Вечный - Александра Кармазина

— Боги, — выдохнула девушка, бросаясь к воротам.

— Тише, дорогая, — догнав ее, он удержал дочь покойного управляющего за локоть. — Это кровь хладных. Я почти не чую людской…

Они вошли на территорию крепости как раз в тот момент, когда Камиль де Кард появился на высоком крыльце замка. Во дворе собралось несколько человек, которые безмолвно застыли возле колодца.

Оказавшись в нескольких шагах, Алисьента ахнула. В центре круга, что образовали стражники с мечами наизготовку, переминалось с ноги на ногу трое хладных. Перед ними, заложив руки за спину, стоял высокий незнакомец в длинном темном плаще без рукавов. Его бледное лицо с резкими чертами выглядело суровым, почти злым. Несильный ветерок то и дело бросал на глаза непослушные пряди черных волос, которые он нетерпеливо сдувал в сторону.

— … за такой проступок — смерть! — услышала Алисьента обрывок фразы.

Взглянув на Венворта, она растерянно прижала руки к груди, где хаотично стучало сердце.

— Это Агирик, — пояснил ее спутник. — Советник Магнуса. Случилось что-то серьезное.

Почти пробежав остаток пути, что отделял ее от небольшой стайки чаровниц, Алисьента обратилась к девушкам:

— Что происходит?

— Напали на кого-то из людей, — процедила сквозь зубы одна из жительниц холмов. — Вилейна едва смогла отбить. Говорят, она серьезно ранена.

— Как так? — удивилась Алисьента. — Разве элексир не готов еще?

— Какие-то проблемы с рецептом, — ответили ей.

— Не смей оправдываться! — ворвался в их разговор властный голос Агирика. — Вы должны уметь контролировать себя! Не умеешь — иди вон!

— Агирик, мы не…

— Молчать! — одернул советник Магнуса хладного, который попытался оправдаться. — Вы пришли сюда защищать этих людей, а не питаться ими. Вилейна голодает несколько дней, загруженная делами крепости. Вы видели, чтобы она хотя бы взглянула на чью-то вену⁈

— Я не пытаюсь… — снова начал было хладный стражник.

Его прервал звон вынимаемого из ножен меча, которым Агирик со свистом снес голову непокорного жителя Темных долин. Он уже повернулся ко второму подданному, когда между ними встала Алисьента.

— Довольно, прошу Вас, — прошептала она.

— Отойдите, миледи, — проговорил хладный, практически не разжимая зубов. В его глазах горел такой яростный огонь, что, казалось, мог обжечь.

— Нет, — она скосила взгляд на широкое лезвие, с которого капала густая черно-бордовая кровь. — Я не позволю, — и отступила назад, закрывая собой хладного стражника.

Наклонив голову, Агирик глухо зарычал от бессилия и бешенства. У него дрожали руки от ярости, но воевать с женщинами его не учили никогда. Тем более, с теми, которые ценой собственной жизни готовы защитить такого, как он.

— Его смерть станет уроком для остальных, — проговорил Венворт, указывая на тело у ног советника Магнуса. — Думаю, девушка права.

— Полно тебе, — на этот раз в разговор вмешалась чаровница с длинной темно-каштановой косой. Опустив ладонь на грудь Агирика, она принялась оттеснять хладного подальше от несчастных стражников. В ее лучистых зеленых глазах загорелся чарующий огонь, когда она почти силой повернула его лицо к себе, заставляя встретить свой взгляд.

Советник Магнуса покорно опустил руку с мечом. Лишь после появления девушки его решительность утратила острые, словно стекло, края. Эта холодная резкость могла поранить до глубины души, не подчинись Агирик, но чаровница словно и не боялась этого.

— Успокойся, мое сердце, — прошептала она, приподнимаясь на цыпочки. Чувственные губы, покрытые паутиной зеленовато-золотистых чар, почти коснулись рта советника денра Магнуса.

— Далива, — ответил он. — Моя Далива…

Глава 40

Воспоминания жалят

Коридор скрыл этерна в потрескивающем мраке, что едва рассеивали чадящие факелы. Винсент уже хотел уйти, когда в нескольких шагах от покоев, где когда-то жила Лусс де Кард он увидел Ларину дель Варгос.

— Как ты узнала, что я здесь?

— Я всегда знаю, где ты, — тихо ответила чародейка, подходя ближе.

— То ты делаешь в крепости? — задал Винсент очередной вопрос.

— Полагаю, аналогичный вопрос я могу задать и тебе, не так ли? — усмехнулась Ларина. — Где же еще мне быть, когда ты подошел так близко к краю.

— Так за меня переживаешь? — этерн взял ее за локоть, вынуждая практически прижаться к себе.

— Ммм, — промычала чародейка. — Ты стал интересоваться чьими-то еще чувствами, кроме своих.

— С каких это пор ты стала такой сентиментальной?

— Вин, кроме магии, я ведь еще и женщина, — улыбнулась чародейка. — Могу я позволить себе покапризничать?

Наклонившись к ней, какое-то время этерн раздумывал над тем, что у него возникло странное желание. Желание поцеловать ее… Признаться, чертовски хотелось сделать это, но Винсент дал ей самой решить есть ли право на жизнь у этого поцелуя.

Ларина не спешила сократить дюймы между ними, словно ждала от него того же шага. Спустя пару секунд момент был упущен.

Чародейка оттолкнула его, отворачиваясь. Пройдясь по узкому коридору, она повернулась к этерну. Приподняв подбородок, Ларина взглянула на него с таким выражением лица, что Винсенту стало стыдно. Он слишком часто доводил ее до крайностей, а сейчас еще одна глупость со стороны правительницы холмов могла так вылезти боком, что потом ситуацию уже не поправить.

— Ты можешь позволить себе все, что угодно, — мягко сказал этерн. — Но почему ты ставишь под угрозу все то, что было сделано с таким трудом?

— Что же это?

— Ты знаешь, как для меня важен успех задуманного, — приподнял брови Винсент. — Я почти идеально все сделал сегодня, но ты…

— При чем здесь я? — бесцеремонно перебила его чародейка, стремительно возвращаясь к этерну.

— Именно ты, моя милая, — кивнул Винсент, останавливая ее, когда Ларина подошла совсем близко. Ладонь этерна уперлась в плечо женщины. — Ты устраиваешь сцены в неподходящее время и неподходящем месте. Не стоит обсуждать наши дела здесь. Я, конечно, вполне сойду за Камиля де Карда, но будет неудобно, если хозяин появится здесь прямо сейчас.

Скривив в ухмылке чувственные губы, этерн взглянул в лицо чародейке. Внезапно Винсенту стало смешно. Что такого может произойти, если денр нагрянет именно теперь? Неужели кто-то сможет сделать нечто такое, чего сам он никогда не делал просто ради забавы?

Впрочем, как бы там ни было, он пришел сюда не для того, чтобы быть позорно пойманным на месте преступления. Тем более,