Покоренные страстью - Вирджиния Хенли

Дуглас не верил своим ушам — о его мастерстве в обращении с женщинами ходили легенды, о таком любовнике, как Сорвиголова, мечтала любая, а его собственная невеста осталась неудовлетворенной? Тина вышла из комнаты, даже не взглянув на мужчину, словно пораженного громом. Но Дуглас поспешил за ней. Зайдя в спальню. Огонек перевела взгляд на окровавленные простыни. Дамарис подумала:

«Слава Богу, что она догадалась привести его на место преступления».

Рэм удивленно взирал на «поле боя», постепенно ужасное подозрение охватило его, и, чтобы подтвердить или опровергнуть свои мысли, мужчина распахнул пеньюар невесты. Порванная ночная рубашка не скрывала ее покрытых кровью бедер.

— Почему ты не сказала мне, что невинна? — прогремел Дуглас.

— Вы были так уверены в противном, что не послушали бы меня.

Все мысли в его голове смешались. Она была девушкой! Пробудившаяся совесть начала мучить Рэмсея. Он изнасиловал свою невесту! Надругался над этим прекрасным созданием. Неудивительно, что она хотела расторжения помолвки. Не так уж много было девиц, приносящих на брачное ложе свою невинность, Валентина оказалась исключением. «Она слишком горда, чтобы стать потаскушкой», — думал Сорвиголова, проклиная себя. Больше всего на свете он желал исправить ошибку, утешить ее, молить о прощении. Со смягчившимся лицом лорд произнес:

— Тина, я приношу самые глубокие извинения за то, что причинил тебе боль.

Она приподняла плечико.

— Вы обижаете меня не в первый раз.

Он вспомнил, как нашел ее, лежащую под дождем, и швырнул в седло, словно мешок с зерном. Он вновь ощутил тот ослепляющий гнев, с которым приехал в Дун и боролся с желанием бросить грязь ей в лицо. При каждой их встрече мужчина делал все, чтобы унизить Тину, и самое последнее унижение для благородной леди — это помолвка вместо брака. Предложи он ей жениться сейчас, она с негодованием отвергнет предложение и будет права.

— Мне стыдно за свою бесчувственность. Но я способен проявить и нежность к девушке.

Тина с удовлетворением подумала, что теперь от нападения он перешел к защите, к чему совершенно не привык.

— Нежность? — печально переспросила она.

— Позволь мне обнять тебя, унять боль, — все еще пытаясь заглушить укоры совести, сказал Рэм.

Леди Кеннеди гордо выпрямилась.

— В этом нет никакой необходимости. Я выживу, несмотря на все ваши старания.

Сейчас Дуглас восхищался мужеством невесты, и его настроение сразу улучшилось. Прекрасно, что у нее не было других мужчин. Господи, а он подозревал, что она беременна от его врага, и поэтому так нагло вел себя после обручения. Да он просто грязный подонок!

— Мы все начнем сначала.

Тина медленно покачала головой.

— Все кончено. Мы не сходимся характерами, и даже наши тела не подходят друг другу, — покраснев, ответила она.

Эти слова, хотя и произнесенные мягко, прозвучали вызовом для Дугласа.

— Неправда! Дай мне еще один шанс, и я клянусь, что буду обходиться с тобой ласково. Даже поцелуи имеют свою прелюдию. — Заметив, что невеста колеблется, он стал еще убедительнее: — Ни один из нас не может пока нарушить союз. Нас обвинят в том, что мы даже не пытались его наладить.

За дверью послышалось громкое рычание, и Сорвиголова распахнул ее. Выпивоха ворвался в комнату, преследуя кошку.

— Ой, он разорвет ее!

— Кого? — спросил Рэм.

— Кошку! Где она?

Глядя в глаза невесты, чтобы уловить, как она отнесется к его словам, Дуглас сказал:

— Он не может ее разорвать. Кошка — тоже призрак.

Выражение испуга сменилось пониманием на лице Тины. Мужчина догадался, что она поверила ему.

— Это кошка Дамарис, ее зовут Фолли.

Сама Дамарис стояла в углу с кошкой на руках. Ей было приятно, что молодожены не отрицают возможности ее существования. Вот если бы еще она могла общаться с Валентиной и защитить ее от Дугласа! Волкодав, поняв, куда забежал, принялся скулить, прося его выпустить.

— Пожалуйста, оставьте меня, — попросила лорда Тина. — Мне надо вымыться.

— Я немедленно пришлю служанку с горячей водой, — отвечал Рэмсей, горячо надеясь, что его невеста не сбежит в Дун.

Дамарис ушла на поиски Александра. Обнаружив его в комнате Рэма, она обвиняюще произнесла:

«Он изнасиловал ее!».

«Сукин сын! — выругался тот. — Если бы я был жив, то избил бы его до полусмерти! — Призрачный кулак опустился на голову Рэма. — Чертов ублюдок!»

«Алекс, все повторяется. Один из них убьет другого».

«Черт побери, еще раз говорю — я не убивал тебя!»

«Не начинай все сначала. Ох, если бы они не уезжали в замок Дугласов! Я смогла бы присмотреть за Тиной, может, даже помочь. Кажется, она чувствует мое присутствие».

«Мы в состоянии отправиться с ними. Все, что надо сделать — это связать себя с живым человеком. Постарайся связаться с Валентиной, а я — с Рэмом, на время поездки».

«Думаешь, я тебе поверю? И я ни за что не брошу Фолли». — Дамарис пыталась скрыть свою нервозность при мысли, что придется оставить замок, в котором прожила 15 лет.

«Возьми кошку с собой».

«Нет, боюсь, она там потеряется. Здесь нам будет спокойнее».

«Дорогая…»

«И не подлизывайся, ты один из этих проклятых Дугласов, и ничего с этим не поделаешь». — Призрак женщины медленно растаял.

Глава 20

Тина долго лежала в расписной ванне. Теплая вода успокоила боль, но не отогнала тяжелые мысли. С Рэмом Дугласом приходилось считаться, он как ураган сметал все на своем пути. Ей надо стать очень хитрой и изворотливой, чтобы не допустить его победы. Теперь она лучше, чем кто-либо, знала, почему само имя Дугласа внушает всем такой страх. Всю ночь, лежа в кровати, Тина ворочалась с боку на бон, пытаясь заснуть. Но сон не приходил, ей не удавалось справиться с беспокойством. Черный Рэм вновь вставал перед ее глазами, он был грубым, но одновременно таким мужественным. Леди Кеннеди не могла избавиться от ощущения его тела совсем рядом, прижатого вплотную, накрывающего ее. Тайна их близости оставалась для нее тайной. Огонек видела своего жениха обнаженным только до пояса, все остальное еще было для Тины загадкой.

Несколько бессонных часов — и небо посветлело, затем порозовело. Пора было вставать, а леди Валентина чувствовала себя совсем разбитой и уставшей. Ада, помогая воспитаннице одеваться, с беспокойством посматривала на нее. Нелл внесла поднос с завтраком, которого хватило бы на троих, но Тина и смотреть не могла на пищу, зато с благодарностью приняла от гувернантки чашку подогретого эля. Во дворе, при виде своей любимицы Индиго, молодую женщину охватила паника — ехать верхом сейчас для нее было равносильно пытке. Но Рэмсей и его бандиты уже нетерпеливо дергали поводья.