Полная история масонства в одной книге - Вик Спаров

III. Символизм в масонстве

Масонство как путь эволюции человечества

Выше уже говорилось, что масонство в его нынешнем виде подразделяется на две категории: оперативное (практическая деятельность, строительство материальных храмов или зданий; таковым оно было, например, в Средние века) и спекулятивное (умозрительное, теоретическое, несущее в себе философские и идеологические воззрения; в этом виде существует с начала XVIII века). Последнее же в свою очередь делится на внешнее масонство и внутреннее.

Внешняя сторона масонства охватывает деятельность ордена, его ритуалы, эмблемы, законы, пропаганду идей. Внутренняя сторона – это масонская символика и ее истолкование, через которые раскрывается вся сущность масонской организации: ее тайна, мифология, неразрывная связь каждого члена со своим обществом, наказуемость выдавших тайну, защита общества и отдельного индивидуума, борьба за масонские идеалы. При этом, ко всему прочему, каждый символ имеет не только теоретическое обоснование, но и практическое применение.

Надо, однако, сказать, что разделение масонства на внешнее и внутреннее делается из чисто систематических соображений, ибо эти две стороны нерасторжимо связаны между собой. По сути, это две стороны одной медали, поскольку любое практическое предприятие в масонстве неизменно обрамлено многочисленной и довольно сложной символикой. Причем каждый символ – это своеобразная «матрешка в матрешке», заключающая множество значений. Чем выше степень масона, тем более глубокие смысл и значение масонской символики раскрываются перед ним. От чисто простых истолкований символов он идет вглубь, ко все более и более многозначным и универсальным. При этом по мере продвижения «вглубь» каждое предшествующее значение подготавливает последующее.

Но если в древности, в частности в античной Греции, откуда и пошел термин «символизм» (от symballem – «связывать воедино»), символ был своего рода опознавательным знаком, разъятым на две части, при воссоединении которых их совладельцы узнавали друг друга, то в современном масонстве он является средством для распознавания («шекина») божественного присутствия, где бы оно ни проявлялось. Стало быть, подлинным масоном может считаться лишь тот, кто, трудясь как во внешнем храме, так и в храме внутреннем, то есть работая в глубинах своей сущности в направлении самосовершенствования, стремится к восстановлению своего единения с той абсолютной реальностью, торжествующей над страданием и смертью, которую человечество знает под именем Бога 14 .

Символизм пронизывает масонство сверху донизу, входя органической частью во все его ритуалы, обряды, церемонии и сказываясь как во внешней работе, будь то возведение храма из камня или общественная деятельность, так и во внутренней – в возведении внутреннего храма Красоты или нравственном самосовершенствовании 15 . Поэтому, собственно говоря, если бы не было символизма, то не было бы и самого масонства как такового.

Однако что есть символ, и как его понимать?

Символ – это внешний, видимый, осязаемый знак внутренней духовной реальности. Это общераспространенное и общепризнанное определение, с которым согласны абсолютно все, а раз так, то за внешними формами масонской работы, за ритуалами и целой системой символов действительно таится некая духовная ценность, явленное учение, которое в состоянии обнаружить лишь те, чье видение стремится выйти за рамки обусловленного. В каждом символе непременно присутствуют определенные, хотя и не явные на первый взгляд, эзотерические ценности, и в результате должным образом направляемых поисков можно отыскать их сакральные значения, выводящие человека в трансцендентный мир.

Символ можно определить и как экстернализацию, или материализацию, на физическом плане внутренних реальностей и субъективных причин, которые кроются за внешними эффектами или ответственны за них. Никто не будет спорить с тем, что все, материализующееся на плане осознанных чувств, уходит своими корнями в невидимый мир идей. В мире управления, например, причиной всего является идея, которую улавливает пытливый ум руководителя, затем подвергает эксперименту и наконец навязывает людям в форме объективного управления – демократии, монархии, диктатуры и прочего. В растительном мире все возникает из потаенного семени. Любое человеческое существо – продукт таинственного феномена под названием жизнь. Жизнь зарождается в темноте, незримо и сокровенно, и через столь же таинственный процесс рождения становится явью. Да и любая общественная деятельность – религиозная, социальная, экономическая или политическая – тоже исходит из скрытой посылки, из некой фундаментальной идеи, прочувствованной, сформулированной и обнаруженной в латентном виде в уме Природы, или Бога.

