Дорога принца Велизара (СИ) - Мич Алекс

— Это слишком много, господин!

— Такая сабля — настоящее произведение искусства, мастер стали. Она того стоит!

Оружейник тут же куда-то отлучился и вскоре торжественно вручил принцу небольшой металлический шлем с заушниками. Шлем выглядел поистине великолепно, лёгкий и неприметный, в нём также чувствовалась рука настоящего творца.

— Держи, чужеземец. Это работа знаменитого мастера Орха. Она давно у меня в коллекции. Не смотри, что он такой лёгкий, он также выполнен из «небесного» металла, как и твоя сабля. Этот шлем удобно носить под шапкой, он спасёт от нечаянного разбойного удара и сохранит тебе жизнь.

— Спасибо, — Велизар с удовольствием пожал руку щедрому мастеру, — Ну, а теперь можно и выпить!

Все присутствующие дружно поддержали это предложение. После пары тостов Шарк вышел на уличную площадку и махал дубинкой, развлекая случайных зрителей. Туран с друзьями внимательно рассматривали предлагаемое в лавке оружие. Оружейник с удовольствием отвечал на их вопросы, показывал образцы, в молодых воинах он видел потенциальных покупателей. И пусть сейчас у них нет необходимых средств на такие дорогие покупки, но деньги дело наживное. Придёт срок, и они появятся тут уже, как самые взыскательные покупатели, ибо будут знать, что именно в этой лавке они найдут лучшее оружие в городе.

— Давай кружку, налью тебе ещё пива. Его привезли с севера мои знакомые, в тавернах такого не найдёшь.

Кузнец разлил по большим керамическим кружкам пенный напиток и подсел к принцу вплотную. Он внимательно рассматривал чужеземца и вскоре решился на терзающий его вопрос:

— Не сочти за дерзость, уважаемый, но я всё не могу понять, откуда ты родом? В молодые годы я облазал и обошёл полмира. Безудержно искал секреты древнего мастерства, побывал и на холодных северных островах, и на выжженных солнцем южных берегах, жил у лесовиков и в восточных степях, знаю множество языков и диалектов. Поначалу я принял тебя за южанина, вернее, за дуна из приморских гор. Внешностью ты похож на ихних владык и выглядишь как человек, привыкший отдавать приказы. Но у тебя очень странный акцент, несмотря на то, что ты владеешь настоящим торговым языком в совершенстве, совсем как жрецы, а ему у нас учат только в этом городе. И у тебя хорошие отношения с ратуста, ты у них как свой, а это большая редкость. Я просто теряюсь в догадках!

— А ты очень наблюдателен кузнец, — недобро глянул на здоровяка принц, — не всем нравится такое любопытство.

— Что поделать, — усмехнулся оружейник, — многие секреты своего ремесла я добыл с его помощью.

— И со многими людьми ты делился собственными наблюдениями?

— Ты же не думаешь, что я полный олух? — кузнец применил здесь местный термин этого понятия.

— Нет, не думаю, — кивнул Велизар, — меньше всего ты похож на дешёвого вымогателя. А я… Да ты прав, я пришёл издалека, наступит время, и ты всё узнаешь. А пока. Пока я дам тебе один совет, кузнец. Вскоре в этом городе случатся большие перемены. И я посоветовал бы тебе наковать больше оружия для молодых и сильных воинов. Неплохого оружия, пусть и не такого великолепного, как эта сабля, но хорошего и дорогого. У тебя появится много покупателей и, возможно, даже придётся нанять больше ремесленников. А когда я вернусь обратно в Сахреш, ты мне понадобишься для больших дел.

Хозяин лавки слушал принца внимательно, не перебивая, и немного подумав, ответил:

— Я всё сделаю, как ты сказал, Владыка, можешь рассчитывать на меня.

Велизар молча выслушал ответ и коротко кивнул, слов больше не требовалось, они отлично поняли друг друга. Принц не сомневался, что в храмах на плато Игудуша этот любопытный человек выведал намного больше, чем положено простому кузнецу, получив и свою долю сакральных знаний древности. А ему такой бывалый человек в будущих делах не помешает.

Вечером того же дня Велизар встретился с Хиндой в небольшом домике, куда тайно пригласил её. Женщина была не одна, а со служанками и старым крепким слугой охранником.

— Здравствуй, дорогой, — она поднялась с небольшой кушетки. — Что это всё значит? Зачем ты позвал нас сюда?

