Яблоневый сад для Белоснежки - Наталья Калинина

Вечером меня еще навестили сеньоры из социальной службы. Мы долго и обстоятельно говорили, и мне удалось убедить их в том, что в доме моей хорошей знакомой мне будет гораздо лучше. Этим вечером я легла спать рано, чтобы поскорей наступило утро и пришла Любовь Федоровна.

Я собралась довольно быстро: вещей у меня почти не было, все осталось в доме Антонио-Родриго. Только лишь привела себя в порядок, насколько это было возможно при полном отсутствии косметики. Но я, видимо, так хорошо выспалась и отдохнула, что лицо мое выглядело на редкость свежим. Даже если бы у меня и была под рукой какая-нибудь косметика, вряд ли я ею бы воспользовалась, чтобы не портить натуральный румянец, нежно подкрасивший мои щеки.

Любовь Федоровна опаздывала, и я начала понемногу волноваться, придет ли она, не изменились ли планы. Телефона у меня не было, так что связаться с ней не представлялось возможности. Мне оставалось лишь терпеливо ждать. И вот уже когда тревога почти отравила мое радужное настроение, дверь тихонько приоткрылась.

– Любовь Федоровна! – радостно закричала я, подбегая к двери. И осеклась. Так и замерла с растерянной улыбкой на лице, потому что в комнату вошла не моя благодетельница, а высокий молодой человек.

– При-ивьет! – по-русски с акцентом поздоровался он со мной и солнечно улыбнулся.

– Привет, – поздоровалась я, вмиг стушевавшись, покраснев и отчаянно застеснявшись. Потому что сон, тайная девчачья мечта, безопасная и невинная тем, что была из разряда несбывающихся, неожиданно реализовалась в виде этого визита.

– Я не говорю по-русски, это только одно слово, которое я знаю, – пояснил на своем родном испанском мой знакомый незнакомец. В этот раз он был не в полицейской форме, а в простом черном свитере и темно-синих джинсах, смотревшихся на нем не менее сексуально, чем униформа.

– Я говорю по-испански. Немного, но говорю.

– Я знаю, слышал. Можно войти?

– Первый полицейский, который спросил разрешения, – съехидничала я, наводя поклеп на его коллег, которые все же хоть и были дотошны в расспросах, но оставались при этом чрезвычайно любезными. Должна же я была сказать хоть что-то!

– Мой визит – неофициальный, – указал он на свою повседневную одежду и засмеялся. – Но кое-какие вопросы есть.

Я кивнула ему на стул, а сама присела на краешек аккуратно застеленной кровати. О чем говорить с ним, как? – без понятия. Темы, может, и нашлись бы, но мысли безнадежно забуксовали. И стало как-то невозможно стыдно и неловко за мои невинные мечты об этом парне, будто бы он мог прочитать их.

А в жизни он куда симпатичней, красивей, чем в моих фантазиях, основанных на полустертых воспоминаниях об одной-единственной встрече… Медальный профиль с ровным прямым носом. Четко очерченные губы, малиново-сладкие в поцелуях. Большие черные, как маслины, глаза с длинными и пушистыми ресницами.

– Хотелось бы узнать у красавицы, как ей удалось найти такой интересный материал, – с серьезным лицом спросил у меня гость. А глаза смеются. И непонятно, на самом деле так уж важен ему мой ответ, или это просто предлог для беседы.

– Кошка помогла, уронила со шкафа пакет с вырезками, – коротко ответила я и невинно спросила: – А эти газетные статьи оказались правда интересными? Если честно, я подумала, что вы отправите их в помойку.

– Ну что вы, красавица, не мог оторваться от прочтения! Было так интересно, что мой рабочий день закончился утром, а не вечером, – задорно засмеялся он. – Полицейские – очень любопытные персоны. А уж если есть возможность воспользоваться компьютерной базой, проверить некоторые имена из газетных статей. Ну просто так, из любопытства… Такие вещи интересные можно обнаружить! Например, что человек, о котором говорится в статье, все еще подозревается в совершенном восемнадцать лет назад убийстве жены и ее любовника. И что приписывают также этому сеньору Родриго дружбу с другим уважаемым сеньором, известным как «Консул» и виртуозный изготовитель фальшивых документов. А если сложить некоторые вещи вместе, например встречу вашего мужа с сеньором Санчесом, которого он назвал «Консулом», а тот, с ваших слов, упомянул в разговоре некоего Родриго… Незначительное совпадение, но попавшее в цель. И еще стоило задуматься над тем, что брак ваш существует всего ничего, а муж вовсю афиширует документ о вашем психическом нездоровье… Непонятно. Женился на сумасшедшей? Но зачем? Какой интерес в этом? Или, скорей всего, документ фальшив, ведь на получение подписи судьи, удостоверяющей вашу несамостоятельность, требуется порой немало времени. Ну, в общем, красавица, ниточек много, если потянуть за любую из них, потянутся и другие. Что-то вы еще и про оружие в комиссарии рассказывали? На ружье разрешение может быть у многих, но вот разрешение на ношение пистолета по нашим законам… Только у некоторых лиц, например у полиции. Ваш муж ведь не полицейский, верно? Да, и спасибо за любопытное упоминание о скрываемом верхнем этаже в доме… Интересный подарок там был спрятан!

– Это вам спасибо! – с чувством поблагодарила я парня, который в моих мечтах теперь еще будет фигурировать и как спаситель. Ох, Дашка…

– Не за что! – невинно захлопал он пушистыми ресницами. – Если вдруг найдете еще подобную историю, обращайтесь.

– Надеюсь, не найду, – искренне ответила я, а он опять рассмеялся. И уже потом серьезно спросил:

– У вас действительно все в порядке? Если вам требуется помощь…

– Нет-нет, спасибо. Все хорошо, мне помогает моя знакомая. Я как раз сейчас ее и жду.

Глупая! Кто тебя тянет за язык: «нет-нет, помощь не нужна»? Не по жанру! Верка, узнай об этом, перестала бы со мной общаться как с безнадежной дурой.

– Ну если так… – развел руками с видимым разочарованием парень и встал. – Я должен идти, красавица. Работа! Но я верю, что мы еще встретимся, правда?

Я пожала плечами, выражая этим некоторое сомнение.

– Когда вы уезжаете? – спросил он.

– Скоро. Не знаю когда, но скоро.

– И не останетесь в Испании на Рождество? Это праздник, вы должны быть на нем!

– Хорошо, может быть, – улыбнулась я.

– Значит, мы увидимся на Рождество! – задорно пообещал он. – Я вам позвоню!

– У меня нет телефона…

– Как это нет, Дашенька? – громко возмутилась вошедшая в этот момент в комнату Любовь Федоровна. – Ты будешь жить у нас, и телефон у нас имеется!

И она с готовностью продиктовала номер моему «герою».

– Увидимся! – весело махнул он мне на прощанье. – На Рождество!

И когда за ним почти закрылась дверь, я вспомнила о главном. О том, что так и не знаю до сих пор его имени.