Поступь молодого бога - Дмитрий Чайка

с матерью пообщалась, ведь столько лет не виделись. Сидишь, языком чешешь, а сама думаешь: да когда же домой! В Черной земле ведь одни и те же платья тысячу лет носят. Тоска там смертная, милая Цилли, даже в карты поиграть не с кем. В них только во дворце и играют. Кстати, а ты на скачках когда-нибудь была?

— Н-е-ет, — замотала головой Цилли, впервые в жизни чувствуя себя какой-то убогой деревенщиной.

— Знаешь, я ведь тебе даже немного завидую, тебя ждет столько всего интересного, — улыбнулась Нефрет, подняв узкий стеклянный бокал. — Твое здоровье, милочка. Тебе сильно повезло с мужем.

— Это ему со мной повезло, — пробурчала Цилли-Амат, но особенной уверенности в сказанном она почему-то не ощущала. Да и прозвучало это как-то беспомощно, совершенно непохоже на нее обычную.

— Что закажете, господа? — у столика вырос угодливый слуга в нарядном ярко-синем хитоне.

— Котлеты нам, — оживился Кулли.

— Говяжьи, бараньи, свиные, свиноговяжьи, — заученно пробарабанил слуга. — Рыбные появились. Рекомендую балык из осетра отведать. Нежнейший! И новое блюдо: пицца Четыре сыра. Гости весьма хвалят, господин. Котлеты немного подождать придется, а пицца через четверть часа подойдет. Дрозды очень хороши. Осенний улов.

— А как вы дроздов храните? — не выдержала Цилли.

— На леднике, госпожа, — ответил слуга. — Большими глыбами с Ливанских гор лед доставляем, и только зимой, когда море неспокойно. Весьма дорогое удовольствие. Летом лед нипочем не довезти.

— Я все хочу, — решительно сказал Цилли.

— Я понял вас, госпожа, — кивнул слуга. — Делаем ассорти. У нас иногородние гости его часто заказывают. Небольшие котлетки разных вкусов, жареные дрозды, рыбка, пицца и тарелку пирожных на меду.

— Мне принеси омлет сфунгато и бутерброды с черной икрой, — распорядился Кулли. — И самовар нам на стол поставь.

— Конечно, господин, — кивнул слуга и резво побежал в сторону кухни.

— Знаешь, Кулли, — задумчиво заявила Цилли-Амат. — Я вот одного понять не могу. Почему ты, негодяй, раньше не увез меня из Вавилона, из этой проклятой дыры? Ты здесь живешь столько лет. И без меня! Да как у тебя совести хватило! Я сейчас опять тебя убить хочу.

1 Улица Процессий в Вавилоне, чудо античной архитектуры, была построена в гораздо более позднее время. Весь ансамбль, по которому мы оцениваем наследие великого города, сложился не ранее 7 века до н.э. Старый Вавилон был полностью уничтожен по приказу ассирийского царя Синаххериба, а его руины затоплены водами Евфрата. В описываемое время Вавилон находился в упадке, в промежутке между периодами ассирийской и эламитской оккупации.

Глава 18

Год 13 от основания храма. Месяц четвертый, Пенорожденной Владычице посвященный, повелительнице змей, победы приносящей. Энгоми.

Храм Немезиды пугал Нефрет до колик. Она с превеликим удовольствием не появлялась бы там никогда, но если и был в столице человек, чья просьба равнялась приказу, то это именно госпожа. Точнее, Госпожа. Ее чаще всего называли так, с непременным придыханием в голосе. Великая жрица у знающих людей вызывала лишь почтение и затаенный ужас. И было это не только потому, что она родная сестра самой ванассы, но и потому, что разные слухи ходили о ней среди эвпатридов Энгоми, и все до единого скверные. Другие сестры царицы, кстати говоря, никакого ужаса не вызывали, а эта вот была иной.

Вот поэтому, когда на пороге их дома снова, как и год назад, возник немногословный жрец Наказующей, Нефрет не колебалась ни секунды. Какой бы избалованной дочерью и любимой женой она ни была, боги не обделили ее толикой благоразумия. Нефрет молча кивнула и сказала, что прибудет к означенному времени. Впрочем, никаких усилий от нее для этого не потребовалось. В тот день за ней прислали закрытую коляску.

Госпожа ждала ее в саду, в увитой виноградом беседке. На столе, как и в прошлый раз, исходил жаром начищенный до блеска самовар, и стояли блюда с выпечкой, издающей одуряющие запахи. В этот раз госпожа Кассандра смогла ее удивить.

— Присаживайся, милочка, — радушно взмахнула она пухлой рукой, сверкающей переливами тяжелых перстней.

Нефрет, послушно, словно кукла, опустилась на краешек стула, вспоминая, что в прошлый раз подобной чести не удостоилась. Ей было не по себе. Она нутром чуяла, что эта любительница погонять чаи и вкусно покушать не просто так служит поводом для жутковатых сплетен. Она догадывалась, что тот дикий слух про жреца-предателя, которого скормили муренам, является чистейшей правдой. Нефрет, как и любая женщина, муж которой мог неожиданно уйти в запой, обладала обостренной интуицией. И интуиция эта ей шептала, что сейчас ее попросят о небольшом одолжении. Но на самом деле это не будет ни одолжением, ни тем более небольшим. И она не ошиблась.

— Попробуй вот эти, — Кассандра показала на пышнобокие булочки с яркой глянцевой корочкой. — Они очень хороши.

— Да, госпожа, — Нефрет послушно взяла сдобу и откусила. — И впрямь вкусно.

— Я туда сливочное масло добавляю, — заговорщицким шепотом произнесла Кассандра. — Но ты никому не говори. Пусть это будет наш с тобой секрет. А в Египте есть булочки?

— Таких нет, госпожа, — ответила Нефрет. — Но есть много других. Там невероятное количество видов хлеба. И плоские лепешки, и пышный хлеб на закваске. В хлеб добавляют мед и финиковый сироп для сладости. Только вот в нем много песка. Даже у знати сточены зубы до самых десен. Я Великую Мать благодарю, что имею возможность здешний хлеб есть. Моя мама очень зубами мается.

— Ужас какой! — округлила глаза Кассандра. — Бедная моя сестра! Куда она попала! Отвезешь ей бронзовую ступу и пестик? Мне кажется, мы забыли их положить, когда отправляли ее в Египет. Такая суета была! Такая суета!

— Как прикажет госпожа, — послушно ответила Нефрет. — Но царица Нейт-Амон, наверное, сейчас в Уасете, в южной столице. Это очень далеко.

— Заодно и к своей сестре заедешь, — легкомысленно махнула рукой Кассандра. — Она ведь тоже там живет. Ты же у нас придворная дама, и имеешь право приходить к царице, когда захочешь. Кстати, у меня для тебя подарок. Вот!

Кассандра легким движением сдернула полотно с невысокого столика, стоявшего рядом, и Нефрет непроизвольно вскрикнула. Воротник усех, отличие высшей знати, лежал перед ней, тускло поблескивая золотом и камнями. Он не выглядел чрезмерно богато, напротив, вид его весьма