Принц подошёл к ней вплотную, но целовать на людях не стал, у степняков так было не принято.

— Всё просто, Хинда. Этот дом твой на время нашей поездки в Сахреш. Я снял его только для тебя. Ты со своими слугами можете жить здесь и делать всё, что вам заблагорассудится.

— Не может быть! — глаза блондинки от удивления расширились. — Этот большой дом только для меня?

— Да, дорогая, только для тебя.

Женщина радостно, совсем как юная девчонка, запрыгала на месте. У неё никогда не было такого богатства, чтобы позволить себе жить отдельно от рода. А этот дом хоть на вид и прост, но был поистине великолепен. Он оказался построен из привезённого из гор тёмного камня и отделан известняковыми плитами, имел два этажа, подвал с погребом и ледником. В маленьком дворике стояла небольшая беседка, и росли цветоносные кустарники, а прямо у балкона высилось похожее на пальму раскидистое дерево.

Служанки тут же убежали осматривать и обживать комнаты здания. И вскоре на кухне зашкворчали сковородки, послышался обычный домашний шум: стук ножа, передвигаемой посуды и журчание текущей воды. В здании был собственный водопровод и даже ванная, поначалу привёдшая Хинду в полное замешательство. У степняков было принято мыться или на улице, или в специальном шатре, в котором устраивалась самая настоящая баня с парной. Принцу пришлось потратить некоторое время, чтобы объяснить женщине, как правильно пользоваться ванной. В шутливом тоне он пообещал, что лично поможет Хинде вымыться. На что неожиданно получил приглашение сделать это немедленно. Велизару пришлось отсрочить это щедрое предложение на следующий день, пора было возвращаться в приречный форт, где на вечер назначено важное заседание. Но он твёрдо пообещал вернуться на следующий день к обеду.

И он выполнил своё обещание. К обеду в неприметный дворик вошёл сам принц, Шарк и Туран Ит. Лишних людей привлекать не хотелось, а с кровником у Велизара по этому поводу уже состоялся разговор, ещё по пути в город.

— Брат, конечно, это не совсем моё дело, но у нас не принято так бесчестить женщину. Хинда дама уважаемая, много мужчин в своё время охотилось за ней.

— Насколько я знаю, сейчас она совершенно свободна. И в вашем племени принято, чтобы женщина самостоятельно выбирала мужчину.

— Ну, да, — обескуражено, ответил Тур. — Ты хочешь сказать…?

— Да, она выбрала меня, — неохотно проговорил Велизар.

— Дела, — молодой степняк только покачал головой, — но как?..

— Я тоже абсолютно свободен, Тур. Ни одной женщине я не давал слова.

— Ну, тогда это совершенно меняет дело! Мы можем вас…

— Пока не можем, брат.

— А что же тогда делать?

— Будем хранить всё втайне. Поверь мне, я очень люблю эту женщину, она для меня много значит. Просто сам видишь, какие у нас дела сейчас творятся. Давай, не будем торопить события. А пока просто помоги мне.

Тур, конечно же, согласился. Он знал, что принц человек благородный и не позволит причинить уважаемой женщине неприятности.

И вот Улисс и Хинда, наконец, оказались вместе. Они лежали в просторной ванной, усыпанной свежими лепестками цветов и наполненной тёплой водой. Им было хорошо вместе. Они уже насытились первым актом любви и нежились в воде, тихонько разговаривая друг с другом. Тур и Шарк находились внизу, в столовой в компании молодых девушек и были заняты своими делами. А может, уже и не в столовой? Кровь у обоих парней была горячей, а девушки знойными. Уже в постели разговор между чужаком и женщиной-ратуста был продолжен.

— И как нам теперь быть? Ведь мы не можем стать мужем и женой.

— Это почему же? — Велизар удивлённо приподнял голову.

— Ты обязан войти в наш род, тебя должны принять наши Боги. Иначе у нас не будет впереди счастья.

— Боги? Эх, Хинда, — Велизар присел на кровати и по привычке степняков сложил ноги, сунув подушку под спину. — Неужели ты не поняла, что Боги всегда на моей стороне, и я имею право нарушать все ваши традиции? Я пришёл в этот мир с минимумом необходимых вещей, я совершил сотни переходов по враждебным и чужим землям, я друг и союзник многих могущественных правителей и вождей. Так что и в этом вопросе я смогу поступать, как мне заблагорассудится, не спрашивая ничьего волеизъявления. Но пока наши брачные дела придётся отложить.