Право на жизнь - Денис Шабалов

– Да чисто вроде…

– А зудеть не перестало?

– Нет, – мрачно ответил Санька, выглядывая в окно. – Не знаю… Вертится что-то совсем рядом, а ухватить не могу.

– Та же ерунда. Ладно, не акцентируй. Подсознание само разберется.

– Только бы не припоздало оно со своими выводами, – проворчал Санька. – И – гадство какое! – спокойно все вокруг, вот ведь чего! В клубе гульбан, Хасан тоже за воротник заложил, бойцы вообще скоро до кондиции дойдут – расслабились, а у меня – мандраж, как в тот раз, когда миксера впервые увидели. Че за хня…

Данил промолчал – сам испытывал это чувство с тех пор, как в деревеньку вошли. Потому и ловил Прокофича да Федю на нестыковках…

– Тут ведь вот еще что… – помолчав пару минут, промолвил Сашка. – Я на днях подметил кой-чего в разговоре…

– Конкретнее.

Напарник помолчал немного, видимо, подбирая слова, а затем произвел манипуляции, немного удивившие Данила – вынул из подсумка радиостанцию, отключил, вытащил из гнезда штекер головной гарнитуры, смотал провод. Знаками показал, что не помешало бы, если б старший товарищ последовал его примеру. Данил, полный недоумения, подчинился. Заинтересовало – что же такое хочет сказать друг, если прослушки боится. Конечно, отключение радиостанции еще не гарантирует от прослушки, но даже такая мера показалась Данилу паранойей.

Убедившись, что друг сделал то же, что и он, Санька забрал у него и радиостанцию и гарнитуру, тщательно завернув в какую-то тряпку, засунул в подсумок и отнес в дальний угол чердака.

– Теперь слушай, – вернувшись, вполголоса заговорил он. – Помнишь, несколько дней назад Урюк с Профом детьми хвалились?

– Сань…

– Да знаю я, что не любишь ты эту тему. Потерпи. Вот тебе в тот раз это и помешало косяк подметить, а у меня все в норме с детьми, поэтому я меж ушей не пропустил. Помнишь, чем второй сын Профа занимается? Кто у него начальник?

Данил задумался, припоминая.

– Так, э-э-э… Твердохлебников?

– Не Твердохлебников, а Твердохлеб, и не второй сын, а первый под ним ходит. А второй – в штабе сидит. И начальником у него команч Братства – Тарантул…

– И чего?

– Тарантул, Дань… – многозначительно повторил Сашка.

Данил несколько секунд таращился на напарника, а потом рассмеялся. Весело, от всей души.

– Намек понял… да только перегнул ты палку, дружище! На Паука намекаешь?

– Ну… Тела ведь так и не нашли.

– Паранойя, Саня, чистейшей воды. Как мог тот урод забраться без нормального защитного костюма, да по светящейся в полторы тысячи рентген местности в такую даль?!

– В какую даль? Разве мы знаем, где у этого Братства база? Может, за соседним холмом! Ведь не известно вообще ничего! Даже странно, почему с ними связались…

– Ничего странного, – пожал плечами Данил. – Жрать-то надо где-то искать. Мы ведь уже говорили об этом. Перед самым выездом – помнишь? Родионыч провел переговоры с Хасаном, все обдумал и на обсуждение выставил. А уж народ потом сам решал.

– Помню… Но все же странно… Приходит человек и говорит: идем со мной, там столько вкусного, – гнусавым голосом, подражая птице из мультфильма, пробормотал Санька. – И все послушно, как овцы за бараном-провокатором – на бойню…

– Ай-ай-ай, – усмехаясь, покачал головой Данил. – С чего бы это? Раньше, вроде, доверял Хасану, а как про Тарантула услыхал – все? Забери свои игрушки и не писай в мой горшок?..

Санька молчал, сопел только.

– Тебе Тарантул покоя не дает, вот что, – продолжал Данил. – Но я тебе так скажу – это ты уже через край хватанул. Так можно заподозрить каждого с похожей погонялой или фамилией, даже если он на противоположном конце шарика находится…

Сашка, все еще хмурясь, развел руками:

– Мое дело доложить…

– Забудь. Тот Паук давным-давно сдох и сгнил. Туда и дорога.

– Ну, тогда закрыли тему.

– Закрыли, – согласился Данил. – А теперь давай-ка так с тобой поступим… Я прилягу на часок, вздремну, а ты пока покарауль. Потом посты проверим, и тогда уж ты приляжешь. Радиостанцию-то верни…

Вздремнуть, однако, не получилось – не дали мысли. Лежа на груде хлама в дальнем углу, Данил размышлял над Сашкиными словами. Можно ли допустить такое… чудо – ну а как иначе это назвать? – что Паук вопреки всему – выжил? Честно сказать – маловероятно. Когда его выгнали, на поверхности светимость была за тысячу рентген – дед рассказывал. Даже демрон – двойной, не однослойный! – такое излучение долго не удержит. А Паук ушел в обыкновенном ОЗК, в котором при таком фоне меньше чем через час смертельную дозу схлопочешь, а через полтора-два – сгоришь заживо. Правда, ему вроде бы аптечку выдали, а в каждой аптечке упаковка «бэхи» лежит, но и протектор при таком фоне – не панацея. Ну, прошел бы он километра три за это время, ну пять. Да пусть десять – что изменилось бы? Вокруг на сотни километров такая же радиоактивная пустыня. Даже такие вот пятна, в которой стоит эта деревенька, тогда на всей территории Среднего Поволжья вряд ли были. И не спрятаться нигде, не укрыться – везде радиация достанет. Так что глупости все это, выдумки. Наверняка упал где-нибудь этот выродок под кустиком и скончался в жутких мучениях. А может – сожрал кто. Хотя нет, живности хищной тогда еще на поверхности не водилось – всего-то полгода с Начала прошло. Живность – она потом появилась.

«Живность, живность, – мозг, зацепившись за это простое, но почему-то заинтересовавшее его слово, начал вдруг мусолить его, не желая упускать из виду. – Живность, живность… Ах ты, мать твою! Живность!!!»

Он подскочил, ударившись лбом о торчащую потолочную балку – мозг наконец ответил на вопрос, что же не так было в гостеприимной деревушке.

– Саня!

Силуэт напарника, маячивший на фоне окна, вздрогнул от неожиданности.

– Фу-у-у– Напугал! Чего орешь?!

Вместо ответа Данил перещелкнул передатчик на командирский канал.

– Хасан, Добрыня на связи! Прием!

Тишина.

– Майор, мать твою! Добрыня на связи! Ответь!

Тот же результат. Сашка, уже поняв, что старший товарищ что-то сообразил, щелкал предохранителем своего калаша.

– Так, Саня, аврал, – Данил подскочив к окошку, выглянул наружу.

– Что не так? – коротко спросил друг.

– Скотины-то в деревне нет? Нет! А председатель что говорил?

Сашка, задумавшись на секунду, хлопнул себя по лбу.

– Точно! Ни «му», ни «кукареку»! И лепех коровьих нет! Вот почему тишина-то такая жуткая!

– А бойцы мясцо жуют – и много, на всю бригаду хватило, на полсотни здоровых мужиков! Сладкое мясо, в соусе…

– Едрить ту Люсю… – Сашкины глаза аж округлились от растерянности. – Человечина?

– Вот тебе и цифирки на воротах… Тут четверых сожрали, там пятерых… А в том, большом доме, вообще десятерых умяли – пир горой, наверное, стоял! И дата – когда…