Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том I - Аркадий Казанский

«Дойдёт ли турчонок-то?» – засомневался капеллан: – «Небось, уже сбежал?»

«Не глядите, что неверный, Вашство» – успокоил тот: – «Монету взял, кровь из носу добежит, да и знает, что вторую получит, как добежит».

Ожидание затягивалось. Спустился вечер, сразу наступила непроглядная тьма, на небе высыпали звёзды. Над башней нависла Кассиопея, над ней Андромеда. Воздух был настолько прозрачен, что капеллан различил даже слабые звёзды Ящерицы.

Стража тоже не дремала, помимо артикулов с саблями и пистолетами, на путников наставляли мушкеты, делая: – «Пиф-паф!». Вдруг, на башне и стене несколько зверского вида турок в красных фесках, выкатили пушку, направили её на пришельцев, запалили запалы и стали размахивать ими, крича: – «Бумм-м!» Капеллан похолодел от ужаса. Оглянувшись на Якова, он увидел, как тот бормочет: – «Ну, где-же он?» и самообладание окончательно оставило его.

«Давай повернём обратно, Яков» – умоляюще проговорил он: – «Ей Богу, худо будет!»

«Да не беспокойтесь так, Вашство, велик Бог» – успокаивающе сказал тот: – «Прорвёмся. Вы лучше сюда взгляните» – он показал рукой на Запад.

С Запада, вдоль залива надвигался грозовой фронт, серая туча заворачивалась подолом книзу, гася звёзды. По всему фронту тучи полыхали частые молнии, уже доносилось ворчание грома. Туча надвигалась быстро, поднимая пенные гребешки волн, торопящихся вдоль залива, из-под неё задул резкий холодный ветер, взметая пыль, затем налетел мелкий дождь; так же быстро, как и налетел, оборвался. Туча пролетела над ними, как огромная хищная птица, распластав крылья.

Сзади раздался сильный шум; капеллан, оглянувшись, увидел, что пушкари со страшными криками откатили пушку назад, красные фески, метаясь, рассыпались кто-куда. Ворота со страшным скрипом распахнулись, через них вышел грузный турок в чалме, что-то гортанно крича на стражников. Толпа рассыпалась, как будто её и не было; турок, не глядя на приезжих, развернулся и прошествовал обратно.

Вышедший с ним человек, стоявший до того со склонённой головой, как только тот скрылся, бегом подбежал к приезжим. Это был красивый, высокий, молодцеватый военный в серой бекеше и серой каракулевой папахе, с висячими, пышными, чёрного цвета усами. Добежав до них, он вытянулся в струнку.

«Батька, прости, Христа ради» – громко сказал он: – «Не ждали так скоро. А нынче чёрта этого басурманского насилу нашёл. Не поверишь, из хамама вытащил. Ох и орал же он, ужас! Ну, когда отошли, извинялся передо мной, Восток, сам понимаешь».

«Ладно, ладно, Василий» – обрадовано обнял и расцеловал его Яков: – «Понимаю, не впервой. Вот, гляди, привёл».

Василий обернулся на капеллана и встал по стойке «смирно».

«Ну, здравствуй, Василий» – повеселев, сказал тот: – «Узнал меня?»

«Как не узнать, Батюшка?» – ответил он: – «А выросли то как, взматерели. Ну, точь-в-точь дед, верно Яков? Как добрались, Батюшка?»

«Да, очень похожи» – подтвердил Яков: – «И ростом, и лицом вышли, бороду только отпустили, а так, посмотри какие молодцы! Вот Матушка рады будут!»

«Ну, пошли скорей» – заторопил Василий: – «Ужин ждёт, да и отдохнуть надо, дорога ещё дальняя».

«Капудан как?» – спросил обеспокоенно Яков.

«Не извольте беспокоиться, ждут» – радостно сообщил Василий. Скампавею вам даёт, да и шкипер там русак, Семён, так-что весело пойдёте» – повернувшись, он сказал что-то босоногому турченку, неотступно следовавшему за ним. Тот, повернувшись к воротам, вложил два пальца в рот и пронзительно свистнул. Из ворот выкатились две повозки, запряженные осликами; перед ними бежало четверо турок в красных фесках. Василий указал им на сундуки и поклажу, те ловко подхватив и погрузив всё на повозки, мигом развернулись и направились в подъём, вслед за босоногим турчонком; за ними не спеша отправился Сисим.

«Предлагаю прогуляться пешком, покажу вам Топхану» – сказал Василий: – «После лодки ноги размять не помешает, да здесь и посмотреть есть что. Идти нам не очень далеко».

«Украдут ведь всё, басурмане, неверные» – заволновался капеллан, опасаясь за сохранность своих сундуков: – «Как же ты отпустил их?»

