Проклятый род - Руслан Валерьевич Дружинин

верхними лапами, Влада с криком вонзила клинок под самое горло медведя. Но боль настолько разъярила его, что Пестун не замечал ран. Встав на все четыре конечности, он неожиданно накинулся на подземницу...

Влада переоценила свои силы. Медвежья пасть щёлкнула в сантиметре от головы, а грубый удар отбросил Навь прочь. Вук не удержался на шкуре и с жалобным визгом полетел в колкий кустарник. Из Волчицы выбило дух, она ударилась спиной о жёсткую землю и откатилась чуть в сторону. Между ней и медведем оказалось всего несколько жалких шагов, но этого хватит, чтобы понять, как она ошиблась. Столь глупо пытаясь превзойти мать в охоте, Влада потеряла единственный шанс уцелеть.

Она знала, что будет дальше: медведь набросится на неё, раздерёт и начнёт насыщаться ещё живой плотью. Не уйти от такой жуткой гибели, «Пера» лежала далеко в стороне, Вук тоже ничем не мог ей помочь. Медведь с яростным рёвом кинулся на беззащитную Навь и душа Зверя внутри Влады оскалилась. Дух не боялся человеческой смерти, он найдёт в ком опять возродиться, но и человек не сдавался. Ощерив покрытые кровью клыки, Влада безумно расхохоталась.

Только два грузных шага успел сделать медведь, как вдруг что-то тёмное врезалось ему в бок. Огромная тень сбила Пестуна на широком ходу и не позволила ему снова подняться. Новый зверь был поистине гигантских размеров – он с лёгкостью удерживал загривок трехгодовалого медведя в янтарных клыках. Истошно завыв, Пестун попытался вырваться из крепкой хватки, но чёрный волк не оставил добычу.

На лицо Влады брызнула медвежья кровь. В голубых глазах подземницы отразилась расправа – утробно рыча, Чёрный Зверь рвал на части медвежью тушу. Губы Нави сами собой растянулись в безумной улыбке. И в этот миг волк заметил её. Глаза цвета полной луны взглянули на Навь с лютой яростью. Низко и угрожающе зарычав, чудовище шагнуло навстречу. На чёрной как могильная земля шкуре поселился запах дыма и крови. Такой запах не мог принадлежать обычному существу. Зимний Волк внутри Влады оскалился. Она приготовилась к драке, хотя сил у двоедушца совсем не осталось. Зато при охотнице был главный дар человека – умение говорить:

«Так вот чью землю медведи заняли», – по губам Влады скатились кровавые капли. Вкус чужой смерти показался очень приятным, а угроза расстаться с собственной жизнью – ничего не стоила и не страшила:

«У вас свои войны, хотя думалось мне, что ты уже проиграл. Подивилась я, когда увидела твои следы у водопоя…»

Волк щёлкнул зубами прямо перед лицом человека. Он не собирался щадить двоедушца и хотел для неё только смерти – Влада видела это в серебре волчьих глаз:

«Смотришь на меня так, как будто мы давно знались. Внутри меня Зверь. Думаешь, хочу отнять твою жизнь? Давно ли ты из Ирия обратно вернулся? Болят ли старые раны от ножа Зимней Волчицы?»

Волк бросился вперёд, янтарные зубы лязгнули у самых глаз Нави. Тяжёлой лапой он придавил Владу к земле. Запах дыма усилился, кровавая слюна тягучей нитью закапала ей на лицо. Последний выдох, который смогла сделать охотница, вырвался со словами:

«Давно ли жрёшь падаль?..»

Взгляд волка упал на оберег, заплетённый в косицу – два клыка по-прежнему висели на кожаном ремешке, как напоминание о давней схватке. Продолжая угрожающе скалиться, Чёрный Зверь убрал лапу и отступил. Влада закашлялась, глотая пропитанный запахом крови воздух:

«Я однажды убила такого как ты и могу убить снова!» – сипло закричала она. – «Если только у тебя хватит смелости явится на честную схватку, а не загрызть почти добитого!.. Убирайся прочь! Приходи в любой срок и бейся, когда у Зимнего Духа не будет истерзано тело! Или убей прямо сейчас, но такая месть не сладка!»

Чёрный волк зарычал и попятился. Влада была готова умереть и понимала, что реши он напасть, она не спасётся – не хватит сил, чтобы уклонится даже от первой атаки.

Но Чёрный Волк отступил, повернулся и медленно исчез в сумраке леса. Охотница осталась жива и со стоном облегчения рухнула на мокрую от крови землю:

«Даст Недоля, ещё повстречаемся», – прошептала дочь Нави. Голубые глаза поглядели на серую хмарь. Небо рассекла сеть из ветвей мёртвых деревьев, что как будто прислушивались к словам Влады:

«Во мне лишь половина той силы, которая тебе надобна, Чёрный Зверь. Ты вернёшься отомстить снова. Тогда я смогу с тобой повстречаться, но не здесь, не сейчас...»

*************

Звериная душа внутри Серко злилась и хотела помочь охотнику скорее найти сбежавших людей. Язык снова и снова прикасался к клыкам, но всякий раз подземник себя останавливал. Что раньше было дозволено и легко, теперь заставляло бояться. В кого он обратится, позволив Волку завладеть своим телом? В того, кто однажды сойдет с ума и никогда не сумеет найти путь обратно?

Когда Серко впервые узнал – человек способен прощать даже тех, кто наносит обиды, он лишь посмеялся над этим. Одни близкие родичи могли рассчитывать на сострадание. Для чужаков прощения не было – таков был Навий путь, уклад подземного племени. Но, увидев, как Вера жалеет его и сестру, Серко засомневался. Крестианка сострадала подземникам несмотря на их с Владой жестокость, и Серко неожиданно понял – среди Долгих Зим ещё тлеет последний огонёк доброты, и он сам сможет остаться не зверем, но человеком. Навий охотник был рождён для Волчьего Духа, но никогда не желал подчиняться ему, не хотел убивать только затем, чтоб утолить голод чудовища. Он не просил о такой силе, не выбирал этот путь, всё было сделано только для рода и матери!..

Такая необычная мысль поразила его в самое сердце. Охотник застыл посреди тёмного коридора – он понял, к чему привели его сомнения в укладе: Навьи законы не так хороши.