Проданный сон. - Туркменские народные сказки

С тем и пошел на другой день сын караванбаши к дочери падишаха. Люди, что сидели в ожидании у дверей дворца, зашептали: «Вот идет тот человек, который вчера заставил говорить дочь падишаха» — и уступили юноше дорогу. Юноша вошел в покои, сел и начал рассказывать:

— Жил когда-то один купец, и было у него три сына. Купец посватал одну красивую девушку, но не знал, за кого из своих сыновей ее выдать. Поэтому он решил послать своих сыновей торговать, чтобы отдать девушку тому, кто успешней справится с делом…

И сын караванбаши рассказал всю историю с кубком, ковром и гадателем с начала до конца. Дойдя до того места, как братья заспорили, он спросил:

— За кого же из сыновей должен теперь купец отдать эту девушку?

— Ну, это ясно и понятно: девушка должна принадлежать гадателю, — сказал попугай, — Ведь если бы он не погадал, они бы в тот день не вернулись домой и уж не застали бы отца в живых.

— Нет, — возразил сын караванбаши, — девушку следует отдать тому, кто купил кубок. Потому что именно он спас жизнь отцу.

Слушая этот спор, дочь падишаха не могла смолчать. Она оперлась на локоть и сказала:

— Эх, глупцы, девушка должна быть отдана тому, кто добыл коврик. Никто, кроме него, ее не заслуживает.

— Ну а чем он ее заслужил? — спросил сын караванбаши.

И дочь падишаха отвечала:

— Во-первых, посмотри, с какой ловкостью этот сын купца отнял у дэвов ковер. Если бы на его месте был кто-нибудь другой, дэвы бы его съели. А во-вторых, он не потратил ни копейки из взятых с собой денег, все сохранил в целости. И в-третьих, не будь этого коврика, братья не сумели бы вовремя вернуться на родину, и их отец бы умер. Поэтому девушка должна принадлежать, младшему брату.

Прислужницы снова бросились к падишаху:

— О падишах, вчерашний юноша опять заставил вашу дочь говорить! — И они передали ему историю, рассказанную юношей.

Падишах очень обрадовался и поразился уму юноши. Он подарил прислужницам по халату и дал всякого другого добра, а сыну караванбаши пожаловал множество халатов и разных других вещей.

Все разошлись, и сын караванбаши со своим попугаем снова вернулся домой. В народе стали поговаривать:

— Видно, этот юноша возьмет за себя дочь падишаха.

И вот падишах велел объявлять днем и ночью:

— Я отдаю свою дочь за сына караванбаши, прибывшего из таких-то мест!

Услышав глашатаев падишаха, младший брат караванбаши очень удивился и, вернувшись к юноше, стал его обо всем расспрашивать. Сын караванбаши рассказал подробно все, что устроил попугай, и дядя этому очень обрадовался.

Так они сидели и ждали известий от падишаха. Наконец явились посланные и принесли сыну караванбаши красивые одежды и привели самого лучшего коня. После этого сын караванбаши и его дядя были доставлены во дворец падишаха. Там устроили пир на семь дней и ночей и выдали девушку замуж за сына караванбаши. А так как, кроме нее, других детей у падишаха не было, то падишах возвел своего зятя на престол. Снова был устроен пир на несколько дней. И на этот пир привезли самого караванбаши.

Была друзьям радость, а врагам — погибель.

47. Ак-Памык

В старые времена жил один человек. У него было семеро сыновей, а дочери не было. Однажды жена его снова забеременела. Прошло девять месяцев, и сыновья этого человека, собираясь в тот день на охоту, сказали отцу:

— Если родится у нас сестра, то повесьте над воротами куклу, а если брат, то седло коня. — И они уехали в степь.

Родилась у женщины дочь, и отец повесил над воротами куклу. Но один из соседей был недругом семи братьев. Он тотчас же снял куклу и вместо нее повесил седло коня. Вернулись братья с охоты, посмотрели и вскрикнули:

— Увы, над воротами висит седло! Значит, опять у нас родился брат. Не будем здесь больше жить!

Покинули братья селение и ушли в горы. Там они стали жить в пещере: днем охотились, а вечером возвращались домой, ели и ложились спать. Так проходило время.

О ком теперь послушать новостей? Послушай-ка о сестре юношей.

Отец и мать назвали новорожденную Ак-Памык и не спускали глаз с дороги, поджидая сыновей. Прошел месяц, а сыновей все нет. Прошел год, а их все нет и нет. Прошло три года — сыновей нет как нет.

Однажды к старикам пришел гость из другого селения и сказал:

— Недавно я видел ваших сыновей. Место, где они живут, от вас не так уж далеко. Они поселились в пещере на такой-то горе и занимаются охотой.