«А непременно украдут, Батюшка» – приглашая жестом в дорогу, весело согласился Василий: – «Всё украдут непременно, ежели не доверять им. А доверишь, стеречь пуще своего станут как зеницу ока. Платить только нужно, не обманывать. Восток здесь, раз обманешь, потом никто не поверит тебе, и все обманут, и обокрадут. Выше доверия басурмане ничто не ценят. Доверившийся здесь свой, Батюшка».

Они прошли воротами, свернули направо, вдоль крепостной стены с выступами высоких башен. С левой стороны улицы рядами стояли большие печи, над которыми поднимался едкий дым, подсвечиваемый сполохами огня изнутри печей. На небе, впереди всходил Лев с Сатурном и Марсом, ниже которых воссиял великолепный Юпитер. Василий перекрестился трижды на него.

«Топхана» – сообщил он: – «Завод большой, льют бомбарды, хороши, но наши получше будут. День и ночь работают». В дыму и чаду между печей сновали закопчённые тела.

«Нехорошо на Юпитер креститься» – назидательно сказал капеллан: – «Богохульствуешь, в Бога не веришь, как надо».

«На Бога надейся, да сам не плошай» – подкрутив ус, ответил Василий: – «Что нам Бог, он на небесах, а мы-то на Земле. На самих себя только надеемся, тем и живём. Наш Бог – артиллерия. Да, Батюшка, новость слыхали – во Франции Кардинал преставился».

«Флери?» – всплеснул руками капеллан: – «Когда?».

«Да вот, в последних днях января» – сказал Василий: – «А, правда, что бальзамировать будут?»

«Как всегда, по обычаю их еретическому» – сказал капеллан: – «Ришелье и Мазарини бальзамировали, стало быть, и его тоже. А как крепок был, девяносто уже».

«А Францию как правил» – сказал Яков: – «Куда там твоему Людовику. Железной рукой, империю бивал, да и нынче обижает. И ведь всё чужими руками, чёрт».

Они замолчали, приблизившись к воротам, проворно идущий перед ними турок в красной феске что-то гортанно прокричал, ворота открылись как-бы сами собой.

«Восток…» – уже уважительно произнёс Василий: – «Это ворота Святого Анастасия, выход к Пере и к порту. Ну, давайте скорее, ужин готов» – он весело направился по единственной улице, как у себя дома, путники последовали за ним.

«Что за Святой такой?» – поинтересовался капеллан: – «Откуда, из какого века?»

«Чёрт его знает, Батюшка» – беззаботно ответил Василий: – «Говорят, с Фотием был, да с пути сбился. А кто такой, откуда, когда был, не могу знать. Да, Везувий-то видели? Как, страшно?».

«Изрядно грохнул» – подтвердил Яков: – «Как тогда, только ночью, зарево было в полнеба, и трясло сильно».

«И мой дед тогда же пропал» – сняв папаху, перекрестился Василий: – «Вместе с Вашим, Батюшка. А батька мой вулкан на герб пристроил, пусть про гнев Сварожий напоминает. Здесь намедни тоже тряхнуло, Трусция, одно слово, басурмане, неверные. Пара минаретов упало, слава Богу».

Поморщившись от его безбожного тона, капеллан перекрестился на ворота и отправился вслед за ними; сзади неотступной тенью следовал Оськин.

А. IX. 1 Созвездие Андромеда (ANDROMEDA) из Атласа «Uranographia» Яна Гевелия 1690 года.

Вверху справа созвездие Кассиопея (Cassiopeja – мать Андромеды). Слева созвездие Пегас (Pegasus – крылатый Конь). Внизу Северная Рыба (Boreus Piscis) из созвездия Рыбы, созвездие Большой Треугольник (Triangulum Majus) и созвездие Малый Треугольник (Triangulum Minus).

Царевна Андромеда (дочь Цефея и Кассиопеи) изображена прикованной цепями. Согласно мифа, её приковали к скале, чтобы принести в жертву Дракону. От гибели в пасти Дракона её спас царевич Персей (на иллюстрацию не попал), прилетевший на крылатом коне Пегасе. Он убил Дракона и освободил Андромеду. Но свадьба не состоялась, на Персея напали женихи Андромеды, он смог победить их только с помощью Головы Медузы Горгоны, которую держал в руках. Даже отрубленная, Голова обращала в камень любого, кто на неё посмотрит.

А. IX. 2 Созвездие Кассиопея (CASSIOPEIA) из Атласа «Uranographia» Яна Гевелия 1690 года.

Кассиопея лежит непосредственно на Млечном Пути (Via Lactea). Выше созвездие Цефей (муж Кассиопеи), не попавшее на иллюстрацию. Внизу созвездие Андромеда (Andromeda – дочь Цефея и Кассиопеи), созвездие Персея (Perseus – жених Андромеды) в шлеме с пером и c мечом в руке. Справа созвездие Жираф (Camelopardalus).