этом рассказать.

— Знаете, это даже интересно! — снова подал голос Санёк. — Представляете, сколько может поменяться в остальных мирах, если мы здесь надолго застрянем? Как ты говоришь — «в семьдесят пять раз быстрее»?

— И даже больше, — устало проговорил я. — Так что за здешний день проходит больше двух с половиной месяцев в других мирах.

— Прикинь, что будет, если мы здесь месяц проведем! — вытаращил глаза Санек. — Это же сколько на Гее и Земле пролетит?

— Шесть лет и два месяца, — быстро посчитала в уме Люська. — Ого!

— Вот! — по-данилычевски поднял указательный палец Санек.

— Бедная… — вдруг протянула Люська жалостливо.

— Ты о чем? — повернулся к ней штурман.

— Об Илоне, — пояснила сестра и с сочувствием посмотрела на меня.

— Ладно, хватит болтать! — Я резко встал с камня, на котором сидел, и потер комбинезон над отсиженными ягодицами. — Ками, пойдем, нужно поселок еще раз оглядеть да Данилыча на посту сменить.

Я сунул в заплечную кобуру дробовик, опустил забрало шлема и вышел из хижины.

Часть третья

ГВОЗДИК

Глава 1

Знаешь, Пятачок, а я сегодня видел Слонопотама…

Телега медленно катилась по твердой, немилосердно пылящей земле. Солнце раскаленным помидором уходило за вершины пологих холмов, словно стараясь спрятаться от моих глаз. Как странно: всего лишь несколько дней назад здесь везде текла вода, дождь хлестал сплошным потоком, насыщенный влагой воздух, казалось, можно было пить… а теперь вся грязь подсохла, и холмы зазеленели густой порослью. Глинисто-каменистая дорога плевалась пылью в ответ на каждый шаг, словно и не было того мутного, мощного потока, вместо которого сейчас катилась наша телега…