То же самое справедливо и применительно к масонству. За внешней формой стоит идея – божественная, как все идеи, и воплощающая ее мысль, План и цели Бога. За внешним символизмом масонской работы стоит масонский идеал, интерпретируемый сегодня в категориях этики и филантропии, но открытый более глубоким, а возможно, и более верным толкованиям.

Таким образом, масонство – это, прежде всего, система и последовательность символов. Именно благодаря правильному употреблению этих символов и пониманию аллегорических ритуалов участник масонской работы обретает то интуитивное постижение, на котором зиждется фундамент Храма Господня. И только тогда, когда он путем подобного постижения воссоединяется со всем человечеством и ощущает себя неразрывной частью его развития, только тогда он обретает ключ к пониманию взаимосвязи трех храмов, упомянутых в Библии: скинии в пустыне, храма Соломона и храма Иезекииля, о последнем из которых до нас дошло только его описание. Ибо символическое назначение всех трех может быть понято только в свете истории эволюции человечества.

Первые «храмы» строились еще в древней Лемурии. Правда, представляли они собой весьма грубые и неуклюжие сооружения из рубленого камня, огромные «ложи» без крыш, открытые небу; они были прочны, но им не хватало красоты. Эти «храмы» символически соответствуют этапу работы в каменоломне, которая предшествовала строительству храма царя Соломона, и являют собой памятник первых, неумелых попыток первых каменщиков мира.

С падением и исчезновением древних цивилизаций в сознании людей все зримей стало проступать понятие Бога, а также связанные с ним идеи и планы. Люди все более тоньше и эмоциональней реагировали на незримые, смутно ощущаемые внутренние силы, которые определяли направление эволюции, и все больше откликались на внутренние ориентиры.

Затем наступил расцвет Древней Атлантиды с пиком ее цивилизации, пришедшимся на эпоху тольтеков, и множеством добиблейских культур, для которых она стала праматерью. В период же, описываемый в Ветхом Завете, олицетворением развития человека являются странствие сынов Израилевых в пустыне и скиния, которую они соорудили как символ всего преходящего и эфемерного. Скиния воплощала собой три концепции.

1. Временную природу человеческой жизни и неизбежный скачок в эволюционном процессе.

2. Духовное путешествие на Восток (как оно понимается в масонстве), ибо сыны Израилевы пошли из Египта на север, направляясь при этом на восток.

3. Смену рас человечества, олицетворяемую странствиями евреев и внутренней, малоизученной историей двенадцати колен.

Небезынтересен и тот факт, что с библейской скинией связана «великая иудейская троица» – Моисей, Аарон и Иисус Навин, выступающие как ранние символические фигуры и предвестники трех Великих Мастеров масонства: царя Соломона (К. 8.), Хирама, царя Тирского (Н. К. Т) и Хирама Абифа (Н. А.). Последние же, в свою очередь, суть символические представители трех ипостасей Божественной Троицы: Бога Отца, или Всевышнего, Бога Сына и Бога Духа Святого.

Итак, символика древней скинии раскрывает нынешним поколениям историю рода человеческого и путь его странствий по Земле.

Затем наступает черед храма Соломона, здания, которое в символическом смысле было более долговечным и прочным, чем скиния, да и находилось в месте, более локализованном, нежели место его предшественницы. Храм в Иерусалиме воплощает задачу, поставленную перед строителями современной расы, и указывает на судьбу арийских народов. Сам материальный храм был возведен на вершине горы (в масонстве гора – символ высокого устремления), и его невиданная дотоле красота символизирует ясно выраженную цель масонства. Его строительством ведал цех мастеров-каменщиков, или старших мастеровых, которые стремились открыть Слово – ту ключевую ноту или тот звук, который сделал бы зримым и понятным полновесное выражение чертежа, развернутого на Чертежной Доске (Т… В…) Великого Зодчего.