Отец и мать, услышав такую новость, приготовили плов, подали его гостю и сказали:

— Хорошую ты принес новость! Только вот мы сами не можем туда пойти: сил нет, мы ведь стары. Но если ты еще хоть раз увидишь наших сыновей, то передай им от нас большой поклон.

Гость поел плова, простился со стариками и ушел в свое селение. А старики теперь стали жить, не сводя глаз с той горы. Однако своей дочери они об этом не сказали ни слова.

Прошли месяцы, прошли годы. Ак-Памык исполнилось четырнадцать лет. Как-то раз соседи собирали женщин для работы.[72] Увидев мать Ак-Памык, они сказали:

— Позволь своей дочери прийти помочь нам.

— Что ж, позволю, — отвечала мать, — пусть идет, если сама захочет.

А в те дни, в то старое время был обычай: женщинам и девушкам, имевшим братьев, отводилось во время такой работы место получше. Та, у которой братьев не было, должна была сидеть на месте похуже.

Ак-Памык вошла в юрту и села на самое плохое место. Тут одна из женщин говорит:

— Почему ты, козочка, села там? Пересядь на место получше.

— Ах, матушка, — отвечает Ак-Памык, — как же я могу сесть на место получше, если у меня нет братьев.

— Не говори так! У тебя есть семеро братьев, сильных, как львы. А если твои отец и мать о них до сих пор тебе ничего не говорили — тому есть причина. Родители твои стары и не могут пойти к братьям сами. А тебе ничего не говорят, чтобы ты не убежала от них. Когда придешь домой, скажи матери: «Ах, у меня болит голова, дай мне ковурги». Когда мать даст тебе ковурги, ты не бери ее ложкой, а попроси: «Дай мне своей рукой». После этого схвати мать за руку и тогда узнаешь все, что тебе нужно.

Ак-Памык вернулась домой и сказала:

— Матушка, у меня голова болит.

— Чего бы ты съела, дочка? — спросила мать.

— Дай мне немного ковурги, матушка. Поем, может, и полегчает, — отвечала Ак-Памык.

Мать села готовить ковургу.

— Дай мне немножко с огня, — попросила Ак-Памык.

Мать хотела было дать ложкой, но Ак-Памык сказала:

— Нет, матушка, ложка плохо пахнет, дай мне рукой!

Что делать? Несчастная дала ей рукой. Тогда Ак-Памык крепко ухватила мать за руку и сказала:

— Есть у меня братья или нет?

— Ой, ой! О господи! — закричала мать.

— Есть у меня братья или нет? Если не ответишь, не отпущу, — сказала Ак-Памык.

— Есть, — отвечала бедная мать, — Семеро братьев есть. Они ушли на охоту еще до твоего рождения и до сих пор не возвращаются.

— Но известно, что они живы? — спросила Ак-Памык.

— Да, они живут в пещере на такой-то горе, — отвечала мать.

Тогда Ак-Памык отпустила руку матери и сказала:

— Я пойду туда.

— Ты не найдешь их, — сказала мать. — Вот я сделаю тебе колобок. Кати да за ним иди. Где он остановится, там и будут твои братья.

Ак-Памык взяла колобок и, покатив его, отправилась в путь. Пришла она к пещере, заглянула внутрь, а в пещере полно одежды, выпачканной кровью, да висит немного мяса. Ак-Памык взяла одежду, пошла к источнику и одну за другой все вещи выстирала. Потом она вернулась в пещеру, приготовила из мяса плов и стала ждать. Вдруг глядь — идут семеро мужчин. Ак-Памык спряталась и стала смотреть. А братья пришли и видят — кругом все не так, как было: одежда выстирана, еда приготовлена. Переоделись братья, поели и легли спать.

На следующий день рано утром они снова ушли на охоту. Ак-Памык опять снесла одежду братьев к источнику, выстирала ее и приготовила еду. А потом снова спряталась. Братья вернулись с охоты и видят: все прибрано еще лучше, чем вчера. Тогда они посоветовались и решили: «Нужно завтра покараулить». Наутро шестеро братьев ушли на охоту, а самый старший из них спрятался, чтобы покараулить, но заснул. Ак-Памык укрыла его одеялом, сказала: «Спи, милый брат» — и принялась за работу. Вернулись братья, поглядели — опять обед приготовлен, одежда выстирана, а старший брат спит себе под одеялом.

— Ну, кто же так делает? — сказали братья, когда разбудили его.

— Я ничего не видел, я заснул, — отвечал он.

На следующее утро спрятался другой брат, но и он заснул. Наконец остался караулить самый младший брат. Он слегка порезал себе ногу, посыпал это место солью и от боли не мог уснуть.

И вот когда он так сидел, вдруг вошла девушка и, постирав одежду, принялась готовить еду. Тогда брат вышел из угла, в котором прятался, и спросил: