Новая жизнь 5 - Виталий Хонихоев

уже год! Точно год, скоро день полиции в городе, она на прошлый праздник ему принесла какие-то печеньки, купленные в соседнем магазине и он — радовался. Радовался! Потому что она наконец пришла к нему. Она — плохая дочь.

— Сегодня же к отцу схожу. А сейчас позвоню. — говорит она сама себе: — подкину ему сплетни свежие из участка, ему такое нравится. Про повешенного этого расскажу, он такое любит.

— Любит истории про повешенных? — удивляется Сэки: — у вас так много общего…

— Он ищейка по природе своей. Сыщик. Он и сейчас иногда берет дела, так, из любви к искусству. Он обожает загадки и считает всех вокруг идиотами. Старый, депрессивный дурак. — говорит Оя, вынимая телефон и открывая список контактов: — но я его обожаю. Обожала…

— А… что с ним сейчас? Почему ты…

— Наверное потому, что он утратил желание жить. Как уволился и практиковать перестал — так как будто из него стержень вынули. Бабу какую-то завел стремную, все соки она из него тянет.

— Так он же типичный полицейский в отставке! — говорит Сэки: — ты ему подкинь задачку, обратись к нему, мол чую я подвох в этом деле и он начнет землю рыть! Сразу помолодеет и вкус к жизни появится!

— Ну ты и … — слово «дура» застряло в глотке у Ои, потому что вдруг предложение Сэки-тян показалось не таким уже и глупым. Может потому, что это был уже второй бокал пива, а может…

— Да. Человек начинает сдавать тогда, когда ему не зачем жить. А ты ему цель в жизни и дашь. О! Заодно скажи ему, что если ты решишь это дело, то тебя повысят! Тут помимо честолюбия и желания разгадать, еще и отцовское чувство будет! Сразу оживет.

— Но… — Оя вспомнила, с каким энтузиазмом пап всегда говорил про свои дела — те, которые он мог рассказать. Как она сейчас понимала — половину из них он выдумывал, чтобы рассказать маленькой дочурке, чтобы она могла им гордится, но ведь это может работать в обе стороны, верно? Она решительно набрала номер и поднесла телефон к уху.

— Алло! Папа? Да, это я. Мне нужна помощь. Да, представляешь, у нас тут один омамори повесился и чует мое сердце, что не все так чисто в этом деле. Да, приеду, поговорим.

— Ну ты авантюристка! — говорит ей Сэки: — там чистое самоубийство, Кимура-сан точно сказал.

— Твой Кимура — бабник и трепло, а я только что кавалерию вызвала. — говорит Оя: — ну и … пусть даже ничего и не будет. Зато папа взбодрится, и я с ним пообщаюсь. Ты права, Сэки-тян, ему надо делом заняться. Вот я его и найму, деньги он от меня все равно не берет, а тут… в общем, кругом ты права, Сэки-тян, спасибо!

— Это в первый раз. — говорит Сэки: — мы работаем вместе уже год и это первый раз, когда ты говоришь такие слова.

— Так запомни этот день, гайдзинка!

POV Таро Хираи частный детектив

Он посмотрел на замолчавший телефон в руке. Надо же, подумал он, она позвонила. Сколько времени я ее не видел? Слишком много, да.

— Золотая Рыбка звонила? — спрашивает у него Джи Джи, которая как обычно — сидит на подоконнике и курит свои вонючие сигареты, глядя наружу.

— Тебе дело… — ворчит он, убирая телефон: — звонила и звонила, тебе то что…

— Единственное, что в тебе есть ценное — это она. — говорит Джи Джи и выпускает струю дыма изо рта. Струя формируется в маленького дымного дракона и устремляется к потолку.

— Ты все еще отец, старый ты пень, соберись — продолжает она: — твоей дочери нужна помощь. По-настоящему. Ты еще способен на дело? На настоящее дело? Ведь ты пропил все свои мозги и твоя рука уже не так крепка, как прежде. Старый ты хрен, Хираи.

— Омамори в квартале… — бормочет себе под нос он, не обращая внимания на воображаемую подружку: — ну, омамори и омамори, ну и что… погоди-ка… — он вскакивает и садится на диване, вынимает телефон и начинает рыться в нем.

— Ага! — говорит он: — вот… это же…

— Помнишь того бойкого молодого человека, который у тебя сведения запрашивал про Обу Иошито? — спрашивает Джи Джи с подоконника: — ведь помнишь, а? Конфликт интересов?

— Оба Иошито… — говорит Хираи, глядя на фото в своем телефоне: — вот оно значит как. Это ведь… хм. — он быстро читает статью о происшествии, находит другие статьи, читает про происшествие годичной давности, ищет сведения о Куме и его людях… читает статьи про десятый сезон шоу «Токийский Айдол». Наконец он поднимает голову. Смотрит на Джи Джи.

— Что? — не выдерживает та: — чего уставился?

— Я знаю кто это сделал. Я знаю зачем. — говорит он: — я не знаю только — как именно. Но это пока…

— Старые ищейки не умирают, а? — грустно улыбается ему Джи с подоконника: — ты и правда хочешь вернуться?

— А я и не уходил — отвечает он, вставая и вдруг замечая, какой же вокруг бардак. Если Оя, если его дочка, его Золотая Рыбка — все же заедет в гости завтра, то надо убраться. И полы помыть. Он хлопает в ладоши.

— Чего расселась? — спрашивает он у Джи Джи, которая от удивления давится дымом сигареты: — тащи ведро и тряпку, порядок наводить будем!

Глава 19

Универсальное алиби в этой стране — был в школе. Если ты отметился на входе ровно в семь — никого не волнует, что именно ты делал и где на самом деле был до самого вечера. Учителя на уроках явку не отмечают, считается что, если уж с утра отметился, значит в школе. Однако коварные школьники давно просекли эту тему… но все равно, если уж пришли с утра в школу — предпочитают учиться. Потому что японские школьники. Не все, но большинство.

Несмотря на то, что с утра меня привезла в школу Бьянка (попросил ее остановиться подальше, чтобы не было ажиотажа) и я успел отметиться на входе, как и моя подельница Шизука — на математику мы не пошли. Слишком