Девочка из прошлого - Тала Тоцка

просто невыносим, — встаю и одергиваю кофту, — с тобой совершенно невозможно разговаривать.

— Сядь, — говорит Фел непривычно резким командным тоном. — Что решилась, молодец. Сколько можно тянуть резину. Но сейчас этого делать нельзя, Ари. Для блага самого же Демида.

Медленно опускаюсь в кресло. Ощущаю зарождающуюся тревогу. Что они ещё придумали?

— Поясни.

Феликс неопределенно взмахивает рукой, и по траектории ее движения становится заметно, что мой друг все-таки достаточно нетрезв. Как бы он ни держался.

— Как думаешь, что в первую очередь сделает Демид, когда узнает, что Кэтти-Деви априори Ольшанская? Разумеется после того, как вдоволь побьется головой обо все возможные ограждения в шаговой доступности? — Феликс спрашивает, и сам же отвечает. — Правильно. Он не успокоится, пока в паспорте Кэти не будет написано Ольшанская Катерина Демидовна. Сечешь?

Обреченно киваю. Конечно, секу.

Точка уязвимости. Вот чем станет малышка для Демида в сложившейся ситуации.

— Ты своими руками сделаешь девочку разменной монетой, Ари, — эхом вторит моим догадкам Феликс. — А всего-то надо подождать, пока мы не выведем из игры Моретти. Он будет пытаться надавить на Демида, чтобы тот уступил ему право на покупку твоих акций. И сто процентов будет пробовать подключить к этому процессу меня. Теперь просто представь на секунду, какой подарок ты сделаешь Моретти, когда признаешься Демиду, что у него есть дочь. Не подставляй их обоих. Пока твоя дочь для всех всего лишь прошлые бизнес-обязательства покойного дона, пусть так и будет. Мертвым у нас не мстят.

— Фел, почему ты его поддержал? — спрашиваю после продолжительной затянувшейся паузы. — Я по-прежнему утверждаю, что план твоего отца самый идеальный.

— Я тоже, — кивает Феликс, — но Бога ради, Ари, дай парню возможность проявить себя и вырвать вас с Деви из липких лап мафии.

Он вытягивает вперед обе руки и поворачивает ладонями вверх.

— Вот из этих. Позволь Деме побыть для вас героем, детка. Или заработать индульгенцию, если так понятней.

Отворачиваюсь. Это очень-очень глупо. Но Феликс уже принял решение, и его не переубедить. А вот Демид....

— Ложись спать, Ари, завтра рано вставать. Надо сделать тест ДНК, чтобы поддержать видимость нашей с тобой любви. И, — он оглядывается по сторонам, — лучше будет, если ты проведешь ночь в моей спальне.

Он порывисто встает и почти не шатаясь направляется в душ. На полпути останавливается, идет к двери, которая соединяет наши комнаты, и открывает. Затем скрывается в ванной.

Подхожу к расстеленной кровати. Она огромная, здесь свободно поместятся четыре человека. Как ему, наверное, здесь одиноко....

Заползаю под одеяло — здесь у каждого свое, — закрываю глаза, но сон не идет. В голове сплошной кавардак. Слова Демида, Феликса, даже этого Моралеса... Как разобраться, где правда, где нет?

Я хочу верить Демиду, но внутри все равно гложет червячок сомнения. Я хочу не верить Фелу, но знаю, что он говорит правду. Я просто устала вариться во всем этом. Может и правда плюнуть, послушать лучшего друга и дать Демиду себя спасти?...

Феликс возвращается из душа, пахнущий приятным мужским гелем. Он одет в футболку и трикотажные штаны. Ложится на своей половине кровати поверх постели.

Мы уже спали с ним так несколько раз. Разные были обстоятельства. И ни разу я не почувствовала между нами ничего, похожего на желание. Даже искорки.

— Фе-е-ел, — зову тихонько.

— Мммм? — отзывается он.

— Как её зовут?

— Не понимаю, о чем ты, — бормочет приятель.

— Я о той, из-за которой ты злишься на всех женщин мира.

— Не забивай себе голову ерундой, Ари, — он бормочет сонным голосом, но я знаю, что притворяется.

— Это не ерунда, — не отстаю, — ты красивый парень, Фел.

Он поворачивает голову и прищуривает один глаз.

— Не понял, ты ко мне подкатываешь?

Прячу в ладони смешок.

— И я не парень. Мне четвертый десяток пошел.

— Тебе тридцать один, Феликс! — уже смеюсь в голос.

Он достает телефон и поднимает руку со включенным гаджетом вверх.

— Будешь мешать мне спать, сделаю селфи и отправлю твоему бешеному Ольшанскому. Он через пятнадцать минут принесется сюда из отеля и не даст никому спать до утра.

Зажимаю руками рот и трясусь от смеха. В темноте слышу, что Феликс тоже улыбается.

— Он по прежнему тебя раздражает, Фел!

— Да, я невысокого мнения о твоем любимке, — соглашается друг. — Но надо признать. Если Ольшанский и способен на какое-то проявление чувств, то сейчас мы наблюдаем этот процесс на максимуме.

Я хочу ещё что-то сказать. Точнее спросить, в каком отеле остановился Демид. Но справа раздается негромкий храп, и пока я раздумываю, толкнуть Феликса, чтобы перестал храпеть, или нет, незаметно засыпаю.

Глава 28

Демид

Из резиденции Ди Стефано уезжаю злой как черт.

Этот заносчивый говнюк Феликс не дал мне больше увидеться с Ариной. Я по его словам вызываю у неё нездоровую реакцию.

Можно было попробовать пободаться, но максимум, чего бы я добился — меня вышвырнули бы из особняка как нассавшего щенка. Хуево, конечно, когда не на своей территории. А давать Аверину лишний повод позубоскалить не очень хочется.

Я и остался только для того, чтобы обсудить интересующие меня моменты. Но это заняло не более получаса. А что там обсуждать?

Процедура знакомая, тем более, не я же сам буду все эти бумажки оформлять. Мое дело их утвердить и подписать.

Так что посидели, попиздели, дернули вискаря, и я поехал в отель. Была мысль сделать вид, будто я иду в туалет, а самому поискать Арину. Но во-первых, Феликс сказал, она спит. А во-вторых, здесь на один квадратный метр три прислуги. Уверен, наш новый дон сто процентов приставил бы ко мне надзирателя, так что Арину бы я просто так не нашел.

Феликс оказался настолько охуевшим, что предложил мне переночевать в особняке.

— Здесь свободных комнат дохера и больше, — сказал он, когда они с Авериным вышли на крыльцо. Типа меня проводить и воздухом подышать. Как будто в каминном